Когда 16 ноября прошлого года скончался Милтон Фридман (Milton Friedman), мировые СМИ были переполнены воспоминаниями о самом выдающемся экономисте прошлого века, и размышлениями о роли, которую он сыграл. 'Лауреатов Нобелевской премии по экономике много, - заметил как-то бывший глава Федеральной резервной системы США Алан Гринспен (Alan Greenspan), - но мало кто из них стал такой же легендарной фигурой, как Милтон Фридман'.
Мир потерял великого экономиста - американского экономиста, как отмечалось в большинстве некрологов. С чем связан акцент на слове 'американский'?
Конечно, настоящий ученый принадлежит не какой-то одной стране, а всему человечеству. В мире науки не существует национальных границ. Тем не менее страна, породившая великого ученого, добивается уникальной победы. Это связано не столько с вопросами 'национальной гордости', сколько с той пользой, которую приносит выдающийся ученый родине - своим коллегам и студентам, обмену идеями и обществу в целом.
Теоретически Фридман мог бы стать российским экономистом, если бы его родители, жившие на Закарпатской Украине, в городке Берегово, не эмигрировали в США в конце 19 века, а остались бы на родине и в конечном итоге стали бы гражданами бывшего СССР. История, конечно, не знает сослагательного наклонения. Тем не менее, было бы небезынтересно задаться вопросом: смог бы Фридмен добиться таких же потрясающих результатов в России?
Честный ответ на этот вопрос, увы, разочаровывает. В СССР и России прошедшего столетия у некоторых из величайших творческих умов планеты не было ни одного шанса выжить, развиваться, и преуспеть. Хотя непреложных законов, определяющих, кому суждено стать гением, не существует, есть некоторые объективные факторы, необходимые человеку, чтобы развить свои способности: хорошая семья, качественное образование, интересная работа, интеллектуальное окружение - друзья и коллеги, возможность ездить за рубеж и делиться знаниями с иностранными коллегами, свободно высказывать собственное мнение, открытый обмен идеями и признание таланта и достижений ученых со стороны общества в целом.
Невозможно преувеличить принципиальную разницу между экономическими исследованиями в Соединенных Штатах и Советском Союзе. Даже в конце 1970-х - начале 1980-х доктор экономических наук, написавший работу по казалось бы безобидной теме, например, проблемам ценообразования, мог запросто лишиться должности. Поэтому интерес Фридмана к природе и значению денег несомненно обернулся бы для него как минимум 'запретом на профессию' - а то и гораздо худшими последствиями. Страстная пропаганда Фридманом преимуществ рыночной экономики, либеральной демократии, свободы личности, как и его оппозиция всеобщей воинской обязанности, в СССР квалифицировались бы как антигосударственная деятельность и даже измена родине.
Невозможно даже представить себе, какие колоссальные интеллектуальные ресурсы были загублены в СССР и России из-за отсутствия свободы в обществе - в том числе невозможности свободно мыслить и высказывать собственное мнение.
Между российскими/советскими экономистами и их американскими коллегами есть немало серьезных различий. Речь идет не только о разнице в оплате труда, или доступе к научной литературе и профессиональных контактах с другими экономистами, которые представляют собой одни из важнейших элементов понятия интеллектуальной свободы. Средняя продолжительность жизни у американских экономистов тоже гораздо выше, чем у их советских и российских коллег.
Неудивительно и то, что из 61 ученого, получивших Нобелевскую премию в области экономических наук с 1969 г., 47 представляют США, и лишь один - бывший СССР. Из 18 лауреатов Нобелевской премии по экономике, переехавших в другие страны на постоянное место жительство, 15 обосновались в США (причем несколько человек покинули такие страны, как Британия, Германия, Франция и Италия). Двое из этих лауреатов - Семен Кузнец и Василий Леонтьев - родились в России, но эмигрировали в США, что, вероятно, спасло им жизнь. Это можно считать наглядным примером того, как ведущие ученые из разных стран 'голосуют головой и ногами', переезжая в страну, где существуют условия интеллектуальной свободы, необходимые, чтобы их талант мог цвести.
У вопроса о свободе есть и другой аспект: он связан с вкладом, который вносят ученые в развитие страны, выбранной ими в качестве новой родины. Конечно, этот вклад вносят не только Нобелевские лауреаты, экономисты и другие деятели науки, но и все иммигранты. Кем бы они ни были, какими бы ремеслом ни занимались, подавляющее большинство иммигрантов вносит вклад в развитие новой страны проживания, делая ее еще более свободной, богатой и успешной.
