Судьба войны с терроризмом будет решаться не в Соединенных Штатах, а в Европе, не в Иране, а в Пакистане
Возвращаться из Соединенных Штатов в Европу - это лететь из страны, ошибочно считающей, что она находится на передовой борьбы с исламским терроризмом, на континент, не осознающий, что через него проходит линия фронта. Имеется в виду европейский фронт; то, что происходит за границей - совсем другое дело. Лишь глупец стал бы исключать возможность нового теракта на территории США, но факты таковы, что за шесть лет после 11 сентября 2001 г. в Европе произошло (Мадрид, Лондон) и было предотвращено несколько крупных терактов. Тем временем, в Соединенных Штатах значительных атак не было, и, насколько известно, раскрыто всего несколько заговоров с целью совершения теракта. Все свидетельствует о том, что американские мусульмане лучше интегрированы в общество, чем западноевропейские. Арест на прошлой неделе группы злоумышленников, планировавших провести в Германии теракт в честь годовщины 11 сентября, говорит о том, что угроза этой стране еще больше, чем Америке.
Невидимая линия фронта проходит по тихим улицам многих европейских городов. Нравится вам это или нет, но, живя в Лондоне или Оксфорде, Берлине или Новом Ульме, Мадриде или Роттердаме, вы находитесь на передовой - в гораздо большей степени, чем в годы 'холодной войны'. Борьба идет отчасти за то, чтобы не позволить тем, кто уже стал фанатичными безжалостными джихадистами, взорвать нас на лондонском вокзале Сент-Пэнкрас или парижском Гар дю Нор. Эту борьбу ведут разведка и полиция. Здесь мало чем могут помочь рядовые европейцы-немусульмане, равно как и опасения перед свертыванием гражданских свобод. Чуть больше могут сделать рядовые миролюбивые законопослушные европейцы-мусульмане.
Однако, основная часть этой борьбы (и, в долгосрочном плане, более важная) идет за сердца и умы молодых европейских мусульман (обычно мужчин), которые еще не являются фанатичными безжалостными джихадистами, но вполне могут стать таковыми. На нашем континенте и его окраинах живут сотни тысяч молодых мусульман, которые могут выбрать один из двух путей. Они могут стать завтрашними террористами или добропорядочными гражданами, людьми, которые вдохнут жизнь в нашу пошатнувшуюся систему государственного пенсионного обеспечения, европейцами завтрашнего дня.
Эти сложные процессы можно понять чуть лучше, вспомнив последнюю волну юношеского терроризма - 'немецкую осень' тридцатилетней давности и итальянские 'красные бригады'. Живя в конце 1970-х в Берлине, я встречался с несколькими людьми, которые говорили мне: 'Знаешь, был такой момент, когда я мог пойти по любому из двух путей'. Они могли тайком вступить во Фракцию Красной Армии, как и знакомые их знакомых Хорст и Ульрике. Вместо этого, они стали журналистами, учеными и юристами и сегодня являются столпами того общества, которому угрожает очередная, потенциально более деструктивная волна терроризма.
Разумеется, в сравнении не следует заходить слишком далеко, но одна ключевая черта остается неизменной: помимо твердого ядра фанатиков имеется множество сомневающихся. В Германии их называли (и называют) Sympathisanten - 'симпатизантами'. Если провести аналогию с европейскими мусульманами, то им примерно соответствуют те участники опросов общественного мнения, которые отказываются осудить теракты смертников, хотя их число раздуто конфликтом на Ближнем Востоке. По данным одного аналитика, если к твердому ядру относится 1 процент британских мусульман, то к неопределившимся 'симпатизантам' - примерно 10 процентов.
