Соловецкие острова, Россия - Мария Смирнова стремительно проносится мимо мощных гранитных стен основанного в 16-м веке Соловецкого монастыря в своем огромном внедорожнике. Из машины разносятся громкие звуки французского хип-хопа: стоящие поблизости монахи - их черные рясы полощутся на северном ветру - осуждающе качают головами.
23-летняя г-жа Смирнова возглавляет туристическую компанию, устраивающую поездки на Соловецкие острова - архипелаг в Белом море на северо-западе России, примерно в 100 милях от Полярного круга.
Несмотря на растущую популярность туризма, монахи и некоторые местные жители недовольны ее бизнесом. Они обвиняют ее в осквернении религиозных традиций острова и равнодушии к его кровавому прошлому.
Эти острова, их еще называют Соловки, являются одним из наиболее святых мест для российского православного христианства, и живущие тут монахи, которых насчитывается около 40 человек, считают эту землю своей. Их предшественники поселились здесь в 15-м веке, основав монастырское братство, существующее уже 500 лет. Они построили белостенный Преображенский собор, увенчанный серебристыми куполами, и окружили его толстыми гранитными стенами. Сложная система каналов, связывающая десятки озер, до сих пор снабжает свежей водой жителей острова - их примерно 1000 человек.
Советская власть, боровшаяся против религии, посадила за решетку или уничтожила большую часть духовенства и "обезглавила" храмы. Монахи, только недавно вернувшиеся в монастырь после 70-летнего изгнания, обеспокоены деятельностью предпринимателей, таких как г-жа Смирнова, стремящихся открыть острова для туристов.
Похожие конфликты возникают по всей России по мере того, как Православная церковь стремится вернуть себе отобранные советским правительством земли и собственность до того, как они будут захвачены приверженцами нового капиталистического духа.
"Эта земля - это средство для зарабатывания денег, или это святое место? - спрашивает Архимандрит Мефодий, исполняющий обязанности наместника Соловецкого монастыря. - И того, и другого вместе быть не может".
При поддержке Русской Православной Церкви он требует от властей, отвечающих за остров, установить контроль над монастырем и другими связанными с религией местами, однако решение пока не принято.
Однако вопрос заключается не только в споре по поводу использования земли и прав собственности.
Поляны, поросшие голубикой, и рощи узловатых северных берез хранят кости тысяч узников, погибших в одном из первых и получившем наибольшую известность советском лагере: Соловецком лагере особого назначения, названном Александром Солженицыным предвестником ГУЛАГа.
За 20-летнюю историю лагеря сотни тысяч заключенных - дворяне, представители духовенства, интеллигенция, обычные уголовники - страдали от холода зимой и комариных полчищ летом, гибли от болезней, голода и казней. Тюремщики экспериментировали с методами пыток, которые позднее были усовершенствованы в лагерях по всему Советскому Союзу. Ужасы, происходившие здесь, оставались государственной тайной даже после закрытия лагеря в 1939 году.
Сегодня люди могут свободно обсуждать те зверства, а в открытом в монастыре музее имеется небольшая экспозиция, посвященная лагерю. И все же возникает впечатление, что у людей здесь складывается двойственное отношение к этому вопросу, как, впрочем, почти по всей России, в которой набирает ход процесс отбеливания наиболее кровавых эпизодов советской истории.
"Есть такие люди, которые не хотят ничего слышать об истории лагерей, - говорит археолог Александр Мартынов, который давно живет на островах и посвящает часть короткого лета проведению экскурсий. - Они читали об этом, они это знают, и они не хотят больше об этом слышать".
Во время одного из последних туров на Секирную гору, живописный холм, увенчанный церковью с красным куполом и служивший местом для наказаний в 1920-е и 1930-е года, российские туристы судорожно вздыхали и закрывали лица руками, когда г-н Мартынов рассказывал, как заключенных раздевали и привязывали к деревьям, зимой - чтобы они замерзали насмерть, летом - чтобы они были съедены заживо тучами комаров.
Высокие кресты, сделанные в монастырской мастерской, отмечают многочисленные массовые захоронения. Одно из них находится в наиболее заселенном месте, неподалеку от бывших бараков, на внешних стенах которых вырезаны имена сотен заключенных.
Архимандрит Мефодий еще как будто не определил своего отношения к лагерному наследству Соловков. По его словам, войны, гонения и суровая природа на протяжении веков превращали жизнь на островах в борьбу.
Однако в отношении туризма он высказался однозначно.
"Соловки должны быть местом паломничества, - сказал он. - А туристы этого не понимают".
Действительно, остающийся после туристов мусор - обертки от продуктов, сигаретные пачки и бутылки из-под водки - густо покрывает леса и берега островов.
Однако для многих местных жителей туризм дает шанс избавиться от нищеты, охватившей многие регионы России. Среди полуразвалившихся лачуг и разрушающихся многоквартирных домов - некоторые из которых в прошлом служили бараками для заключенных - появились привлекательные деревянные коттеджи и гостиницы с относительно дорогими ресторанами.
Сторонники туризма, такие как г-жа Смирнова, говорят, что острова имеют тысячелетнюю историю и необычайно красивую природу.
На своем джипе она отвозит туристов в самые труднодоступные уголки, чтобы показать им лабиринты из камней эпохи неолита и белух, подплывающих белыми ночами совсем близко к берегу. Она тратит заработанные деньги на изучение английского языка, чтобы получить возможность вести бизнес с туристами из Европы и Америки".
"Соловки - это больше, чем монастырь", - говорит она.
___________________________________________________________
Церковь вспоминает о жертвах сталинских репрессий. Кремль отворачивается в сторону ("The New York Times", США)
По России ("Daily Mail", Великобритания)
