Издалека все видно дальше и наши проблемы с интеграцией выглядят совсем по-другому. Находясь вдали от родной земли, неожиданно остро начинаешь чувствовать, что все мы христиане и у нас много общего, рассуждает Михкель Мутт. И это касается не только религии, но и вообще общекультурного фона.
Жители Эстонии все путешествуют. Где-то слышал, что только в Египте за последние годы побывало почти тридцать тысяч человек из Эстонии. Понятно, что само по себе это еще не повод брать в руки перо, хотя не так далеки те времена (середина 80-х прошлого века), когда чья-то поездка, скажем в Швецию, была достаточным основанием для разговоров, интервью или даже написания книги о путешествии.
Дело в том, что 'Издалека видно дальше' - так назвал свою самую короткую книгу о путешествии Леннарт Мери. А именно, во время круиза по Нилу наши проблемы с интеграцией стали смотреться несколько по-иному.
Агрессивное общение
Наверное, каждый, кто путешествовал по Северной Африке, ощущал страх и гадливость от агрессивной манеры общения местных работников сферы обслуживания и торговли, которые как шакалы набрасываются на туристов, а при каждой покупке вынуждают торговаться с ними, что так несвойственно нам, и в конце концов все равно вас обманывают.
Те, кто бывал там неоднократно, говорят, что эта тенденция с каждым годом все усиливается. Это не связано с исламом, поскольку точно так же обстоит дело, например в Индии, а те, кто побывал в Афганистане, утверждают, что там мусульмане совсем другие. Так что это, скорее, особенность арабских торговцев.
В нашей группе, вылетавшей из Таллинна, были и русскоговорящие. Помучившись пару дней от 'теплого' приема торговцев в нильских городах, я вдруг почувствовал, насколько все-таки близки нам наши русскоязычные жители. Как одинаково мы сидим и ходим, здороваемся, разговариваем и так далее.
С неожиданной ясностью я вдруг почувствовал, что все мы христиане. Причем я имею в виду не религию, а общекультурный фон. Даже наши этно-психологические различия, которые дома нам кажутся значительными (это и различие в темпераменте, и скорости установления контактов, и т.д.), вдруг одним махом стали казаться совсем неважными, почти что не стоящими какого-либо обсуждения.
Конечно, я не знаю, возникло ли такое же чувство у русских членов нашей тургруппы. Что эти 'кураты' такие же, как и мы, во всяком случае, гораздо более похожи или приемлемы для нас, чем арабы. Очень надеюсь, что чувство это возникло.
В одном строю
Здесь, дома, когда никакого другого эталона, с кем можно было бы нас сравнивать, такая схожесть так легко не ощущается. Тут отголоски отношений прошлых лет оказываются важнее этнопсихологической схожести.
Но там, на Ниле, у меня было ощущение, что если бы тут возник какой-то очень неприятный конфликт, то русские и эстонцы нашей группы оказались бы в одном строю.
Вопрос состоит в том, возникнет ли когда-нибудь такая необходимость. Хотя из-за этой далекой так или иначе гипотетической возможности нельзя сегодня отменять принципы языковой политики, лежащей в основе нашей государственности, но, тем не менее, тут имеется возможность наибольшего (обоюдного) соучастия, о котором сейчас так громко мечтают.
Так, может быть, надо все население Эстонии отправить на Нил? Люди бы стали шире смотреть на мир, поняли бы, куда все может повернуться.
Хотя нет, столько бы понять они не успели, во всяком случае, за один раз. Но начать можно было бы, скажем, с Нарвы, узкого места интеграции, где скоро тысячи людей потеряют работу на 'Кренгольме'. Надо полагать, что в результате этого возрастет разочарование в эстонском государстве, что уж вовсе нехорошо. Так, может, отправить их всех (естественно за счет средств целевого фонда интеграции) в круиз по Нилу.
Там бы все чуть развеялись, заодно у них возросло бы чувство гражданственности и улучшилось бы отношение к Эстонии. Пусть они почувствуют - того, что нас объединяет, гораздо больше того, что разъединяет. Ах да, в качестве материала для сравнения в каждую группу следует включить эстонцев, которых нужно набрать среди работников других предприятий, которые обанкротятся в этом году.
Хотя, по слухам, уже несколько египтян или других жителей тех краев приобрели в Таллинне квартиры и участки земли, но это пока еще не означает, что скоро грядут серьезные изменения. Хотя картина на наших улицах, по сравнению с большинством западных столиц, весьма однообразная, т.е. достаточно консервативная. Но останется ли она такой? Или они, т.е. другие, прибудут?
Скоро грядут изменения
Однако нет причин верить в нашу особенную судьбу, просто Эстония сейчас не столь привлекательна, как некоторые другие государства ЕС. Она беднее и холоднее, здесь у приезжих нет родственников и друзей, почву им только предстоит исследовать. А как это произойдет, то развитие пойдет по прогрессирующей. Ведь жизнь тут становится все лучше.
Увеличивается и поток североевропейцев на берега теплого Средиземного моря. Возрастает число 'других', должен расширяться и их ареал. Не пускать мигрантов в общество благосостояния можно только временно - тут не помогут ни законы, ни стены. Как невозможно остановить шахидов, которые верят, что после смерти попадут в рай, так же невозможно остановить в поисках лучшей жизни доведенных нищетой до самозабвения жителей развивающихся стран, для которых смертельный риск не является проблемой.
__________________
Эстония: Нам нужны танки, самолеты и корабли ("Delfi", Эстония)
Сознательное и бессознательное в жизни эстонца ("Delfi", Эстония)
Школа коллаборационизма ("Delfi", Эстония)
Харальд Нугисекс: Не будет спокойствия, пока последнего из нас не похоронят ("Postimees", Эстония)