В конце 19 столетия, когда родители Фридмана отправились из украинской глубинки в Бруклин, население России (проживавшее на нынешней территории Российской Федерации) составляло 66 миллионов человек - на 3% меньше, чем тогдашнее население США (69 миллионов). В 1912 г., когда в Америке родился Фридман, разница в численности населения между двумя странами возросла до 8%. В 2006 г., когда он скончался, это различие уже превышало 52% - в России проживало 142 миллиона человек, а в Соединенных Штатах 298 миллионов. Еще нагляднее зияющую пропасть между двумя странами демонстрируют экономические показатели. В 1894 г. объем валового внутреннего продукта России составлял 39 % от американского ВВП. В 1912 г. он равнялся уже 26%, а в 2006 г. - всего 13% от ВВП США.
Конечно, свободные страны не свободны от проблем. Там, как и везде, случаются кризисы и катастрофы. Их всенародно избранные лидеры тоже совершают ошибки и даже преступления. Но, в отличие от автократических государств, в свободных странах серьезные проблемы не игнорируются и не 'заметаются под ковер'. Как правило, оппозиционные политики, средства массовой информации и гражданское общество в целом расследуют такие проблемы, как злоупотребление властью и коррупция, и принимают конкретные меры для их устранения. Посредственные и некомпетентные лидеры обычно теряют власть на очередных выборах. А в тех случаях, когда выявляется преступная халатность или уголовные преступления политиков и чиновников, они чаще всего отправляются за решетку. В условиях же авторитарного режима государственным чиновникам редко приходится отвечать за свои действия.
Свобода всегда прекрасна - будь то свобода экономическая, политическая или интеллектуальная. Граждане, имеющие возможность работать в либеральной, свободной атмосфере - где беспристрастным регулятором и гарантом стабильности, справедливости и открытой конкуренции служит верховенство закона - способны создать гигантские материальные и духовные богатства. Порой просто трудно представить себе, какие несметные богатства создает свободное общество. Авторитарные же государства, напротив, неспособны создавать богатства в сравнимом объеме, сколько бы у них ни было природных ресурсов, ядерных ракет или валютных резервов в Центробанке. В авторитарных государствах существует монопольный контроль над информацией и властью, но насилием, страхом или террором богатство не создашь. Страны, где царит рабство - будь то экономическое, политическое, или интеллектуальное - обречены историей на хроническую отсталость.
Как-то я спросил Фридмана и его жену Розу, - тоже выдающегося экономиста - мог бы у них сформироваться такой же взгляд на индивидуальную свободу и рыночную экономику, если бы они жили в России. Ответом было твердое 'нет'. Всякий раз, когда я задумываюсь над их словами, холодная логика подсказывает, что Роза и Милтон Фридманы правы. Если бы они выбрали ту же профессию в Советском Союзе, их уникальные таланты - а то и жизнь - были бы загублены.
Когда родители Фридмана приехали в Соединенные Штаты, его мать, Сара Ландау, устроилась продавщицей в крохотную лавочку. При найме на работу ее никто не спрашивал о предыдущем гражданстве. В России, однако, власти недавно ввели квоты на занятость людей 'некоренной' национальности в розничной торговле. Самая серьезная проблема сегодняшней России - не отсутствие инвестиций или 'сырьевое проклятие'. Ее фундаментальнейшая проблема в том, что в этой стране не хватает простора для людей. И речь идет не только о ВУЗах, которые могли бы готовить новых Нобелевских лауреатов, но и о родителях этих будущих лауреатов, пытающихся найти работу на вещевом рынке.
Андрей Илларионов - бывший экономический советник президента Владимира Путина, а ныне глава Института экономического анализа и старший научный сотрудник вашингтонского Института Катона (Cato Institute)
_______________________________
Андрей Илларионов: 'Возможная цель энергетической политики Путина - усиление напряженности' ("The Times", Великобритания)
Андрей Илларионов: 'Россия как Руанда' ("Handelsblatt", Германия)
Где Андрей? ("The New York Sun", США)
Потемкин свободного рынка ("The Wall Street Journal", США)
Умный шут Путина ("The Financial Times", Великобритания)
