МОСКВА - Воскресные выборы в российский парламент прошли в точном соответствии с планом. Набрав 64 процента голосов избирателей, партия Владимира Путина 'Единая Россия' получает намного больше 300 думских мандатов, необходимых ей для принятия любых законов, внесения поправок в конституцию и объявления импичмента президенту - если это понадобится когда-нибудь, чтобы пригрозить путинскому преемнику. Две другие партии, преодолевшие 7-процентный барьер и получившие места в парламенте - Либерально-демократическая партия России и 'Справедливая Россия' - полностью преданы президенту.
Во время предвыборной кампании 'Единая Россия' опубликовала документ под названием 'План Путина', который стал главным посланием этой партии. Хотя в действительности путинские планы на будущее остаются загадкой, его программа на парламентские выборы успешно выполнена.
Однако, чтобы добиться реализации этой программы, нужно было расшатать ряд и без того слабых политических институтов в России. Самое печальное то, что выборы эти по своей легитимности являются откатом назад, поскольку нынешнее голосование было самым несвободным и несправедливым с момента обретения Россией независимости в 1992 году. Некоторым оппозиционным партиям просто не разрешили участвовать в гонке. Независимым оппозиционным кандидатам, таким как Владимир Рыжков, было запрещено баллотироваться на выборах.
'Единая Россия' и президент Путин получили огромное количество эфирного времени на контролируемых Кремлем телевизионных каналах, в то время как предвыборную агитацию оппозиции снимали с эфира, а ее публикации конфисковывали. Государственные чиновники оказывали давление на подчиненных и директоров крупных компаний, требуя, чтобы они голосовали за 'Единую Россию'. Некоторые сотрудники сообщали, что получили указания сфотографировать свой заполненный бюллетень, прежде чем опускать его в урну. Ударно перевыполнив предвыборный план и представив бюллетени, согласно которым 99 процентов избирателей проголосовало за 'Единую Россию', лидеры Чечни превратили в посмешище саму идею свободных и честных выборов. Мы никогда не узнаем истинный масштаб фальсификаций, поскольку серьезные международные и российские организации по наблюдению за выборами не были допущены на участки для голосования.
Эта кампания подорвала свободу слова и собраний, а также права граждан, которые гарантирует им российская конституция. В какой-то момент этой осенью организаторы избирательной кампании из Кремля почувствовали, что явка избирателей может быть крайне низкой. Поэтому они постарались запугать благодушных избирателей образом врага - российских либералов и их друзей на Западе, которые якобы грозят дестабилизировать страну и вернуть Россию во времена так называемого хаоса и олигархического правления 90-х годов.
Эти слова о 'либеральной угрозе', которые звучали даже из уст самого президента Путина, являются неприкрытой истерией и очень сильно напоминают пропаганду советских времен. Лидер оппозиции Гарри Каспаров и его союзники попали в тюрьму в результате реализации плана данной кампании. Трудно себе представить, каким образом эти аресты могли помочь увеличению явки избирателей, которая составила вполне солидные 59 процентов. Но совершенно ясно одно. Аресты, закрытие местных газет за использование пиратского программного обеспечения и налоговые проверки неправительственных организаций вызвали страх во всем гражданском обществе России. Даже некоторые кандидаты от 'Единой России' признают неофициально, что эта кампания зашла слишком далеко.
Кроме выборов, свободы слова и собраний для реализации плана Путина нужно было принести еще одну жертву. Роль такой жертвы была уготована 'Единой России' существование которой как реальной политической партии стало насмешкой над здравым смыслом.
Решение президента Путина возглавить партийный список 'Единой России' существенно увеличило количество голосов, поданных за эту партию. Но прямо посреди кампании Кремль внезапно решил превратить парламентские выборы в референдум по доверию Путину. Идея проведения референдума на предмет доверия к президенту и его 'плану' просто затмила собой эту партию как организацию, как средоточие идей и как группу лидеров. Навязчивая мысль провести референдум стала настолько неотступной, что за два дня до выборов во время ток-шоу на крупнейшем российском телеканале (конечно, находящемся под контролем Кремля) целый час был посвящен дебатам о том, станет 2 декабря выборами или референдумом.
