В западных столицах все чаще звучит вопрос о подлинной мотивации лидеров Кремля и о том, как следует воспринимать их политико-экономический Drang nach Westen. А, может, стоит вернуться к проверенному принципу, который один американский государственный муж назвал полвека назад 'политикой сдерживания'? Только на этот раз не Советов, а Владимира Путина.
Лучше позже, чем никогда. Европейская комиссия решила, наконец, нарушить всевластие энергетических концернов. Но представленный недавно в Брюсселе план реформы, предусматривающий отделение производства энергии от ее сбыта, - это также политическая бомба: ведь он бьет по интересам "Газпрома". То есть, по политике Кремля, чьим орудием является "Газпром". Неужели Европа начала всерьез опасаться экспансии "Газпрома"? Тем более, что ее ведет не только "Газпром":
Брюссельский план реформ - то есть, пакет директив, призванных реформировать энергетический рынок так, чтобы отделить производящие концерны от сбывающих электроэнергию и газ, а также директив, блокирующих приобретение европейских транспортных сетей иностранными фирмами, которые занимаются и производством и сбытом энергии (это случай "Газпрома") - бьет также по немецким гигантам E.ON и RWE. Поэтому обе фирмы протестуют; претензии к плану Комиссии есть и у правительств некоторых стран ЕС.
Однако самые громкие протесты раздались из Москвы. "Газпром" сообщил, что осуществление плана ЕС может отразиться на ценах газа для западных получателей, а председатель комитета Думы по международным делам пригрозил, что, если Брюссель заблокирует российским фирмам доступ к европейскому рынку энергии, то Россия ограничит западным компаниям доступ к своей экономике; Дума уже работает над соответствующим законом.
Спрут
Его мозг находится на седьмом этаже здания на южной окраине Москвы. Контрольное помещение, оснащенное интерактивной картой, показывающей маршруты принадлежащих концерну газо- и нефтепроводов, напоминает оперативный центр некой державы, стремящейся передвигать фигуры на мировой шахматной доске. Цветные линии бегут по экрану словно вены и артерии; по самым толстым артериям газ с сибирских месторождений идет в Западную Европу. Лишь на территории России общая длина газопроводов "Газпрома" составляет 463 тысячи километров, к этому нужно прибавить тысячи километров контролируемых концерном труб за границами России.
Ежедневно в семь часов утра по московскому времени (в пять по центральноевропейскому) из фирмы Gazprom-Germania, одного из важнейших зарубежных филиалов концерна, в Москву идет доклад: заказ на поставки для всей Западной Европы на 24 часа. Для E.ON-Ruhrgas, для Wintershall, для Gaz de France. Для испанцев, итальянцев и т.д. Когда между Данией и Сицилией становится холоднее, заказы становятся больше, соответственно, по трубам с востока на запад идет больше сырья. Экран на седьмом этаже небоскреба "Газпрома" отмечает все эти движения; разбухают щупальца гигантского спрута, протянутые во всех направлениях.
"Газпром" - важнейшее оружие Владимира Путина: в этом не сомневается никто ни в России, ни на Западе. Уже сам факт существования "Газпрома" дает России возможность считать себя державой, глобальным игроком. Только одни (на Западе) давно воспринимают этот факт как угрозу, другие просыпаются только сейчас, а третьи считают, что проблемы в этом нет.
'Сделаем мир лучше', - так звучит рекламный слоган "Газпрома" на территории Германии. Рыночная стоимость этой компании оценивается сегодня в 250 млрд. долларов, она занимает третье место среди мировых концернов после Exxon Mobil и General Electric. Контролируя шестую часть мировых запасов газа, "Газпром" может, нажав символическую кнопку, прервать поставки в Западную Европу. Может, если этого захочет Кремль: ведь российскому государству принадлежит 50,01 процентов акций концерна (32,59 процентов - другим российским предприятиям, 10 процентов - Bank of New York, а мизерные 6,4 процента - немецкому E.ON-Ruhrgas).
"Газпром" также становится монополистом на российском рынке электроэнергии: недавно он купил консорциум, контролирующий крупнейшие российские шахты и принял участие в проекте 'Сахалин-2', последнем энергетическом проекте на территории России, акции которого принадлежали до недавних пор только иностранным компаниям. Кроме того, концерн контролирует важнейшие российские телеканалы и радиостанции, владеет акциями авиакомпаний и банков, присутствует на рынке недвижимости.
