Грозный, Россия - По вечерам в городе, который меньше, чем два года назад казался не подлежащим восстановлению, можно увидеть нечто неожиданное.
По тротуарам, которых не было еще в прошлом году, прогуливаются женщины. Подростки с мобильными телефонами кучкуются под новыми уличными фонарями. На углу улицы собираются молодые люди, собираясь устроить автогонки по свежеуложенному асфальту - учитывая, что все это происходит в столице Чечни, сцена кажется несообразной времени и месту.
Местные чиновники - большей частью, бывшие боевики, которые вели войну против России под националистическими и исламистскими лозунгами - сидят за столиками городских кафе, отложив свои автоматы.
Через три года после того, как в результате волны вылазок боевиков и терактов многие аналитики заявили, что России невозможно выиграть войну с чеченскими сепаратистами, республика находится почти под полным контролем Кремля и его местных ставленников, возглавляемых президентом Чечни Рамзаном Кадыровым.
Кадыров известен своим пренебрежением к правам человека; широко распространены обвинения в том, что его администрация действует жестоко и безнаказанно. Но даже самые жесткие его критики признают, что он сумел заручиться мощной поддержкой народа - отчасти благодаря тому, что в годы его твердого и грозного правления произошли конкретные изменения.
Уже два года перестрелки происходят редко и не имеют массового характера. Крупное контрнаступление боевиков, обещанное сепаратистами этим летом, так и не материализовалось. Благодаря затишью и потоку денег правительство Кадырова восстановило большую часть столицы и пригородов.
Как Сталинград после Второй мировой войны, столица Чечни восстала из руин - даже быстрее, чем европейские города в годы осуществления плана Маршалла.
Еще в начале 2006 г. Грозный представлял собой не город, а руины домов над сточными канавами. Теперь электричество есть почти круглые сутки и налажено газоснабжение. Во многих пригородах появилась вода. Постепенно восстанавливаются жилые микрорайоны, и семьи въезжают в дома, которые год назад зияли пустыми глазницами окон.
На рынках полно вещей - от компьютеров и мебели до кондиционеров, телевизоров с плоскими экранами и новых машин.
Улучшения произошли и в отдаленных селеньях. Коммунальные услуги дошли до гор Кавказа, бывшего оплота сепаратистов. Многие жители говорят, что за последние 13 лет они впервые ощущают себя живущими в мире.
'Я сравниваю с тем, как мы жили раньше, и теперь мы словно в сказке', - говорит 46-летняя Зулика Алиева, чей дом был разрушен при взятии Грозного российскими войсками в 1999-2000 гг. Несколько лет она прожила в развалинах. Дом, в который она недавно переехала, частично восстановлен.
Алексей Малашенко, эксперт по Чечне из московского Центра Карнеги, недавно вновь посетивший республику, говорит, что темп изменений поражает. 'Я не мог поверить, что нахожусь в Грозном', - сказал он.
Похоже, Россия достигла перелома в борьбе с чеченскими сепаратистами благодаря двухэтапной формуле: исключительное насилие, за которым следуют исключительные инвестиции. Одно из следствий этого заключается в том, что нарушения прав человека как Россией, так и ее местными союзниками, в основном, игнорируются.
Центральной фигурой в реализации этой формулы является Кадыров, повстанец, ставший союзником Кремля. Многие называли его неграмотным бандитом три года назад, когда он вошел в публичную жизнь после того, как его отец, занимавший пост президента республики, был убит в результате покушения.
Неблагополучная репутация не страшит Кадырова, равно как и республику, которую он возглавляет. Ставший президентом весной этого года, он ведет популистскую политику, совмещая суфизм, чеченскую национальную идентичность и подчинение Кремлю.
Его успех парадоксален. Послушные ему военизированные формирования подозреваются в похищениях людей, пытках и внесудебных расстрелах. Бои прекратились еще не полностью, и спорадически вспыхивают в соседних республиках. Большие могилы полны неидентифицированных останков - по словам правозащитников, это жертвы кампании по уничтожению предполагаемых боевиков и наказанию членов их семей.
Но несколько местных жителей, каждый из которых сетует на коррумпированность чиновников, занимающихся программами восстановления, и несправедливости при распределении жилья, отзываются о нем с уважением.
По их словам, Кадыров заставил правительство работать и вынудил подрядчиков, выполняющих заказы правительства, выполнять работу точно в срок. 'Они боятся Рамзана, - говорит 28-летняя Линда Саралиева, одна из соседок Алиевой. 'Никто бы не сумел сделать то, что ему удалось всего за год'.
По словам чеченских официальных лиц, ситуация в сфере безопасности улучшилась настолько, что республика, закрытая для иностранцев, надеется сократить число блокпостов, и уже в следующем году разрешить въезд гостям из-за рубежа.
Правительство, желая продемонстрировать свою уверенность (недоброжелатели считают, что довольно странным образом), начало разрабатывать план привлечения туристов - гулять по горам и ходить в походы на лошадях. Открылась одна небольшая гостиница. Планируется строительство пятизвездочного отеля при спортивном комплексе.