После того, как 'Единая Россия' одержала сокрушительную победу, Путин даже не потрудился заехать в штаб избирательной кампании, чтобы поздравить своих товарищей. 'Единая Россия' в том или ином качестве останется инструментом политической власти Путина. Но эта организация вряд ли возьмет на себя обычные партийные функции по подготовке законопроектов, обсуждению важнейших общегосударственных проблем и работе с избирателями.
Ослабление трех этих политических институтов осуществляется на основе путинской стратегии 'деинституционализации', которую он проводит с самого начала своего президентства. Институт губернаторов, Дума, Совет Федерации (нижняя и верхняя палаты российского парламента), премьер-министр и его кабинет, Верховный Суд, средства массовой информации, политические партии, гражданское общество - все эти образования стали сегодня гораздо более слабыми и менее независимыми, чем восемь лет назад. Отсутствие реальных институтов власти кроме института президента создает сегодня для Путина настоящую дилемму: что делать дальше?
Во время избирательной кампании Путин открыто заявил о намерении остаться в российской политике и призвал своих сторонников продемонстрировать доверие к нему, чтобы воспользоваться этим доверием как гарантией сохранения собственного политического влияния. Но трансформировать личную победу Путина на воскресных выборах в некую узаконенную и регламентированную форму политической власти после его ухода с поста президента весной будущего года будет очень нелегко. В результате ослабления Путиным системы сдержек и противовесов президентской власти все те посты, которые он может занять в будущем, и которые сегодня широко обсуждаются в Москве (премьер-министр, спикер парламента, председатель Верховного Суда, секретарь Совета безопасности, генеральный секретарь 'Единой России'), являются практически безвластными по сравнению с Кремлем. Отыскивая место для парковки своего мощного мандата народного доверия, Путин сегодня становится похожим на жертву собственных предыдущих побед. Только радикальное изменение конституции способно создать новую официально узаконенную роль для Путина, даже если он выступает резко против таких изменений.
Луч надежды или трагический парадокс такой ситуации (выбор определения зависит от перспектив развития событий) заключается в том, что следующий этап российской политики станет более соревновательным и нестабильным, чем все предыдущие восемь лет. Президент Путин не смог найти путей для трансформации своей 'царской системы' (это фраза одного высокопоставленного кремлевского консультанта, с которым я встречался в воскресенье, а не моя) в иную форму автократического государства. Следовательно, формирование новой системы правления или консолидация власти нового царя будет происходить в нестабильной политической среде, где нет правил и институтов, способных направить этот переходный процесс в верное русло.
Кремлевские кланы будут по-прежнему сражаться друг с другом за российские богатства - нефть, газ, металлы, вооружения, ядерные технологии. При этом над ними не будут довлеть правила игры, которые определяются институтами власти. Но самое важное заключается в том, что новому президенту придется со временем укреплять собственную власть и легитимность независимо от Владимира Путина. А этот процесс, судя по российскому прошлому, зачастую предусматривает критику в адрес бывшего лидера. Вспомните, как Хрущев осуждал Сталина, как Ельцин нападал на Горбачева, как Путин проводил кампанию против Ельцина.
После многолетней скуки, которую навевала российская политика, сейчас следует быть готовым к тому, что здесь наступят более 'интересные времена'. Воскресные парламентские выборы мало что прояснили.
Майкл Макфол - научный сотрудник Гуверовского института, профессор политологии Стэнфордского университета, научный сотрудник московского Центра Карнеги за международный мир.
____________________________________________________________
Россия возвращается к царизму ("The Washington Post", США)
Несмотря на обиды и даже параноидные реакции, с Путиным можно иметь дело ("The Times", Великобритания)