Направление - запад
Но и этого "Газпрому" мало. С некоторых пор концерн интенсивно стремится на западные рынки, имея за пазухой не только миллиарды долларов сверхприбыли, полученной за проданное сырье, но и политическую поддержку Кремля. Уже сегодня "Газпрому" принадлежат акции фирм, снабжающих энергией население и предприятия, и энергетических сетей - в частности, в балтийских государствах, Финляндии и Польше. В Германии "Газпром" владеет 49 процентами акций Wingas и 50 процентами акций Wintershall (обе фирмы торгуют газом). Но также в Боливии, Венесуэле, Алжире, Египте, Иране, Индии - везде путинский гигант финансирует разведку и разработку новых месторождений газа. 'Чем же было расширение НАТО на Восток по сравнению с экспансией "Газпрома" на Запад?' - риторически вопрошает депутата Бундестага от партии зеленых.
Тем более, что не только "Газпром", но и другие крупные российские предприятия инвестируют на Западе все больше миллиардов. Может даже показаться, что российских олигархов охватила покупательская лихорадка. Лишь в прошлом году российские фирмы осуществили 136 слияний и поглощений за пределами России; особым спросом пользуются немецкие предприятия.
Недавно один из богатейших россиян, алюминиевый барон Олег Дерипаска (Forbes оценивает его состояние в 16,8 млрд. долларов) купил акции крупнейшего немецкого строительного концерна Hochtief, кроме того, ему принадлежит 30 процентов акций австрийской компании Strabag, работающей в той же отрасли, и 5 процентов акций General Motors. Александр Лебедев (когда-то бывший агентом КГБ) купил почти половину акций немецкой авиакомпании Blue Wings. Рустаму Аксененко принадлежит треть акций баварского швейного концерна Escada. Искандер Махмудов приобрел машиностроительный завод Fahrzeugtechnik Dessau, а Тимур Горяев - концерн Scheller Cosmetics, производящий косметику.
Российские миллиарды идут и в другие страны. Проживающий в Лондоне Роман Абрамович (состояние - 19,2 млрд. долларов) купил за 2,3 миллиарда американский сталелитейный концерн Oregon Steel и хочет построить во Вьетнаме сталелитейный завод за 3,4 миллиарда. Его коллега-миллиардер Владимир Потанин присмотрел себе канадский металлургический концерн LionOre и предлагает за 100 процентов его акций 3,5 млрд. евро.
Входя в мировую экономику, российские олигархи также реализуют сформулированную Путиным стратегию развития России. Речь идет не только о прибыли, но и о политическом влиянии. А его можно обрести, когда российские государственные (или частные, контролируемые людьми Кремля) фирмы проникнут в западноевропейскую инфраструктуру. Например, ходят слухи о том, что переживающую трудные времена авиакомпанию Alitalia может купить 'Аэрофлот'; в Москве эта сделка воспринимается как 'задача государственной важности'. Подобный статус получил в Кремле и проект приобретения московским государственным банком ВТБ пяти (пока?) процентов акций престижного международного концерна EADS. Пикантности этой сделке придает тот факт, что EADS (Европейский авиакосмический и оборонный концерн) является ключевой фирмой в сфере безопасности и телекоммуникаций, в том числе, космических (у него есть свои спутники).
В последнее время особое внимание немецких наблюдателей привлекает к себе интерес, выказываемый Российскими железными дорогами к приобретению акций немецких железных дорог Deutsche Bahn, которые с конца 2008 г. должны быть открыты для частных инвесторов. Также известно, что "Газпром" зондировал почву на предмет приобретения контрольных пакетов таких немецких энергетических компаний, как RWE, E.ON и RAG.
Асимметричный бизнес
Проблема не только в российской экспансии, но и в асимметричном характере деловых отношений между Россией и Западом: если российские олигархи в полной мере пользуются благами открытой рыночной экономики, то западные концерны постоянно сетуют на то, что Москва закрывает доступ к своей экономике все более строгими мерами. Проект закона, которым сегодня грозится глава комитета Думы по международным делам, в будущем должен 'защитить' от иностранных инвесторов те отрасли, которые считаются стратегическими.
