Wednesday, August 22, 2007; A17
МОСКВА. - Семьдесят лет назад, в августе 1937 года, произошел резкий всплеск сталинского террора. Кремлевский мясник отменил последние намеки на судебные процедуры и ввел печально известные 'тройки', выносившие смертные приговоры одним наложением печати. Жертвами этой системы пало более 436000 человек - только за один год. В годовщину этих событий память жертв почтили в Бутово, том самом месте, где проводились массовые убийства, однако по ходу церемонии стало ясно, что нынешнее российское правительство хотело бы отвлечь внимание общественности от террора и его исполнителей.
Церемонию проводила русская православная церковь, делая акцент на мученичестве казненных, а не на преступлениях и не на тех, кто их совершал. В интервью, данном три года назад, протоиерей бутовской церкви заметил, что не хотел бы проводить различия между теми, кто убивал, и теми, кого убивали. 'Не надо искать правых и виноватых' - сказал священник.
Возможно, церковникам и подобает всепрощение - я светский человек и не мне судить о том, - но подобное отношение недопустимо для нации, по крайней мере до тех пор, пока память о преступлениях не станет национальным достоянием, а все жертвы не будут названы поименно и официально.
В России до сих пор нет ни общенационального мемориала, ни музея, посвященного памяти бесчисленных советских граждан, десятилетиями уничтожавшихся чудовищным альянсом Коммунистической партии и органов госбезопасности. Нет даже общенационального архива, где можно было бы получить документы, касающиеся массовых репрессий.
В конце восьмидесятых годов ряд организаций и отдельных энтузиастов начали заниматься сбором подобной информации, однако координировать их работу было некому. Плоды их трудов иногда находятся в несколько неожиданных местах, например, в офисе одного из московских кладбищ, при котором осуществлялось сожжение трупов погибших. Из пыльного шкафа на свет извлекаются толстые папки документов, сплошь покрытые краткими справками о расстрелянных, иногда с фотографиями, иногда безликие.
Путинское правительство явно не хочет ни раскрывать преступления коммунизма, ни даже открыто обсуждать их. ФСБ при Путине снова забрало немалую власть и до сих пор занимает то самое здание, в подвалах которого в сталинские времена осуществлялись пытки и расстрелы. Работники ФСБ снова с гордостью называют себя 'чекистами', вспоминая псевдоромантический ореол, окружавший спецслужбистов в ленинские, сталинские и брежневские времена. Немалую роль играют и заносчивые националисты, поднявшие в последнее время голову. Председатель общества 'Мемориал' Арсений Рогинский утверждает, что в последнее время наблюдается тенденция к представлению советского прошлого как череды побед, успехов и радостных событий, а террор просто не вписывается в эту концепцию. Общество 'Мемориал' занимается защитой прав человека, а также публикацией архивных материалов, касающихся массовых репрессий. Оно было основано в конце восьмидесятых годов, в то самое время, когда российский народ еще старался осознать последствия десятилетий тирании: уничтожение дворянства, истребление крестьян и священников, депортации малых народов, убийства деятелей искусства и науки, представителей советской военной и партийной элиты. В то время люди правильно понимали, кто стоял за всеми этими преступлениями, и лозунг 'Долой КГБ!' звучал на каждом из огромных митингов, собиравшихся на улицах Москвы в перестроечные годы.
Между тем, в современной России общественность практически утратила интерес к тому, что ввергло страну в кровавую бездну самоуничтожения. Население слышало о масштабе террора, но предпочитает не говорить о нем. По данным опроса, проведенного центром 'Левада', более семидесяти процентов населения считает сталинский террор преступлением, которое невозможно оправдать, и в то же время почти столько же людей полагает, что теперь бессмысленно искать виноватых.
Бутовский мемориал, где в период с 1937 по 1938 год было уничтожено более двадцати тысяч человек (иногда до пятисот в день!), посещает довольно мало народу. Принадлежит он русской православной церкви; ею же опубликованы списки погибших священнослужителей. Память всех остальных, включая иноверцев и атеистов, увековечена небольшим камнем, размещенным там в 1993 году. Надпись на нем гласит, что на этом месте были расстреляны и похоронены 'тысячи жертв политических репрессий'.
Не удивительно, что именно церковь занимается хранением памяти погибших. Ведь в России церковные иерархи всегда поддерживали хорошие отношения с государственными правителями - как бы зверски они ни относились к простому народу. Теперь церкви поручена следующая задача - работать с щепетильной темой репрессий и доносить до народа простой посыл: оплакивать погибших можно, но в известных пределах, а общественные дебаты на эту тему нежелательны. Проведение параллелей между прошлым и настоящим также не рекомендуется. По словам Рогинского, 'память о терроре вытесняется из общественного сознания'.
Тем государствам, которые хотели бы заставить Россию признать свою вину и извиниться перед ними, следует учесть все вышесказанное. Ведь больше всего от российских правителей пострадал сам российский народ. А если мы не считаем никого ответственным за горе, боль и смерть наших соотечественников, неужели же мы признаем свою вину за ущерб, причиненный чужестранцам?
