Sunday, October 28, 2007; B07
В ходе дебатов о рабстве в 1850-х гг. северяне, не желавшие конфронтации с Югом, говорили: не надо вмешиваться в естественный ход событий. Рабство в любом случае обречено, утверждали они, поскольку оно может существовать только в тех штатах, где климат благоприятствует хлопководству, и к тому же эта атавистическая система рано или поздно неизбежно отомрет в процессе индустриализации.
Авраам Линкольн называл такие аргументы 'убаюкиванием'. Он тоже считал, что в долгосрочной перспективе рабство неконкурентоспособно, но опасался, что на какое-то время рабовладельцы смогут адаптироваться к новым условиям, и даже добиться процветания. В 1790 г. тоже казалось, что рабство обречено, но потом Элай Уитни (Eli Whitney) изобрел хлопкоочистительную машину, и оно получило новый импульс. Промышленная революция могла породить другие способы, позволяющие сделать рабский труд прибыльным. Чтобы покончить с этим ужасным изобретением человечества, нужно было проявить волю, а не плыть по течению.
Вам этот старый спор ничего не напоминает? Ведь сегодня мы слышим те же аргументы, когда речь заходит об удивительной 'живучести' самовластия в Китае, России, Венесуэле и других странах. Никто не ожидал, что авторитаризм проявит такую устойчивость. После окончания 'холодной войны' многие настаивали: в условиях глобализованной экономики всем странам придется провести либерализацию экономики, чтобы сохранить конкурентоспособность, а за этим последует и либерализация политической системы. Когда доходы на душу населения достигнут определенного уровня, растущий средний класс потребует законности и политических прав, что, в свою очередь, станет фундаментом демократического строя. Некоторые эксперты даже выступали за 'либеральное самовластие' - диктатуру, которая провела бы страну через необходимые этапы развития до того, как в ней укоренится стабильная демократия.
Всех сторонников экономического детерминизма отличают две общие черты. Первая - непоколебимая вера в неизбежность прогресса, в то, что история движется только в одном направлении. Эта идея возникла еще в эпоху Просвещения, и пережила второе рождение после краха коммунизма. Вторая черта - акцент на терпении и сдержанности. Надо не противодействовать диктаторским режимам, не требовать от них проведения свободных и честных выборов, а 'втягивать' их в мировую экономику, поддерживать в таких странах утверждение законности и укрепление государственных институтов - и тогда объективный процесс развития сделает свое дело. В длительной диалектической борьбе между либерализмом и различными формами самовластия, проходящей через всю историю человечества, борьбе, движимой внутренне присущим человеку стремлением к 'признанию его прав', либеральная демократия попросту 'обречена' на победу.
Возможно, в конечном итоге так и случится. Но пока что развитие событий не подтверждает этих прогнозов. Вместо реформирования или отмирания в условиях глобализации, самовластные режимы приспосабливаются к ним. В России и Китае экономический бум, основанный на росте международной торговли, не подрывает, а усиливает самовластие. Разбогатевшие авторитарные режимы монополизируют телевидение и радиовещание, контролируют интернет-трафик (кстати, в этом им с готовностью помогают иностранные корпорации). Растущий средний класс в России и Китае, судя по всему, не рвется в политику, пока 'денежки капают', а наказанием за политическую активность остается тюрьма или смерть. Как отмечают исследователи Брюс Буэно де Мескита (Bruce Bueno de Mesquita) и Джордж У. Даунс (George W. Downs), сегодня 'явно недооценивается тот зловещий факт', что 'в тиранических государствах экономический рост порой становится не движущей силой демократических реформ, а служит укреплению репрессивных режимов'.
Специалисты по проблемам демократизации разоблачают и другие распространенные мифы, в том числе получившую широкое хождение идею о том, что настаивать на проведении выборов в странах, где еще не утвердилось верховенство закона и не созданы сильные государственные институты - ошибка. В статье, опубликованной недавно в Journal of Democracy, Томас Карузерс (Thomas Carothers) из Фонда Карнеги, изучив соответствующие данные за последние 20 лет, делает вывод, что в недемократических странах обеспечить верховенство закона и прочность государственных институтов практически невозможно.
Авторитарные правители укрепляют государственные структуры, с помощью которых они реализуют свою монополию на власть - например, органы безопасности. Однако они враждебно относятся к 'беспристрастным' административным институтам, в которых нуждается развивающееся общество, и которые необходимы для торжества либерализма. Диктаторы не укрепляют государство, а 'постоянно злоупотребляют им в своих целях'. Они следят за тем, чтобы его институты были слабы, не угрожали их власти, и находились под контролем.
Точно так же они относятся и к принципу верховенства закона. Другой ученый из Фонда Карнеги, Миньсинь Пэй (Minxin Pei), одно время с оптимизмом смотрел на перспективы его утверждения в Китае. Сегодня, однако, он говорит о 'хищной' олигархии, заинтересованной в удержании власти и собственном обогащении, а не создании беспристрастной правовой системы. И такая ситуация характерна не только для Китая. Карузерс отмечает: 'Аргументы о том, что утверждение верховенства закона при автократическом режиме является естественной предпосылкой демократии, ставят телегу впереди лошади'. Напротив, 'отсутствие демократии' не позволяет законности укорениться во многих странах. 'Либеральное самовластие' по сути - просто миф. 'На каждого Ли Кван Ю (Lee Kwan Yew)' из Сингапура приходятся 'десятки, а то и сотни алчных автократов, не знающих иных методов, кроме репрессий,: для которых верховенство закона - все равно что смирительная рубашка, и они препятствуют ему всеми средствами'.
Что же касается выборов, то они очень важны. Как подчеркивает Марк Ф. Платтнер (Marc F. Plattner) в своей новой книге 'Демократия без границ?' ("Democracy Without Borders?"), свободные выборы, возможно, не всегда гарантируют торжество либерализма, но без них оно просто невозможно. Этот тезис вряд ли понравится тем, кто предпочитает думать, будто самовластие просто 'рассосется' само по себе, без особых усилий со стороны демократических стран. Но мнения специалистов и всем очевидные факты выбивают почву из-под ног у сторонников подобных 'убаюкивающих' аргументов. Пассивность перед лицом тирании проявлять нельзя.
Роберт Каган - старший научный сотрудник Фонда Карнеги за международный мир (Carnegie Endowment for International Peace) и член Трансатлантической группы Фонда Маршалла "Германия - США" (German Marshall Fund of the United States). Его аналитические статьи ежемесячно публикуются в Washington Post
__________________________________
Конец 'демократии' ("The Economist", Великобритания)
Глобальный проект Би-Би-Си: "Почему демократия?" ("BBC World", Великобритания)
Мир раскалывается. . . на кону демократия ("The Times", Великобритания)
Диктатура и демократия - что эффективнее? ("The Wall Street Journal", США)
