Сравнивать нынешнюю кутерьму в англо-российских отношениях с гигантским идеологическим противостоянием прошлого века - просто детский лепет. Все эти перебранки - сущий пустяк по сравнению с общими интересами, объединяющими Россию и Запад.
Ностальгия застилает глаза нашим 'мудрецам'. Похоже, так называемая война с террором выходит из моды: все только и говорят, что о новой 'холодной войне'. И то сказать - четырехчасовые очереди в Хитроу да несколько бородачей за решеткой выглядят как-то невзрачно рядом с доктором Стрейнджлавом , КПП 'Чарли' и Джорджем Смайли . И что такое самодельная бомба с начинкой из химических удобрений по сравнению с леденящей кровь угрозой 'взаимно гарантированного уничтожения'? Большинство людей воспринимают внешнюю политику через набор клише. Русский медведь снова ведет себя нехорошо - что ж, можно расслабиться, пустить события по привычному руслу, и разменивать дипломатов как пешки.
Проблема в том, что нынешняя кутерьма в англо-российских отношениях не имеет с 'холодной войной' ничего общего. Ведь тогда речь шла о титанической борьбе идей, противостоянии утопий, подкрепленных беспрецедентным разрушительным потенциалом. Именно эта ужасающая мощь сдерживала обе 'воюющие стороны', и исход конфликта решила экономическая борьба на истощение. Это была рискованная 'военная игра' с самыми высокими ставками за всю историю человечества. Последствия могли быть ужасны, но теперь это все в прошлом, и любые параллели между 'холодной войной' и сегодняшними конфликтами - просто детский лепет.
Нынешний спор скорее напоминает 19 век, когда великие державы мерялись силой в борьбе за ресурсы и престиж. В отличие от 'холодной войны', он не чреват мировым катаклизмом, хотя тоже опасен - в основном из-за непредсказуемости действий политического руководства с обеих сторон. Прежних разграничительных линий и монолитных сфер влияния больше не существует. Путинская Россия - страна, в недавнем прошлом пережившая поражение, нервозная и чувствующая себя незащищенной. Бушевская Америка - тоже чувствует себя незащищенной, нервничает, и понимает, что в ближайшем будущем ей неизбежно придется пережить поражение. В таких условиях взаимного доверия добиться непросто, и основное бремя этой задачи ложится на ту сторону, которая сильнее - то есть Запад.
Принятое на этой неделе решение о высылке дипломатов было необходимым, но все равно выглядит мелочным. Россия никогда не выдаст человека, подозреваемого в убийстве Александра Литвиненко в Лондоне - точно так же, как Британия не станет выдавать эмигрантов вроде Бориса Березовского, несмотря на обвинения в вопиющем нарушении условий предоставленного ему политического убежища, запрещающих подготовку насильственного свержения власти на прежней родине. Да, эти истории не назовешь полными аналогами, но в дипломатии аналогов не бывает. Россия никогда не одобрит предоставление независимости западному самопровозглашенному 'клиенту' Косово, а Запад не прекратит критику российских репрессий в Чечне. Москва не перестанет использовать нефть и газ в качестве инструмента шантажа в отношении бывших колоний на западной границе, а Запад будет и дальше нападать на Путина за подавление свободы слова.
Другими словами, мы снова живем в мире традиционной дипломатии - булавочных уколов и ложных выпадов, угроз и блефа, постоянного соперничества между общностью интересов и борьбой за влияние. Прощай, блэровский 'нравственный интервенционизм' с его затертыми банальностями насчет 'слияния интересов и ценностей'. Этот бестолковый идеализм привел нас прямиком на залитые кровью багдадские улицы и мясорубку афганской провинции Гельманд. Его место занимает дипломатия в духе лорда Солсбери (Lord Salisbury): 'в какой-то момент - мудрая уступка, в другой - дальновидное упорство, постоянный такт, неизменное спокойствие и терпение, которое не может поколебать никакое безрассудство, никакие провокации и ошибки'.
Но главное, актуальность вновь обретает максима 'познай врага своего' - в данном случае Россию. Тот факт, что при Путине вновь всплыла на поверхность самая древняя из 'навязчивых идей' Москвы, уходящая корнями глубоко в историю - страх перед 'враждебным окружением' - стал неизбежным следствием поражения в 'холодной войне'. Нарушение Вашингтоном договоренности, достигнутой между Россией и 'расширенной' НАТО в 1990-х гг. (план размещения объектов ПРО в Польше и Чешской Республике) - акт в высшей степени провокационный и бессмысленный с военной точки зрения. И заявления России о 'перенацеливании' своих ракет и выходе из Договора об обычных вооруженных силах в Европе следует признать достаточно умеренной реакцией на подобный шаг. Не стоит удивляться и тому, что Путин задействует 'энергетическое оружие'. В этом русле следует воспринимать и соглашение с Казахстаном и Туркменистаном о строительстве трубопроводов, и тот факт, что 'Газпром' выбирает в качестве партнеров Францию и Италию, а не США и Британию.
