_________________________________________
В последнее время Владимиру Путину делают неплохую рекламу. Недавно журнал Time объявил его Человеком года. Что это говорит о 'Тебе' - прошлогоднем обладателе этого звания - я не знаю. Time присудил его Путину потому, что авторитаризм он все больше предпочитает хаосу демократии и неопределенности свободного рынка. 'Он совершил исключительный подвиг лидера, дав стабильность стране, которая с ней почти не знакома, и вернув Россию за стол мировых держав', - заявила редакция журнала.
Хотя Time счел уместным подробное описание 'бледно-голубых глаз российского президента', он упустил из виду одно потрясающее обоснование концентрации власти в руках Путина. Большую часть прошлого года российские власти восхваляли американского президента, который крепко держал бразды правления, не церемонился с гражданскими свободами и конституционными тонкостями, а в отношении СМИ выработал стратегию, которую критики считали 'пропагандой', распространявшейся 'в обход' вашингтонского пула журналистов.
Путин не раз упоминал о Рузвельте как об образце для подражания. 'Рузвельт изложил целый план развития страны на среднесрочную перспективу, - восторгался он на пресс-конференции осенью прошлого года. - В конечном итоге оказалось, что реализация этого плана пошла на пользу всем гражданам страны - и элитам, и рядовым гражданам - и привела Соединенные Штаты к тем позициям, которые они занимают сегодня'.
'Наш идеологический союзник'
"Если в XX веке Рузвельт был нашим военным союзником, то в XXI веке он стал нашим идеологическим союзником", - заявил главный 'идеолог' Путина Владислав Сурков на конференции по случаю 125-ой годовщины со дня рождения Рузвельта, организованной при содействии властей.
В этом заключается богатая ирония. Годами либералы причитали о моральной опасности президентства Буша, которое многие считают крипто- (или не совсем крипто-) фашистским. И вот, Рузвельт, лев американского либерализма, почти через семьдесят лет после своей смерти оказывается образцом для подражания в скатывании России к авторитаризму, если не фашизму.
Интересно, что у этого есть прецедент. И фашистская Италия и национал-социалистическая Германия ссылались на 'новый курс' Рузвельта, чтобы доказать, что их собственные программы - это, пользуясь крылатой фразой Энн Морроу Линдберг (Anne Morrow Lindbergh), - 'дуновение будущего'.
'У Америки есть диктатор', - провозгласил Бенито Муссолини, глядя из-за рубежа. Он восхищался тем, как силы 'духовного возрождения', представленные 'новым курсом', разрушают устаревшее представление о том, что демократия и либерализм - это 'бессмертные принципы'. 'Рузвельт движется, действует, дает указания независимо от решений или желаний Сената или Конгресса. ...Воля одного человека заставляет замолчать несогласных'. Чем-то напоминает то, что Гарри Рид (Harry Reid) говорит о Буше.
Муссолини написал рецензию на книгу Рузвельта 'Смотря вперед' (Looking Forward), объявив автора родственной душой. То, как Рузвельт 'зовет своих читателей к бою', писал он, 'напоминает о тех способах и средствах, которыми фашизм пробудил итальянский народ'. 'Вне всяких сомнений, - продолжал он, - 'чудесное преображение' Америки 'напоминает то, которое совершил фашизм'. Более того, такие сравнения были настолько распространены, что пресс-служба Муссолини запретила эту практику. 'Не стоит подчеркивать, что политика Рузвельта является фашистской, потому что эти комментарии немедленно передаются в Соединенные Штаты и используются его врагами для атак на него'.
В Германии, как пишет историк Дэвид Шенбаум (David Schoenbaum), пришедшие к власти национал-социалисты не менее рьяно провозгласили 'новый курс' Рузвельта подтверждением правоты 'нового курса Гитлера'. Немецкая пресса обожала Рузвельта. В 1934 г. официальная газета нацистской партии 'Фолькишер беобахтер' назвала Рузвельта человеком 'безупречного, крайне ответственного характера и несгибаемой воли', а также 'народным лидером с горячим сердцем, глубоко понимающим социальные потребности'. В рецензии на 'Смотря вперед' отмечалось, что 'многие пассажи... могли быть написаны национал-социалистом. В любом случае, можно заключить, что [Рузвельту] весьма близка национал-социалистическая философия'. Гитлер послал Рузвельту письмо, в котором превозносил его 'героические усилия' и 'успешную борьбу с экономическим бедствием'. Гитлер сообщил послу США Уильяму Додду (William Dodd), что идеология 'нового курса' - это также квинтэссенция немецкой государственной философии'.
Но пусть эти высказывания останутся на совести нацистов. Не нужно ведь напоминать о том, что именно Рузвельт сделал первый шаг к разгрому нацизма и фашизма в Европе во имя демократии. Однако мы забываем, насколько воинственным был Рузвельт еще задолго до того, как на горизонте замаячила Вторая мировая война. Почти каждая программа 'нового курса' уходила корнями в логику 'военного социализма' Вудро Вильсона. Сомнительная конституционность 'нового курса' была обоснована законом 1917 г. 'О торговле с противником'. В своей первой инаугурационной речи Рузвельт назвал всю Америку единой 'великой Армией', которую он 'поведет в дисциплинированное наступление на наши общие проблемы'. В беседах у камина он порой призывал к таким вещам, как великое 'летнее наступление на безработицу'.
Поклонники фашизма
Между тем, некоторые представители администрации Рузвельта открыто восхищались фашизмом. Генерал Хью Джонсон (Hugh Johnson), глава Национального управления по восстановлению (National Recovery Administration), неизменно тепло относился к Италии Муссолини. Он распространял итальянскую фашистскую брошюру 'Корпоративное государство' среди своих коллег и повесил на стену портрет дуче. Синего орла - символ Национального управления по восстановлению, который часто сравнивали с немецким орлом и свастикой - был, по словам Рузвельта, подобен 'яркому значку', какие носят солдаты 'на войне, в ночной тьме', чтобы 'товарищи не стреляли в товарищей'. 'По этому принципу, - говорил Рузвельт стране, - участвующие в этой программе должны сразу узнавать друг друга'. В определенный момент советнику Рузвельта Гарольду Икису (Harold Ickes) пришлось предупредить босса о том, что американцы начали 'непроизвольно ставить в один ряд четыре фамилии: Гитлера, Сталина, Муссолини и Рузвельта'.
Возвращаясь в сегодняшний день, отметим, что Джордж Уокер Буш не сделал ничего, даже отдаленно напоминающего то, что сделал Франклин Делано Рузвельт (к счастью или к несчастью, сказали бы некоторые). Несмотря на постоянное нытье о его враждебности к верховенству закона и гражданским свободам, он не пытался, скажем, протолкнуть своих людей в Верховный суд или отправить в лагеря сотни тысяч японцев (или мусульман).
Критики Буша, безусловно, правы, говоря, что наши лидеры должны думать о том, какой они подают пример. Либералам уже давно пора прислушаться к этому совету.
Джона Голдберг - редактор по общим вопросам National Review Online и автор книги 'Либеральный фашизм: Тайная история американских левых, от Муссолини до политики со смыслом' (Liberal Fascism: The Secret History of the American Left, From Mussolini to the Politics of Meaning), а также член группы внештатных авторов USA TODAY.
___________________________________________
Место Путина в истории ("Time", США)
Путин - русский Франклин Рузвельт? ("The Baltimore Sun", США)
Путин: "США уже понимают, что только сильная Россия отвечает их коренным интересам" ("Time", США)
Россия: Царь родился ("Time", США)
