Русские вслед за китайцами вступают в битву за ресурсы для обеспечения роста своих империй.
Oct. 15, 2007 issue - Пятничный вечер, в клубе Simba Saloon в центре Найроби гремит музыка кенийской поп-группы Boomba Clan. Гости постепенно освобождаются от галстуков. У барной стойки банкиры в дорогих костюмах обмениваются новостями о последних IPO и концессиях на добычу сырья - обязательные темы сплетен в крупнейшем африканском городе, переживающем экономический подъем. Некоторые разговоры ведутся по-английски. Некоторые - по-китайски. И все чаще - по-русски. Москва становится конкурентом для Запада и Пекина в борьбе за богатства Африки.
Сегодня гиганты развивающихся рынков борются за нефть, газ и руды в Африке так же энергично, как в XIX веке европейские колониалисты захватывали территории на континенте. В последнее время агрессивнее всех китайцы. По данным Standard Bank of South Africa более 700 китайских компаний действуют в 50 странах. В настоящее время Китай уступает лишь США по объему оказываемой помощи и товарооборота. Объем торговли Китая с Африкой увеличился с 2000 г. в четыре раза до 40 миллиардов долларов. Но не упускает свой шанс и Россия, вторая по активности в регионе страна, представляющая развивающиеся рынки. Хотя объем торговли с Африкой составляет всего 3 миллиарда долларов в год (увеличившись с 2000 г. в три раза), с 2000 г. богатые российские компании потратили на приобретение африканских активов более 5 миллиардов - и это не считая контрактов на разработку нефтяных месторождений, реализация которых начнется до конца десятилетия. Между тем, за тот же период Китай вложил в Африку 6,64 миллиарда долларов - в значительной степени через Китайский банк развития - но большая часть этих денег пошла на инфраструктурные проекты в сфере телекоммуникаций, электроэнергетики, сельского хозяйства, охраны и рационального использования водных ресурсов, так что правильнее определить эти инвестиции как помощь на развитие. Побуждаемые жаждой прибыли и Кремлем, стремящимся к созданию экономических империй, российские бизнесмены движутся на юг. Африка похожа на Россию девяностых тем, что многие ее страны, имея богатые природные ресурсы, живут в нищете - и русские считают, что они знают, как работать в таких условиях.
Государство активно стимулирует российские компании скупать активы по всему миру, потому что это соответствует курсу президента Владимира Путина на восстановление международной позиции страны. Недавние энергетические контракты с Алжиром были заключены параллельно со сделкой о продаже Москвой оружия на сумму в 4 миллиарда долларов. Договор о расширении сотрудничества в ядерной сфере, подписанный Путиным с президентом Табо Мбеки, стал стимулом для российских компаний, испытывающих интерес к ЮАР. В сентябре прошлого года Путин совершил турне по Африке с группой ведущих российских олигархов, включая Виктора Вексельберга, который пообещал вложить 2 миллиарда долларов в африканские проекты в области металлургии и горнодобывающей промышленности. При этом с 2004 г. он уже владеет крупными месторождениями марганца в пустыне Калахари. 'Я хочу, чтобы Россия восстановила тесное партнерство с Африкой', - говорил Путин, ностальгируя по годам советского влияния на континенте.
Если китайцы вкладывают в Африку главным образом ради энергии для своих бурно развивающихся городов и производственного сектора, то русские смотрят на дело иначе. Россия - крупнейший в мире экспортер энергоресурсов, у нее много своих металлов и минералов. Но богатые российские компании хотят, пока есть деньги, расширить свое глобальное влияние. Сегодня, когда цена за баррель нефти доходит до 80 долларов, - самое время для этого. По словам аналитиков, есть и еще один мотив: перемещение бизнес-империй за рубеж служит страховкой от будущих политических изменений в России.
За последние три года четыре ведущие российские компании - 'Норильский никель', 'Русал', 'Ренова' и 'Алроса' вложили более 5 миллиардов долларов лишь в страны Африки южнее Сахары. Российские нефтяные гиганты 'Лукойл', 'Роснефть' и 'Стройтрансгаз' подписали крупные контракты на разработку месторождений в Алжире, Нигерии, Анголе и Египте общей стоимостью более 3 миллиардов долларов. Несколько месяцев назад 'Лукойл', подписав соглашение о разделе продукции с нигерийскими владельцами месторождения у побережья Кот д'Ивуара, получил 63 процента его акций. Это произошло вскоре после подписания китайцами соглашения стоимостью 2,2 миллиарда долларов на добычу ресурсов в этом же районе.