Путин не без некоторых оснований рассматривает Лондон как аналог Гаваны до кубинской революции - этакий 'город вседозволенности', купающийся в деньгах, награбленных во время ельцинской приватизации, 'высасывающий' из России таланты и капиталы, дающий убежище людям, которых он считает злостными неплательщиками налогов и мошенниками. С этим ему волей-неволей придется смириться; или, возможно, принять меры, чтобы Москва стала не столь вульгарным и опасным городом, где молодые россияне смогут честно зарабатывать деньги. Но когда кто-то в его аппарате приказывает убить эмигранта в лондонском ресторане, британское правительство просто не может закрыть на это глаза.
В принципе подобные 'плохие отношения' в урезанном виде, сопровождающиеся акциями по принципу 'око за око', могут длиться до бесконечности - ведь шансы на их перерастание в военную конфронтацию практически равны нулю. Кроме того, скоро и в Кремле и в Белом доме сменятся хозяева - а на Даунинг-стрит он уже сменился, и о его будущих действиях мы можем лишь гадать. Внешняя враждебность может сохраняться долго - если стороны, движимые гордыней и предрассудками, считают это необходимым, чтобы набирать внутриполитические 'очки'. Впрочем, возможен и другой вариант: она отойдет на второй план перед реализацией неких общих целей.
Интересы России и западных держав совпадают по стольким направлениям, что по сравнению с ними все эти перебранки - сущий пустяк. В частности, речь идет о сдерживании ядерных амбиций Ирана. Решение этой задачи военными средствами немыслимо, поэтому здесь необходимы совместные дипломатические усилия Востока и Запада, чему плохие отношения, естественно, препятствуют. Другой вопрос, в котором заинтересованы обе стороны - согласование оптимальных маршрутов новых нефте- и газопроводов, соединяющих Центральную Азию с Европой и Африкой. Прокладывать пути поставок энергоносителей (ресурсов мирового значения) так, чтобы Россия могла их контролировать, пусть даже это и обернется гигантскими дополнительными затратами - безумное расточительство.
В повестке дня совместных действий - и противостояние радикальному исламизму, который из-за действий Буша начал распространяться на север, создавая 'дугу нестабильности' от Ближнего Востока до Пакистана, а в дальнейшем может проникнуть и вглубь территории бывшего СССР. Как бы Россия ни злорадствовала по поводу неудач американцев и британцев в этом регионе, развязывание курдами войны за независимость, падение нынешнего режима в Пакистане, или волна сепаратистских мятежей на Кавказе явно не в ее интересах. Когда Америка и Британия в конце концов наберутся мужества, чтобы вывести войска из региона, и для них, и для России, где живет 10 миллионов мусульман, жизненно важной задачей станет сведение к минимуму хаоса, который там воцарится.
В последний год пребывания путинского режима у власти Россия несомненно будет этаким задиристым 'возмутителем спокойствия': ведь ее президент старается подготовить для своего преемника надежный внешнеполитический плацдарм. Антагонизм Запада ему только на руку. Когда он заходит слишком далеко, - как в 'деле Литвиненко' - нам следует давать Москве решительный отпор. Однако 'посткоммунистический' строй по определению далеко не эквивалентен демократическому, и чтобы он стал таковым, понадобится не одно десятилетие. На руку Западу играет время, да и исторически сложившееся 'взаимное притяжение' со старым, хорошо знакомым противником. Без нужды сыпать России соль на раны - не в его интересах, а значит - и не имеет смысла.
* * *
* Персонаж сатирического фильма Стэнли Кубрика (Stanley Kubrick) 'Доктор Стрейнджлав, или как я перестал бояться и полюбил бомбу' (Dr. Strangelove or: How I Learned to Stop Worrying and Love the Bomb), высмеивающего стереотипы мышления времен 'холодной войны'. (Вернуться к тексту статьи)
* КПП 'Чарли' (Checkpoint Charlie) - пропускной пункт на границе Восточного и Западного Берлина, предназначенный для въезда в Восточный Берлин западных дипломатов, военных и туристов. Этот КПП стал своеобразным символом разделения Европы в годы 'холодной войны'. (Вернуться к тексту статьи)
* Джордж Смайли (George Smiley) - британский разведчик, герой многих детективных романов Джона Ле Карре. (Вернуться к тексту статьи)
* Роберт Сесил (Robert Cecil), маркиз Солсбери - премьер-министр Великобритании в 1885-1886, 1886-1892, и 1895-1902 гг.(Вернуться к тексту статьи)
____________________________________
Насколько далеко зайдет Россия в споре с Западом? ("The Wall Street Journal", США)
Конфликт с Россией, в котором нам не победить ("The Independent", Великобритания)
