Москва - При нашей последней встрече Никита выглядел ужасно усталым. Мой друг - историк, но сейчас у него практически нет времени на работу в архивах. Вместо этого, почти вся его энергия уходит на борьбу с московскими властями, которые хотят переселить жителей его дома, принадлежащего государству. Говорят, что дом планируется продать девелоперам. Он готов уехать из квартиры, в которой жил несколько десятилетий, но по закону власти должны найти ему новую квартиру в том же районе центра Москвы. Но пока об этом ни слуху ни духу.
Некоторые жители сдавались и даже уезжали из города. Однако Никита верит во власть закона, поэтому он организовал остальных жильцов на борьбу за свои права. Результат: битые окна и несколько взломов. Этот дом, повторяю, принадлежит государству.
В тот же день, когда Никита рассказал мне о своих проблемах с квартирой, я разговаривала с Аллой, еще одной московской знакомой. Ее сын, ранее совершенно здоровый, пережил сердечный приступ после ужасного испытания.
Его девушку, сотрудницу банка, похитили. Он несколько месяцев вел переговоры о ее освобождении - милиция мало чем могла помочь - и организм не выдержал. Он умер в возрасте тридцати с небольшим притом, что ранее никогда не имел проблем с сердцем. В отличие от Никиты, Алла вообще не верит в то, что от закона может быть какая-то польза.
Но несчастья Никиты и Аллы не уникальны. За неделю, проведенную в Москве, я услышала не менее десятка ужасных историй: казалось, что все мои друзья, их дети и знакомые попали в какие-то дикие ситуации, боролись с кафкианской бюрократией или стали жертвами мошенников. Один из них видел, как в близлежащем парке тайно рубят деревья. А у меня украли кошелек - ночью в номере гостинцы. Явно работал кто-то из персонала.
Большая часть этих историй не имела никакого отношения к политике. Но они иллюстрируют один аспект жизни в современной России, о котором мы говорим слишком редко: путинизм - это не только внешнеполитическая проблема. Склонность российского президента к нарушению договоров об ограничении вооружений, угрозам в адрес малых соседей, ликвидации противников и риторике в духе 'холодной войны' создает дилеммы для Запада. Однако беззаконие, проникающее во все сферы жизни его страны, создает куда более трудные дилеммы для рядовых россиян.
Разумеется, не для всех россиян. Если взглянуть на статистику - ВВП, активность рынка ценных бумаг, экономический рост - то складывается впечатление, что российская экономика быстро улучшает свои показатели. Возможно, резкое повышение цен на нефть и газ и сопутствующий ему экономический бум выгодны нефтяным магнатам, скупающим большие дома в Женеве и Лондоне. Возможно, стало лучше жить и старикам, вовремя получающим свои пенсии - в 1990-е годы они могли неделями не держать деньги в руках. Но существует группа, которой в условиях экономического роста живется не так хорошо, и к ней принадлежит большинство моих друзей - врачей, журналистов, учителей, историков, предпринимателей. Из-за отсутствия более удачного определения я назову эту группу потенциальным средним классом.
Их невзгоды не объясняет тот факт, что они живут в посткоммунистической стране. Думаю, что мои варшавские друзья живут примерно в тех же социально-экономических условиях, что и московские, но друзья из Варшавы процветают, несмотря на то, что их страной управляет хаотическое коалиционное правительство, а городские власти в немалой степени поражены коррупцией. Пускай они не богачи, но их дети учатся за рубежом, в их квартирах стоят новые книжные шкафы из IKEA, и они не рассказывают об ужасных историях, постоянно приключающихся с ними. Они не потенциальный средний класс, они реальный средний класс, и, в конечном итоге, они будут голосовать так, как это делает средний класс.
Это может послужить хорошим напоминанием о том, что мы часто упускаем из виду. Не каждый премьер-министр должен быть гением, и необязательно выполнять все экономические цели для того, чтобы жизнь в стране в переходный период улучшалась.
Но нужно выполнение ряда базовых условий: определенный процент честных бюрократов, минимальные инвестиции в государственное здравоохранение и безопасность, реальное отделение мафии от государственной власти (по крайней мере, от большинства ее представителей). И, разумеется, работоспособная правовая система.
Отсутствие этих составляющих отчасти объясняет популярность президента Владимира Путина: многие россияне хотят, чтобы хоть кто-то нес ответственность. Но путинизм, в свою очередь, увековечивает статус-кво. Хотя преступность и беззаконие - это большая проблема для потенциального среднего класса, властям выгодно сохранение нынешнего порядка.
__________________________________
'Экстремист' - новый 'враг народа' путинской России ("Le Figaro", Франция)
В путинской России воцарились законы бандитизма ("The Independent", Великобритания)
