Оценивая прогресс Украины и других постсоветских стран, американцам следовало бы больше обращать внимание на реальность, и не ожидать голливудских хэппи-эндов. Многие американцы предпочитают помнить Бориса Ельцина, вдохновенно произносящего речи с танка в Москве 1991 года, и игнорировать случившееся в последствии, а именно подавление парламента и прессы. С начала волнующих 'революций' на Украине, в Грузии и в Киргизии прошло больше двух лет, время поразмыслить над их результатами.
В сравнении с ожиданиями украинской 'оранжевой революции' 2004 года, реальность разочаровывает. Плохая новость: реформы на Украине идут медленно. Хорошая новость: как минимум, Киеву удалось избежать серьезного ухудшения ситуации. Украинцам повезло, что в 1991 году им удалось мирно разойтись со сверхцентрализованной Москвой.
Согласно предварительному отчету базирующейся в Вашингтоне организации 'Freedom House', в 2007 году общий уровень демократии на Украине слегка уменьшился по сравнению с 2006 годом. Показатели экономической свободы на Украине ухудшаются, как видно из отчета о свободе рынка, публикуемого ежегодно Wall Street Journal и вашингтонской консервативной аналитической группой The Heritage Foundation. Фактически украинская экономика рассматривается как несколько менее свободная, чем российская. 'Украина занимает 40-е место из 41 страны европейского региона, и, в общем, ее рейтинг ниже среднего регионального'.
Однако, в области гражданского общества уровень свободы на Украине в 2005 году значительно вырос по сравнению с девяностыми. С начала 'оранжевой революции' улучшилась ситуация со свободой прессы. Так же по сравнению с Россией на Украине значительно лучше со свободой вероисповедания.
Отчет Freedom House утверждает, что, 'национальные телевизионные каналы в большинстве случаев сообщают новости сбалансировано, представители правящих партий и оппозиция имеют равный доступ к СМИ'. Тем не менее, власти на местах продолжают контролировать локальные средства массовой информации.
Согласно неправительственной организации, специализирующейся на мониторинге СМИ, как минимум 14 журналистов подверглись на Украине в 2006 году избиениям или запугиваниям. В прошлом году украинский суд признал виновными пятерых обвиняемых в убийстве тележурналиста в 2001 году.
Здесь заметен резкий контраст с постсоветской Россией, в которой ни одно из убийств известных журналистов раскрыто не было. Только в 2006 году в России было убито 9 журналистов. Уровень свободы печати на Украине заметно улучшился с 2004 по 2005 год, затем с 2005 по 2006 гг., однако по состоянию на весну 2007 года улучшение за последние 12 месяцев отсутствует.
В конце 1980-х годов на Украине и в России атеизм перестал быть государственной идеологией. Однако в середине 90-х пути стран разошлись. В России в 1997 году был принят, в противоречие с российской конституцией 1993 года, закон, формально восстановивший контроль государства над религиозной жизнью. В противоположность этому, Украина соблюдает гарантированные своей конституцией нормы свободы совести. В отличие от российских чиновников, украинские чиновники и в законодательной сфере и на практике не подавляют свободу слова в сфере религии и не изгоняют зарубежных миссионеров.
Тем не менее, за последние десять лет лидеры традиционных религиозных общин Украины не раз жаловались на то, что правительство слишком медленно возвращает конфискованные при советской власти культовые здания - собственность православных, католических, мусульманских и иудейских общин.
Кроме того, картину портит информация о продолжающихся притеснениях религиозных меньшинств со стороны губернских и муниципальных властей. Так, благотворительная деятельность Римско-католической Церкви столкнулась с проблемами, созданными Одесским городским советом. У протестантов-евангелистов были трудности с покупкой земли для строительства новых церквей.
О недостаточном прогрессе Украины за последние два года сказано в ежегодном отчете Госдепартамента США о религиозной свободе: 'В отношении уважения свободы вероисповедания изменения за отчетный период отсутствуют'.(Эти слова из отчета 2005 года, точно повторяются в отчете за 2006 год.)
Парадоксально, но медлительность украинских реформ каким-то образом связана с отсутствием на Украине деспотизма, аналогичного российскому. Многие потенциальные реформаторы предпочитают сильную, централизованную президентскую власть, считая законодательные и местные власти помехой. Вашингтонским правительственным чиновникам нравится внутренняя политика лидеров, похожих на Линдона Джонсона, предполагающая большие федеральные программы и детализированные нормативные акты.
В девяностые годы Вашингтон обычно находил оправдания для 'эксцессов' московского самопровозглашенного 'реформатора' Бориса Ельцина. Когда в 93 году Кремль уничтожил танками парламент, Вашингтон смотрел в сторону. К счастью, ни один из трех постсоветских президентов Украины не взял на вооружение экстремальные методы Кремля, и киевский парламент сохранил полноценную власть.
В реальности, модель 'сильного правителя' обладает как достоинствами, так и недостатками. Принцип верховенства закона может препятствовать радикальным реформам. Конституционные сдержки и противовесы могут мешать действовать президенту. Большинство украинцев может счесть реформы чересчур болезненными, и на всенародных выборах оппозиционные противники реформ могут победить правительство реформаторов. У демократии бывают противоречия со свободой.
Все еще сохраняется искушение мифом о 'революции' времен Франции XVIII века. Революционеры часто ожидают быстрой и несомненной победы, но обычно они неправы. Украинцы слишком хорошо помнят опыт революционного марксизма прошедшего столетия. Нам следует понимать, что они могут предпочесть эволюцию радикальным переворотам - безо всяких голливудских мифов.
Лоуренс Аззелл является председателем организации International Religious Freedom Watch
_______________________________________
Украина: четыре шага к демократии ("The Washington Post", США)
Их Украина ("The Financial Times", Великобритания)
