Российский президент Владимир Путин сказал на прошлой неделе в Тегеране, что он поддерживает иранскую ядерную программу. Он добавил при этом, что заинтересован в сильном Иране, и подписал соглашение на поставку реактивных двигателей для новейших боевых самолетов Ирана. Вместе с тем, Путин отказался назвать точную дату поставки Россией обогащенного урана для атомной электростанции, которую она сооружает в иранском портовом городе Бушер. Сбивает с толку? Конечно.
Именно такая путаница позволила помощникам премьер-министра Эхуда Ольмерта (Ehud Olmert) - а они мастера по части пиара - распространить в конце недели сообщения о том, что именно израильский премьер убедил Путина не отправлять в Иран первую партию обогащенного урана, необходимого для пуска реактора. Даже министр по стратегическим угрозам Авигдор Либерман (Avigdor Lieberman) (остается удивляться, почему его не пригласили в поездку) намекнул о причастности Израиля к данному вопросу. Но конечно же, все это полная чепуха.
Россия при Путине не торопится менять свои взгляды. И уж определенно, из-за Израиля она этого делать не будет. У России ясная и последовательная внешняя политика. Она укрепилась за последние четыре года в свете резкого роста цен на энергоресурсы, который превратил Россию в богатую страну, а также благодаря путинскому руководству, стремящемуся бросить вызов Соединенным Штатам и восстановить былую российскую славу.
Путин не пытается вернуть отношения с США и Западом в состояние эпохи 'холодной войны'. Вместе с тем, он не намерен действовать в ущерб российским устремлениям и интересам и в угоду Западу. Та сложность, которая характеризует внешнюю политику России, вызывает такие действия и заявления со стороны Москвы в отношении Ирана, которые звучат двусмысленно и сбивают с толку. Россия не хочет, чтобы у ее шиитского мусульманского соседа появилось ядерное оружие. Но она также видит в Иране важного покупателя для своих вооружений и атомных электростанций, производящих электроэнергию. Да и вообще, Россия на протяжении всей своей истории пыталась оказывать дипломатическое влияние на Иран.
Прежде всего, Москва против разрешения кризиса с иранской ядерной программой военными средствами. Она считает, что лидеров Ирана все еще можно убедить отложить на какое-то время реализацию их права на самостоятельное низкоуровневое обогащение урана для гражданских нужд. А это означает, что Путин не согласится - ни публично, ни тайно, ни намеком - на американское военное нападение против Ирана, не говоря уже о нападении Израиля.
На протяжении нескольких лет страны Евросоюза при поддержке администрации Буша пытались сформулировать политику 'кнута и пряника' в отношении Ирана. Они предлагали Тегерану льготы, дипломатические, экономические и технологические стимулы, включая стимулы в ядерной области, если тот согласится прекратить обогащение урана. Данный подход успешно действовал на протяжении полутора лет при прежнем президенте Мохаммаде Хатами (Mohammed Khatami). Но в 2005 году президентом был избран Махмуд Ахмадинежад (Mahmoud Ahmadinejad), и он смешал все карты.
Применяя свой собственный подход к Ирану, Путин на самом деле даже изменяет к лучшему европейскую политику 'кнута и пряника'. Когда речь заходит об Израиле и международных требованиях, мало шансов на то, что Иран вообще кого-нибудь будет слушать. А если и прислушается, то только к Москве. Сигнал России таков: вы имеете право обогащать уран для гражданских целей, но сейчас вам это делать ни к чему. Россия поддерживает вас, но вы обязательно утратите ее поддержку, если будете чрезмерно упорствовать.
Чтобы обеспечить успех российской дипломатии, ее сопровождают двойной игрой и двусмысленными заявлениями. Россия присоединилась к санкциям против Ирана, введенным Советом Безопасности ООН, но дополнительные ограничительные меры она пока не поддерживает. Все эти шаги предназначены для того, чтобы сохранить сдерживающее влияние на Иран. Это политика балансирования на канате, похожая на то, как объезжают дикого жеребца. Есть шанс на то, что всадник удержится в седле и укротит коня, но велика также вероятность, что он потеряет поводья, а вместе с ними и контроль над ситуацией.
_________________________________________
Тегеранский пикник Путина ("The Washington Times", США)
Враждебный курс Путина ("The Washington Times", США)