'Оказалось, что очень многие хотели бы посетить Чечню, - говорит Игорь Гараев, советник министра Чечни по спорту и туризму. - Люди начнут приезжать сюда через год или два'.
Еще один знак восстановления и снижения напряженности - это строительный бум. До войны в Грозном было около 79 000 квартир, говорит вице-мэр города Ризван Бахарчиев. Городская администрация рассчитывает на восстановление примерно 45 000 квартир - остальные, по его словам, были в разрушенных домах.
Многие семьи уже стремятся вернуться в свои прежние квартиры, заявляя, что они принадлежали им до войны или были куплены в последующие годы.
Например, Алиевой человек, назвавший себя владельцем, велел освободить квартиру, в которой она со своими родными пережила войну. В других брошенных квартирах, которые теперь планируется восстановить, на стенах выведены номера мобильных телефонов рядом со словом 'владелец' или 'хозяин'. Это предупреждение о том, что на жилплощадь имеется претендент.
По словам Бахарчиева, население страны, сократившееся в десять раз в результате насилия, болезней и боев, вновь быстро растет. 'Думаю, что скоро у нас будет больше людей, чем до войны', - заявил он.
Но далеко не все поддерживают Кадырова. Жители трущоб, называющие свой район Шанхаем, говорят, что их заставили сменить жилье на худшее - крохотные деревянные хижины в поле, загрязненном нефтью - потому что теперь их земля представляет ценность для новых грозненских спекулянтов недвижимостью.
'Что я могу думать о Рамзане? - говорит молодая женщина, попросившая не называть ее имя. - Они ложью выселяют нас из домов'.
По словам правозащитников, Чечню продолжают мучить старые проблемы, хотя и не в таком масштабе.
Значительная часть населения работает на стройках, но, по данным негосударственного правозащитного центра 'Мемориал', многие рабочие не получили зарплату или получили меньше, чем им было обещано. 'Новый город был создан тяжелым трудом чеченских строителей, и многим из них не заплатили за это', - говорит сотрудница 'Мемориала' Наталья Эстемирова.
Многие здания в Грозном восстановлены лишь снаружи, а внутри остаются в развалинах или не доделаны - по мнению некоторых горожан, это результат махинаций ответственных за строительство. Также неясно, на какие средства осуществляется масштабная и почти молниеносная программа восстановления.
Вице-мэр Бахарчиев говорит, что программа восстановления была наполовину профинансирована Фондом Ахмада Кадырова, названным в честь отца нынешнего президента. Финансовые операции фонда не подлежат публичной оценке, общественности не известно о его средствах и источниках финансирования.
Несколько жителей Грозного, из соображений безопасности попросивших не называть их имена, сообщили, что одним из источников финансирования является вымогательство в отношении подрядчиков и сотрудников государственных органов, которых заставляют делать пожертвования. Кроме того, говорят чиновники, коррупция имеет монументальный размах.
Часть территории Чечни расположена на месторождениях нефти. Один из сотрудников правительства признался, что Кадыров и его правительство продают большие объемы нефти на черном рынке. По его словам, часть прибыли идет на восстановление, но, поскольку объемы продаж и цены не известны, сложно сказать, сколько из этого расхищается.
Хотя активность сепаратистов пошла на убыль, она остается важным фактором. Малашенко отметил, что продолжают действовать несколько сот боевиков, хотя они, похоже, не так хорошо организованы и снаряжены, как раньше.
По мнению Сары Мендельсон (Sarah Mendelson), члена руководства вашингтонского Центра стратегических и международных исследований, еще слишком рано говорить о том, что Чечня восстановлена. Ее давние проблемы, в том числе, сомнительная лояльность бывших боевиков, находящихся ныне у власти, и борьба за нефть между Кремлем и чеченским правительством достаточны серьезны для того, чтобы республика вновь скатилась к хаосу. История может показать, что Кадыров был не более, чем строителем, говорит Мендельсон.
'Если говорить фундаментально, то я не знаю, о какой долгосрочной стабильности может идти речь при правлении такого рода, - отмечает она. - Мы не видим Рамзана в роли представителя законности или стабильности. Он занимается строительством'.
Малашенко, представитель московского Центра Карнеги, оценивает Кадырова иначе, говоря, что он стал важной фигурой национального масштаба. Но он опасается, что позиция Кадырова зависит от его личных отношений с президентом России Владимиром Путиным.
По его словам, если Путин уйдет в отставку в следующем году в конце своего второго срока, как того требует российская конституция, то карьера и жизнь Кадырова могут оказаться под угрозой. 'Многие в Москве его ненавидят, - говорит он. - Только Рамзан способен быть национальным лидером. Если он исчезнет, начнется вражда кланов'.
_______________________________
Снайперы, бедность и разбитые дороги. Может ли Чечня стать раем для туристов? ("The Guardian", Великобритания)
Грозный - жизнь за фасадом ("RuskoDnes.cz", Чехия)
