В 1980-х годах он был символом России. В 1990-х он потерпел поражение. В начале нового века о нем вновь заговорили. Михаил Горбачев, лауреат Нобелевской премии мира в 1990 году, отец перестройки, решил посвятить себя делу охраны окружающей среды. Он основал в 1993 году в Киото организацию 'Green Cross International', поскольку был уверен, что общественному мнению нужна 'гласность мирового масштаба', а также изменение шкалы ценностей. 'Горби' отдает всего себя этому делу, он по прежнему полон энергии, он также помогает борьбе с детской лейкемией в России и пишет статьи в 'New York Times'. Горбачев согласился побеседовать с журналистами 'Express' и телеканала 'France 24' в рамках программы 'Парижский разговор' (Le Talk de Paris), где он был 50-ым гостем.
- Почему человек, возглавлявший Советский Союз, который был одним из самых злостных загрязнителей окружающей среды на нашей планете, вдруг стал защитником окружающей среды?
- Это - не случайность, и не запоздалое осознание важности этой проблемы. В детстве я видел много заброшенных полей, чей плодородный слой был сметен ветром, поднимавшим песчаные бури. Работая трактористом, я наблюдал, как с каждым новым урожаем истощалась земля. В нашем крае случались ураганы, и я чувствовал, как это беспокоит крестьян, живущих в симбиозе с природой. Когда я стал секретарем ЦК КПСС, Брежнев поручил мне курировать сельское хозяйство. Я изучил проблемы этой отрасли и понял, насколько ошибочным был наш подход: ради строительства гидроэлектростанций были затоплены 14 миллионов кв. км. плодородных земель, богаче которых сложно найти.
- Чернобыльская катастрофа стала для вас потрясением?
- Да, я осознал, до какой степени мы уязвимы, до какой степени мы беспомощны, и сколько усилий нам придется предпринять, чтобы исправить свои ошибки. Мы потратили 14 или 16 млрд. евро, чтобы остановить аварию на одном только реакторе. Я делю свою жизнь на периоды до и после Чернобыля.
- Россия действительно стала по-другому относиться к проблемам экологии?
- Нет, радикальных изменений не произошло, но процесс идет. В частности потому, что все слои общества чувствуют, что этот вопрос их касается. Многие реки в запущенном состоянии, площадь болот возрастает. Не нужно себя обманывать: работы впереди - непочатый край. Но теперь, когда страна располагает новыми возможностями, мы можем позволить себе увеличить расходы на защиту окружающей среды.
- Вы были первым советским руководителем, который запретил ретушировать свои официальные фотографии. А теперь Вы снялись в рекламе одного из самых дорогих брендов . . . Что Вами двигало?
- Я не комплексую по этому поводу. Есть люди, которые приобрели мировую известность, и которые считают, что должны заниматься только тем родом деятельности, который сделал их знаменитыми. Я не из их числа. Позвольте рассказать Вам случай из жизни. Как-то раз я прогуливался по Парижу со своим хорошим другом Франсуа Миттераном (Франсуа Миттеран предпочел не звонить Горбачеву, когда его отстранили от власти и держали в заточении в крымском Форосе - прим. Express). Один человек попросил у нас автограф. Франсуа Миттеран отказался, мотивировав это тем, что президент Французской республики автографов не дает. Я согласился, сказав: 'Президент Советского Союза автографы дает'. Таков мой характер. Мы окружены рекламой: щиты на улице, тысячи рекламных роликов на телевидении, километры кинопленки. Я не нахожу ничего сверхъестественного в том, что раз в десять лет 'Горби' снимается в рекламе. Я прибегаю к ней, когда нужно решать те или иные проблемы. После дефолта 1998 года у нас не было финансовых средств, чтобы восстановить обрушившееся здание. Мне пришлось взять в банке кредит в размере 1 млн. долларов, и я согласился сняться в рекламе 'Pizza Hut'. Этот шаг был необходим, чтобы мы могли продолжать свою деятельность. То же самое произошло и с 'Louis Vuitton': нам нужны были деньги для нового проекта по строительству медицинского центра для детей, страдающих лейкемией. Я обратился к крупному российскому предпринимателю, а также депутату, Александру Лебедеву, который занялся строительством центра. Это обошлось в 2 млн. долларов, но нужно было найти еще 10 млн., чтобы закупить медицинское оборудование. Мне удалось также собрать немало средств за границей, но для завершения проекта пришлось прибегнуть к рекламе. Вы должны четко понять, что у Вас на Западе для подобных целей есть и государственное финансирование, и многочисленные частные фонды. В России все по-другому.
- И сколько Вам заплатила 'LVMH'?
- Это Вас не касается. Я же не спрашиваю, какая у Вас зарплата . . . Они много мне заплатили, но 'Pizza Hut' - больше. И все равно этого не хватило, чтобы оплатить все наши нужды. Найти недостающие деньги нам помог Тед Тернер, его взнос был самым большим. И он с большим интересом следил за развитием проекта. Я ему за это очень признателен.
- Жалеете ли Вы о чем-нибудь, когда вспоминаете свой путь политика?
