December 15, 2007; Page A12
Множество людей и в России, и среди иностранных инвесторов только обрадовались самому на сегодняшний день ясному сигналу Владимира Путина о том, что он намерен оставаться во власти и после мартовских выборов президента. В понедельник, когда он высоко оценил выдвижение своего давнего помощника Дмитрия Медведева в номинальные хозяева Кремля, акции рванулись вверх. Повысилась их стоимость и еще день спустя, когда наследник престола выступил с ответным реверансом и пообещал выдвинуть Путина в премьер-министры - с более широкими, чем сегодня, как все предполагают, полномочиями.
Вся эта политическая хореография и есть стопроцентный путинизм. Именем 'порядка' и 'стабильности' президент и его люди попирают гражданские свободы и сосредоточивают власть в своих руках. Экономика растет - еще бы, ведь сегодня нефть стоит уже почти сто долларов за баррель, а в 2000 году, когда Путин приходил к власти, стоила всего пятнадцать, - и голоса противников почти не слышны - поскольку некоторых из них лишили голоса силой. И это при том, что русских, как, наверное, ни один народ на земле, собственная история должна бы научить тому, что персонализация власти и централизация больших полномочий в одних руках ничем хорошим обернуться не могут.
На этой неделе один старый знакомый Путина по службе в КГБ сказал нам, что президент хочет уйти, чтобы этим поступком создать прецедент для будущих лидеров России. Тем не менее, он тут же добавил, что для Путина - как и для России - было бы слишком опасно уходить в тень. Это, в общем и целом, правда - и это тоже путинизм.
Президент сделал так, что только он может поддерживать мир между своими боярами. У 42-летнего Медведева нет никакого влияния на сильную кремлевскую группировку 'силовиков' - окружающих бывшего полковника КГБ Путина выходцев из того же КГБ или родственных ему ведомств. Поэтому для них - как и для Путина - в Медведеве наиболее ценны верность и отсутствие ярко выраженной харизмы. С точки зрения Путина, выбор Медведева в качестве 'Верховного Главноустраивающего' продиктован еще и тем, что за рубежом Медведева считают 'либералом', хотя так его можно назвать разве что в сравнении с другими кандидатами, имена которых муссировались в последние месяцы. В первом же своем выступлении во вторник Медведев так рассыпался бисером перед Путиным, что после них не остается никаких сомнений в том, кто реально будет командовать парадом.
У путинистов есть и совершенно своекорыстные причины желать продолжения путинского режима. Нынешний истеблишмент за последние восемь лет весьма неплохо на нем нажился - хотя делал это и не так вызывающе, как в свое время олигархи, окружавшие Бориса Ельцина. Дмитрий Тренин, российский аналитик из Московского центра Карнеги, пишет в своей новой книге 'Обустроить Россию' ("Getting Russia Right"), что страной 'владеют и управляют' одни и те же люди. Придя к власти, они отобрали богатство у другой группировки и теперь боятся, что с ними произойдет то же, что с их предшественниками.
Путин знает, что для российского политика уход из власти всегда опасен. До него ни одному лидеру России не удалось сойти с трона иначе как в гробу (по причинам как естественного, так и весьма неестественного характера) или вверх тормашками. Поэтому он и ищет способ защитить себя - то есть не выпускать из рук бразды правления.
А ведь эта передача власти могла бы способствовать созреванию российской демократии. За прошедшее десятилетие страна растеряла все возможности использовать благоприятные экономические условия для построения нормальной и предсказуемой политической системы, основанной не на личностях, а на институтах. И виноват в этом не кто иной, как Путин.
Если бы президент и вправду не заботился ни о чем, кроме восстановления экономического здоровья и гордости нации, он постоянно упирал бы на те немногие приличные реформы, которые провело его правительство (например, введение единого 13-процентного подоходного налога), и на то, что Россия извлекла максимум из нефтяного бума. Но по его действиям видно, что он сам далеко не уверен в том, насколько он нравится народу: Кремль чего только не делал, чтобы не оставить камня на камне от свободной прессы, отодвинуть на обочину оппозиционные партии, исключить выборность губернаторов и подавить независимые гражданские институты. Суды и Дума практически нейтрализованы, в выборах больше нет никакого смысла. Только что прошедшие выборы в парламент стали самыми несвободными за все время после начала перестройки Михаилом Горбачевым.
Поворотной точкой стал 2004 год, когда на Украине произошла 'оранжевая революция'. Православный славянский народ, несмотря на бурный рост экономики, восстал против авторитарной и коррумпированной клики - и в Кремле, видимо, провели кое-какие параллели и задумались. Неудивительно, что после этого правительство России стало самым антизападным правительством мира после Ирана, Кубы, Северной Кореи и Венесуэлы. В прошедшей избирательной кампании национализм Путина даже вышел на новые высоты.
Отсутствие в России демократии опасно как для самой России, так и для всего мира. Путинизм держится на одном-единственном человеке, вследствие чего у народа просто не остается способов обсуждать свои проблемы, число которых нарастает. Из-за быстрого роста инфляции в стране начали спонтанно возникать демонстрации протеста; Кремль открыл ящик Пандоры, пригрев на груди неофашистские молодежные группировки с их трудноконтролируемыми идеями. Снова, после оттепели при Горбачеве и Ельцине, гражданин в России становится ничем по сравнению с силой государства. Это значит, что в будущем в русских снова может проснуться вкус к свободе. А это, в свою очередь, значит, что Россия остается непредсказуемой.
Пока суд да дело, борьба за власть между различными властными группировками все продолжается - за кулисами общественной жизни и по ту сторону закона. Путинизм гордится стабильностью - но именно он сеет сегодня семена будущего раздора. И ни предопределенным приходом Медведева, ни перспективой оставления во власти Путина не убрать огромного вопросительного знака рядом с непосредственным и долгосрочным будущим России. Они могут лишь оттенить его.
____________________________________
Следующий путинообразный ("The Weekly Standard", США)
Выход Путина-2 ("The Economist", Великобритания)
После Путина может быть только Путин ("Christian Science Monitor", США)