Если китайцев интересует почти исключительно приобретение энергоресурсов, то у русских на уме и это и кое-что еще. Ожидается, что в этом году уровень экономического роста в странах Африки южнее Сахары составит 6,7 процентов, а долговое бремя региона сократилось с 80 процентов ВВП 10 лет назад примерно до 30 процентов. Растет темп экономических реформ в таких странах, как Замбия и Кения, а в ЮАР, Кении и Нигерии появился растущий класс потребителей. Русские это видят, и, не зацикливаясь на нефтяном секторе, быстро идут в сферу финансовых услуг, телекоммуникаций и розничной торговли. 'Африка готова к гигантскому росту по образцу стран бывшего Советского Союза - от розничной торговли к телекоммуникациям и производству, - говорит Рональд Нэш (Roland Nash), стратег московского инвестиционного банка 'Ренессанс-капитал'. - Ей нужна лишь инъекция капитала и опыта'.
Российские банки, научившиеся на родине тому, как вести себя на ненадежных рынках, обгоняют по темпам инвестиций западных конкурентов в сфере частного акционерного капитала - таких, как вашингтонский фонд Emerging Capital Partners - и даже южноафриканские хеджевые фонды. Именно российский инвестиционный дом - 'Ренессанс-Капитал' первым начал оказывать услуги, посредством которых вскоре станет возможным осуществление многомиллиардных иностранных инвестиций в компании стран Африки южнее Сахары (через ЮАР). В прошлом году 'Ренессанс' провел крупнейшее IPO в истории Африки - продав за 350 миллионов долларов пакет акций нигерийского Access Bank, что увеличило стоимость банка до 2 миллиардов. А созданный 'Ренессансом' Africa Fund, который вышел на рынок в октябре, должен к весне достичь отметки в 1 миллиард долларов. Тем самым он сравняется с пятью фондами, объединенными после 2000 г. группой Emerging Capital Partners, которая ранее была крупнейшим инвестором в сфере частного акционерного капитала. 'Мы приступаем к важнейшему новому этапу, - говорит глава 'Ренессанса' Стивен Дженнингс (Steven Jennings). - Мы работаем в России и СНГ с 1992 г. и знакомы с зарождающимися рынками капитала. Разумеется, в Африке другая культура, но вызовы, которые ставят несовершенные правовые системы и т.д. - те же самые'.
Лучше или хуже будет Африке с Россией и Китаем, чем с западными инвесторами, - пока не ясно. ЮАР служила моделью устойчивого роста в регионе, но южноафриканские корпорации, стремящиеся к экспансии в страны континента, могут быть сметены китайцами или русскими, способными заплатить практически за все, чего они только пожелают. Китай, например, строит железные и автомобильные дороги, которые, ведут главным образом, в районы добычи полезных ископаемых. Более того, по мнению критиков, льготные займы могут привести к новому циклу зависимости африканских стран, на этот раз - от финансовых рычагов держав, представляющих развивающиеся рынки. 'Даже по беспроцентным кредитам нужно платить, - говорит Сануша Наиду (Sanusha Naidu) из Центра китайских исследований южноафриканского Университета Стелленбоша. - А африканские правительства, имеющие наконец, деньги, которые можно использовать после списания их долга западными донорами, могут оказаться под новым бременем'.
На это африканские лидеры отвечают, что они много лет принимали западную помощь и следовали западным моделям бизнеса и развития, но так и не увидели прибыли. 'Они чувствуют, что такие страны, как Россия, Китай, Индия и Бразилия, могут привнести что-то новое', - говорит Наиду. Самое главное, что они могут привнести - это большие деньги. Когда на танцплощадке срываются галстуки и проливаются коктейли, цена которых равна двухнедельной зарплате кенийского рабочего, неясно, что еще сделают с Африкой ее новые завоеватели.
При участии Карен Макгрегор (Karen Macgregor), Дурбан