В особенности это касается прямых инвестиций в сырьевой сектор. Россияне уже давно показали таким западным концернам, как Shell, BP и Total, где проходят границы их интереса. То же самое касается машиностроения; здесь горький опыт приобрел Siemens. Западные предприниматели утверждают, что решения о том, какие отрасли будут закрыты для иностранных инвестиций, на самом деле принимает ФСБ, тайная служба Кремля.
Но опасения Запада перед миллиардами с Востока нарастают еще по одной причине, возможно, более важной. Ужасает перспектива того, что после гипотетического входа "Газпрома" в ключевые немецкие фирмы энергетической отрасли (в том числе, занимающиеся сбытом) ни кто иной, как лично российский президент обретет реальное влияние, в конечном итоге, на немецкие домашние хозяйства. 'Немцам действительно нужно следить за тем, чтобы их не скупили иностранные государства. Ситуация гораздо опаснее, чем кажется некоторым', - писал в журнале Bild Рональд Кох (Roland Koch), видный политик ХДС, указывая на государственные миллиарды, идущие из России.
Так что, хотя немецкая промышленность была и остается безусловно заинтересована ведением бизнеса в России (что выражается в его лоббировании в немецкой политике), в берлинском правительстве христианских демократов и социал-демократов растет убежденность в том, что экономическая политика государства должна ограничивать влияние иностранного капитала на немецкие предприятия - причем речь идет, прежде всего, о защите фирм от приобретения их акций непосредственно другими государствами (что имеет место в случае "Газпрома").
Европейская комиссия также хочет защитить европейскую энергетическую отрасль от поглощений компаниями стран, не входящих в ЕС - от "Газпрома", но также от концернов из арабских государств. Одновременно ЕС хочет обращать больше внимания на то, чтобы страны, не входящие в ЕС, открывали свои рынки для предприятий Евросоюза в той же мере, в какой это делает ЕС.
Принцип Кеннана
Достаточно ли всего этого для того, чтобы приостановить российский Drang nach Westen? Можно сомневаться. Здесь о себе заявляет вечное противоречие между экономическими интересами и интересами государства. Pecunia non olet - об этом знали еще древние римляне. Не пахнут и российские миллиарды - по крайней мере, для западных бизнесменов и безответственных политиков.
Именно об этом сожалел критик Путина Гарри Каспаров, когда писал в Wall Street Journal: 'Когда цены на энергоносители столь высоки, соблазн продаться Кремлю по сути превращается в 'предложение от которого вы не можете отказаться'. Так, Герхард Шредер согласился 'делать бизнес' с г-ном Путиным на его условиях, и вот результат - 'протолкнув' сделку о строительстве трубопровода по дну Балтийского моря он, после ухода с поста канцлера получил тепленькое местечко в 'Газпроме'. Деловым партнером Путина стал и Сильвио Берлускони (Silvio Berlusconi). А теперь мы видим, как Николя Саркози лоббирует участие французской энергетической компании Total в разработке Штокмановского газового месторождения'.
Премьеры и президенты Западной Европы могли бы вспомнить ставшую легендарной депешу, отправленную 51 год назад посольством США в Москве в Государственный департамент. Тогда, в 1956 г. Никита Хрущев воспринимался как 'сильный человек', а СССР не только находился в середине своего существования, но и переживал кульминационный пункт своей агрессивной экспансии в Европе, закрепленной подавлением венгерского восстания.
Автором телеграммы был американский дипломат Джордж Кеннан, а ее содержание сводилось к следующему выводу: мы должны тщательно исследовать образцы поведения и мотивации кремлевских правителей, чтобы иметь возможность держать их в страхе. Тезисы Кеннана эффективно задали направление американской политике на полвека.
Сегодня СССР нет, но Запад вновь испытывает все большую тревогу, и все чаще в западных столицах задается вопрос о том, каковы фактические мотивации нынешних кремлевских лидеров и, соответственно, как нужно воспринимать их действия. Так что, возможно, стоит обратиться к принципу, который Кеннан назвал policy of containment - 'политикой сдерживания'.
При содействии Войцеха Пенчака (Wojciech Pieciak)
* 'Деньги не пахнут' (лат.) (Вернуться к тексту статьи)
______________________________________
Как 'Газпром' добавил волнений Западу ("The Independent", Великобритания)
"Газпром" нам поможет, если займется проблемами в собственном доме ("The Financial Times", Великобритания)