Если взглянуть на биографии реальных исламских террористов последних шести лет - от участника теракта 11 сентября Мохаммеда Атты, ставшего радикалом в Гамбурге, до убийцы Тео ван Гога Мохаммада Буери (Mohammed Bouyeri) - то вновь и вновь повторяется одна и та же история: молодые люди, однажды увлеченные современным, западным образом жизни, столь отличным от образа жизни своих родителей, затем отвергают его ради жестокой экстремистской версии политизированного ислама. К счастью, есть и те, кто проходит путь в обратном направлении. Многое объясняет книга Эда Хусейна (Ed Husain) 'Исламист' (The Islamist), рассказ о молодом британце, который был вовлечен в среду радикальных исламистов, но затем покинул ее, оставшись мусульманином. Так что теперь вопрос заключается в том, к кому примкнут 10 процентов - к 1 проценту варваров или, как Хусейн, к цивилизованному меньшинству. (Это не столкновение цивилизаций, это столкновение цивилизации с нецивилизованностью).
Внушает надежду и выход из рядов британского отделения партии 'Хизб-ут-Тахрир' одного из ее бывших лидеров Мааджида Наваза (Maajid Nawaz). Как некогда в Европе была мощная когорта экс-коммунистов, так скоро, возможно, появится сильная группа экс-исламистов. Никто не знает как бороться с болезнью лучше тех, кто от нее излечился.
Ирак представляет собой интермедию в этой борьбе. Сколько бы президент Буш ни утверждал, что Ирак является передовой войны с терроризмом ('если мы не остановим их там, то они придут за нами сюда'), в это не верят даже некоторые его военачальники. Правильнее сказать, что сегодня в Ираке действует 'Аль-Каида', которой там не было до вторжения. Война в Ираке усилила раздражение мусульман, и именно на нее ссылались исполнители лондонских терактов. Однако следует отметить, что неучастие Германии в войне не гарантировало ей безопасность. Не нужно закрывать глаза и на ту неприглядную истину, что безжалостные джихадисты воспримут выход американцев из Ирака как победу Бен Ладена.
Но справедливо также то, что британский солдат, возвращающийся из Басры в Брэдфорд, прибудет с одного фронта на другой. Невидимая линия фронта является не военной, а культурно-политической, и именно этот аспект сыграет решающую роль в лишении привлекательности джихадистского образа смерти. Возвращающийся домой солдат своим повседневным отношением к британским мусульманам в родном городе может сделать больше для снижения террористической угрозы в Британии, чем он мог сделать с оружием в руках в Басре.
Другое дело Афганистан. Искоренение 'Аль-Каиды' и отпор возрождающемуся 'Талибану' - неотъемлемая часть усилий по борьбе с исламским терроризмом, в том числе, в Европе. Равно как попытки разобраться с ядовитой смесью религии и политики в Пакистане и Саудовской Аравии. Предполагаемый лидер немецкой группировки, обратившийся в ислам Фриц Геловиц (Fritz Gelowicz), стал радикалом в Multi-Kultur-Haus (еще один удар по доброму имени мультикультурализма) в Новом Ульме, под влиянием учителей из вредоносной ваххабистской секты ислама, основанной в Саудовской Аравии (большой союзник США) и ей же финансируемой. Сообщается, что он ездил в Сирию учить арабский язык, а в пограничные районы Пакистана - тренироваться в лагерях террористов, которыми заправляет 'Союз исламского джихада', ответвление узбекской террористической организации. По данным немецких источников, распоряжение устроить атаку в честь годовщины поступило по электронной почте из Пакистана. Так что, угроза, нависающая над нами, является по своей патологии и международной и внутригосударственной, и глобальной и локальной. Смерть идет из Вазиристана и подстерегает вас в Новом Ульме. Невидимая линия фронта проходит в 5000 милях от вашего дома - и прямо у вас перед носом.
Если мы будем спокойны, дальновидны и решительны, то в конечном итоге победим в этой борьбе и сохраним свободу. Континент, избавившийся от ужасов империализма, фашизма и коммунизма, распрощается и с этой, меньшей угрозой. Но это займет много лет, и нам стоит быть во всеоружии.
