Допустимо ли, чтобы сетью супермаркетов Sainsbury's завладело Государство Катар? Можно ли передать английскую фирму-поставщика газа под контроль приспешника Владимира Путина? Можно ли вообще позволять иностранным государствам покупать западные компании? К сожалению, на эти важнейшие вопросы до сих пор не было получено внятного ответа, но вскоре можно надеться на изменение ситуации к лучшему. В прошлые выходные главы финансовых ведомств семи промышленно развитых стран открыто признали то, о чем ранее говорили лишь в частном порядке, - что государственные инвестиционные фонды (по некоторым оценкам, на них в сумме приходится до триллиона фунтов стерлингов) отличаются по своей природе от прочих инвесторов и что для них следует разработать отдельные правила, ограничивающие, в частности, сферы приложения их инвестиций и регулирующие их поведение. Подобные меры представляются серьезным достижением.
На вопросы о государственных инвестиционных фондах западные лидеры обыкновенно дают один из двух противоположных по смыслу ответов. Так, министр финансов Алистер Дарлинг (Alistair Darling) до самого недавнего времени высказывался в том смысле, что свободный рынок должен быть свободным. Его коллеги же выражали тревогу в связи со скупкой своих национально-корпоративных активов иностранными правительствами. Первая позиция отдает догматичностью, вторая (вероятно) - предрассудками; пользы и от того, и от другого немного.
Последнее из официальных сообщений обещает применение более вдумчивого подхода. Всегда хорошо, когда загипнотизированные рынком политики принуждают инвесторов действовать согласно определенным правилам. Составить список отраслей, которые неразумно отдавать в руки иностранных государств, представляется хорошей идеей. В список этот хорошо бы включить всю энергетику. Призывы к большей открытости, доносящиеся из Пекина, Москвы и прочих центров государственных инвестиций, звучат многообещающе, но информация никому не нужна, если ее некому обрабатывать, так что правительствам в идеале следовало бы усилить свои недоразвитые полномочия в финансовой сфере.
Следует, однако, избегать дискриминации отдельных групп инвесторов только из-за их иностранного происхождения. Скажем, где теперь призывы к прозрачности, звучавшие со стороны хеджевых фондов, наделенных не меньшей финансовой мощью? Тревожный звонок поступил на прошлой неделе, когда французский президент Николя Саркози (Nicolas Sarkozy) сказал, что прозрачность - обычное свойство 'цивилизованного мира'. Но правительство Франции не только выступило против приобретения компании Arcelor в прошлом году стальным магнатом из Индии Лакшми Митталом (Lakshmi Mittal), но и не наказало директора компании, обозвавшего капитал индийца 'обезьяньими деньгами' [буквальный перевод с французского выражения monnaie de singe, означающего 'деньги, не имеющие реальной ценности' - прим. пер.]. Вашингтон недавно сорвал сделку по приобретению одной компанией из Дубая купить права на обслуживание одного из американских портов.
Государственные фонды отличаются от всех прочих видов инвестиционных компаний. Лидерам стран 'большой семерки' следовало бы открыто обсудить правила и нормы для их деятельности. Однако не нужно ограничивать деятельность инвесторов только из-за того, что они представляют зарубежную страну.