- Я сожалею о распаде Советского Союза, который я пытался предотвратить, организовав в апреле 1991 года референдум, на котором большинство высказалось за сохранение Союза. Я мог бы остаться у власти, попробовать собрать вокруг себя верных людей и еще раз сыграть решающую роль. Но я понял, что распад Союза неминуем, попытки спасти его могли привести к кровопролитию, а этого я допустить не мог. И все-таки сегодня я не могу не испытывать сожаления. Партия переживала период реформ, согласованно действовать было невозможно. Даже Ваш бывший премьер-министр Раймон Барр (Raymond Barre), с которым я продолжал общаться, сказал мне в свое время: 'Послушай, Михаил, в твоей стране сложилась такая ситуация, которая, возможно, требует более авторитарного поведения'. Социальная сфера разваливалась, армия была недееспособной, система здравоохранения пришла в упадок . . . Но я выбрал уважение к демократии.
- Каковы Ваши личные отношения с Владимиром Путиным?
- Нельзя сказать, что мы дружим. Мы доверяем друг другу, хотя я его советником не являюсь. Это означает, что когда я считаю, что мне нужно что-либо ему сообщить, я делаю это через прессу.
- Путин сконцентрировал всю власть в своих руках. Вас не беспокоит судьба демократии в России?
- Я так не считаю. Владимир Путин полностью осознает свою ответственность на посту президента России. Путин вывел Россию из хаоса. При Ельцине люди годами не получали зарплату. Во Франции уже начались бы бунты. Путин жестко реагирует на критику, но он положительно относится к свободе прессы, правда, прессы ответственной. Стоит отметить, что СМИ порою считают, что их права безграничны, и они не всегда ведут себя в духе нравственности и ответственности. Владимир Путин встречается с журналистами более, чем кто бы то ни было, больше, чем я, или любой российский руководитель.
- Что Вы думаете об убийстве Анны Политковской, журналистки, которая критиковала власти?
- Я вместе с Лебедевым являюсь акционером 'Новая Газета', в которой работала Анна Политковская. Я очень хочу, чтобы это убийство было раскрыто, но многие преступления так и остались тайной. Я надеюсь, что убийц найдут, и Путин тоже на это надеется.
- Если Путин не несет ответственности за опасность, которая нависла над прессой, и тем не менее журналисты чувствуют угрозу, значит в его стране нет порядка. Какие же силы действуют вне рамок государственной власти?
- По-моему, не существует четкого разделения между ответственностью власти и ответственностью общества. Это - действительно проблема. Все считают, что мы ушли далеко вперед от периода перехода к демократии. Но в этой области еще многое нужно сделать. Американцы часто задают мне вопрос, почему в России не установилась демократия, как в их стране. Я был бы этому искренне рад, но Вы считаете нас талантливее всех людей на Земле! Каким образом мы можем за двести дней построить то, на что у Вас ушло двести лет? Мы только оставили позади семьдесят лет тоталитаризма, при котором были запрещены любые проявления демократии. Подождите, проявите терпение!
- Действительно ли Россия становится великой державой? Вы гордитесь этим?
- Вопрос не в гордости. Страна возродилась, она движется вперед. Но если мы этого достигнем, то скорее благодаря божьей помощи, а не нашим западным друзьям. Меньшее, что можно сказать, так это то, что и Западу, и Востоку в последнее десятилетие не было до нас никакого дела. У нас даже сложилось впечатление, что Запад ликовал, когда дела у нас шли плохо. Чего хочет Запад? Журналу 'Express' понравилось бы видеть Россию на коленях? Я рад, что Борис Ельцин оставил свой пост до истечения мандата. Теперь Россия вновь подымает голову. Но она остается Россией, с ее опытом, культурой, историей. То, что она не принимает участие в решении важнейших международных проблем, играет отрицательную роль. Возвращение России на международную арену - в интересах всего мира, и Россия проявит себя с достойной стороны. В серьезных элитах никто не говорит о возрождении империи. Но мы хотим оставаться великой державой, стабильным и надежным партнером.
- Безусловно, но нужно ли для этого порою прибегать к шантажу или угрозам?
- Запад критикует нас, потому что мы увеличили цены на газ, который поставляем Украине, Молдове, Грузии, а не продолжаем продавать его за полцены. России необходимо регулировать потоки энергии, уравновесить внутренний рынок и мировой. Почему западные страны вдруг начали обвинять нас в том, что мы хотим наказать Украину или Грузию? Россия - хороший партнер, с которым нужно строить доверительные отношения. Обвинять нас во всех смертных грехах неконструктивно.
- Вы положили конец 'холодной войне'. Существует ли сегодня опасность ее возвращения?
- Я внимательно слежу за текущей ситуацией, и многие вещи мне не нравятся. Не стоит оскорблять друг друга, ссориться. Это - недопустимо. Мы должны в первую стремиться к установлению партнерства, а не созданию конфликтных ситуаций. Проект противоракетного щита, например, не может сыграть положительной роли в наших отношениях. Я искренне верю в то, что необходимо отдавать предпочтение диалогу и активизировать наши контакты, чаще обсуждать насущные проблемы. Это - единственный способ избежать охлаждения отношений. Ситуация в мире крайне напряженная. Напряженность в наших отношениях лишь увеличит опасность, угрожающую всей планете.
_________________________________
Новое платье Горбачева? ("Newsweek", США)
Багаж Горбачева ("The Financial Times", Великобритания)
Жизнь между иконой и портретом Ленина ("The Times", Великобритания)
Андре Глюксман: 'Господин Горбачев - это я!' ("Le Monde", Франция)
