(Рецензия на книгу Роберта Джеллетли (Robert Gellately) 'Ленин, Сталин и Гитлер: эпоха социальных катастроф' (Lenin, Stalin, and Hitler: The Age of Social Catastrophe)
____________________________
'Образ Ленина, возникающий на страницах этой книги, и даже то, что в заголовке его имя упоминается в одном ряду со Сталиным и Гитлером, несомненно, кое-кого смутит', - пишет Роберт Джеллетли в предисловии к своей новой работе об эпохе, ставшей свидетелем величайшей бойни в истории 20 столетия. Автор - видный ученый - добавляет: 'моя хорошая знакомая . . . заметила - от одной мысли о том, что в названии книги Ленин, Сталин и Гитлер могут стоять рядом, ее русская бабушка перевернется в гробу'. Что ж, ничего не поделаешь: пора сорвать завесу общепринятых представлений о событиях этого ужасного периода, и проанализировать их в свете новых данных. Именно этому посвящена книга Джеллетли - взвешенная и глубокая, сочетающая подлинную научность с живостью изложения.
Автор начинает рассказ с Первой мировой войны и гражданской войны в России, и это абсолютно оправдано: именно в адской печи 'великой войны', где сгорели миллионы жизней, выплавились эти трое 'сверхубийц'. Особый интерес вызывают главы, посвященные 1930-м: ведь в них высвечиваются различия между двумя режимами. Если Сталин, ставший полновластным диктатором в середине двадцатых, после смерти Ленина, истребил миллионы крестьян в ходе коллективизации 1932-33 гг., а затем, во время 'большого террора' 1937 г. - миллионы собственных товарищей-коммунистов, Гитлер, избранный канцлером в 1933 г. и ставший главой государства годом позже, убийства фактически прекратил: в тридцатых в Германии почти не было казней. Даже в ходе Второй мировой войны, когда ситуация начала ухудшаться, Гитлер стравливал своих паладинов друг с другом, но очень редко посылал на казнь. Своих генералов - прусских аристократов - он при необходимости отправлял в отпуск, а не ставил к стенке.
Это свидетельствует о том, что нацисты считали свой режим по-настоящему популярным, а большевики не питали на этот счет иллюзий. Нацисты не видели необходимости в убийстве соотечественников; в частности, они не трогали аристократов-генералов, поскольку офицерская каста в целом проявляла лояльность (закрывая глаза на истребление евреев и славян), пока Гитлер одерживал победы. Лишь к лету 1944 г., перед лицом полной катастрофы, дух сопротивления набрал достаточную силу, чтобы воплотиться в реальном покушении и попытке переворота - так называемом заговоре 20 июля.
После этого Гитлер уже не останавливался перед убийством собственных генералов - поскольку это было ему необходимо. С начала агрессии против России подлинный характер нацистского режима проявился в истреблении евреев и комиссаров. Нацисты считали уничтожение 'чуждых' рас элементом борьбы за выживание самой немецкой нации, и чем ожесточеннее становились бои на Восточном фронте, тем более насущной представлялась им необходимость истребления 'вредных элементов' среди гражданского населения, в особенности евреев. Вторжение Гитлера в Россию стало началом Холокоста. В то же время большевики, столкнувшиеся с интервенцией и гражданской войной сразу после переворота 1917 г., тут же перешли к насилию и террору, чтобы удержать власть.
Конечно, параллели между этими двумя дьявольскими режимами проводить необходимо. И все же у меня возникает ощущение, что с появлением новых данных о сталинских убийствах здесь наблюдается некий перекос. После выхода моей книги "Сталин: двор красного монарха" ("Stalin: The Court Of The Red Tsar") меня постоянно одолевают историки-любители, жаждущие поделиться со мной откровением: 'Сталин был гораздо хуже Гитлера, но нам всегда твердили о гитлеровских преступлениях, а Сталину, убившему куда больше людей, это сходило с рук'. Однако любители салонных игр по выявлению 'самого страшного чудовища всех времен и народов' рискуют поддаться чисто сталинскому цинизму: недаром ему приписывают слова 'Гибель одного человека - трагедия. Гибель миллионов - статистика'. Надо просто понять: таких чудовищ было много, и гибель каждой из их жертв - трагедия.
Мы никогда не узнаем точно, сколько людей истребил Сталин - Джеллетли приводит разные данные о количестве, как он выражается, 'советских людей, погибших от рук советских людей' - от 10 до 20 миллионов. Стоит вспомнить, что Вторая мировая война, развязанная Гитлером, стоила жизни 40 миллионам человек - не говоря уже о 6 миллионах истребленных евреев. Взвешенно оценивая факты, Джеллетли приходит к выводу, что оба эти ужасных режима, какими бы ни были их различия или сходство, несут ответственность за 'эпоху социальных катастроф'.
Это, в принципе, и так известно: новизна состоит в том, что автор включает Ленина в тот же список. Джеллетли справедливо рассматривает его как маньяка массовых убийств, создателя репрессивной советской диктатуры и покровителя Сталина. Когда я учился в школе, нам говорили: Ленин был порядочным человеком, а Сталин - безумцем и мясником. Ленина противопоставил Сталину еще Хрущев в 1956 г., и позднее этот аргумент стал в левых кругах истиной в последней инстанции. Теперь мы знаем, что он лжив. Книги Ричарда Пайпса (Richard Pipes) 'Неизвестный Ленин' (Unknown Lenin) (1996) и Роберта Сервиса (Robert Service) 'Ленин' (Lenin) (2000) показали нам реального большевистского вождя со всей его жестокостью. В ходе собственных исследований о молодых годах Сталина я обнаружил массу новых данных о том, что он уже на начальном этапе тесно сотрудничал с Лениным. Их альянс сформировался еще в 1905-07 гг., когда Сталин - беспощадный грабитель банков, пользовавшийся немалым влиянием в преступном мире - стал главным 'финансистом' ленинской партии. 'Именно тот, кто мне нужен', - так отзывался о нем лидер большевиков. (Ох, боюсь, не видать покоя бабушке из предисловья Джеллетли!) Фактический материал о Ленине, который приводит автор, уже известен, однако он умело его обобщает.
Что же касается Сталина, то Джеллетли пожалуй слишком склоняется к прежней точке зрения о том, что он был 'серым бюрократом' - эту оценку распространял Троцкий, и до недавнего времени она повторялась практически во всех сталинских биографиях. Однако факты, на которые Джеллетли не обратил внимания, показывают, что Сталин был весьма динамичным политиком. Впрочем, это детали. Джеллетли справедливо утверждает, что для Ленина и Сталина были в равной мере характерны фанатизм и кровожадность. Для наглядности хотел бы завершить рецензию весьма типичным ленинским распоряжением от 11 августа 1918 г.: '1) Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц. 2) Опубликовать их имена. 3) Отнять у них весь хлеб. 4) Назначить заложников - согласно вчерашней телеграмме. Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц-кулаков. . . . P.S. Найдите людей потверже'. Непохоже на благостный образ, что преподносил нам Хрущев, не так ли?
Новая книга Саймона Сибэга Монтефиоре 'Сталин: молодые годы' ("Young Stalin") выходит в октябре
