Статья опубликована 1 декабря 2007 года
________________________________________________
Мечта Никиты Хрущева отчасти сбылась. Российские кинематографисты догнали (а некоторые даже перегнали) своих американских коллег.
О кинематографии нашего восточного соседа мы знаем мало, чтобы не сказать ничего. Годы принудительного просвещения, увенчанные объявлением ноября месяцем советского кино, сошли с поляков как с гуся вода. После 1989 г. картины, снимавшиеся к востоку от Буга, практически исчезли с наших экранов. Из Москвы доходили слухи о катастрофическом финансовом положении кинематографической индустрии и расцвете 'чернухи'. Ошиблись режиссеры, считавшие, что общественности нужно кино, которое бы расквиталось с историей, изгнало коммунистических бесов. Гораздо лучше дух нового времени выражало гангстерское кино, по сравнению с которым польские 'Псы' казались сказочкой для хороших деток.
Однако в Польше это мало кого волновало. После краха СССР через культурную стену, отделявшую нас от бывшего гегемона, пробились, по сути, лишь 'Утомленные солнцем' Никиты Михалкова, и то благодаря 'Оскару', которым его наградили американцы.
В этом контексте нельзя переоценить значение недавнего Фестиваля российских фильмов. Шутливое название мероприятия ('Спутник над Варшавой') намекало на его ретро-формат. Однако помимо советской классики в программе оказалась довольно представительная выборка современных фильмов, позволяющая взглянуть на восточных соседей их собственными глазами. А глаза, как известно, это зеркало души.
Братья славяне
Некоторые ехидно заявляют, что наблюдающееся в последние годы возрождение российского кино имеет, главным образом, экономическое измерение. А в сфере искусства оно сводится к слепому подражанию Голливуду, лести в адрес властей и стремлению угодить вкусам жюри международных фестивалей. В польских СМИ наибольшую огласку получают фильмы, соответствующие пропагандистской линии Кремля: американские по форме, патриотические и пропагандистские по содержанию. Пожалуй, о '1612' Владимира Хотиненко сказано и написано все, что можно. Акцентами этой дорогостоящей костюмированной ленты о временах великой смуты обижены не только поляки. Один блогер из Киева обратил внимание на то, что его соотечественники появляются на экране исключительно в роли служителей и помощников иностранных интервентов. Интересно, что и предыдущий фильм Хотиненко - '72 метра' - имел антиукраинскую окраску. Но могло ли быть иначе, если действие разворачивается в Севастополе? Сюжет является калькой с голливудских триллеров типа 'K-19' и 'U-571'. Подводная лодка 'Славянка' во время маневров попадает на мину и оседает на дно. Большинство членов экипажа гибнет во время взрыва, у остальных лишь теоретические шансы на выживание. Схожесть с судьбой 'Курска' бросается в глаза, но фильм Хотиненко был создан не для того, чтобы бередить свежие раны, а для того, чтобы укрепить сердца соотечественников. Ведь его герои - 'люди, слепленные из другого теста', честь армии не понесет в этой повести никакого ущерба. Камера любуется плавающим военным арсеналом империи. Прошли те времена, когда подводники боялись выходить на улицу в мундирах, а продукты им приходилось лично добывать на колхозных полях - убеждает один из офицеров. Другая сцена напоминает о громком конфликте вокруг Черноморского флота. Нам показывают церемонию принятия присяги на верность Украине. Когда церемониймейстер возглашает: 'Мы не должны жить под ярмом, кормить ленивого, да к тому же пьющего старшего брата' и рассказывает, что уже скоро Украина станет славянской Францией и Канадой восточного полушария, матросы со 'Славянки' демонстративно покидают набережную.
Презрение к неблагодарным 'хохлам' явно чувствуется и в других российских фильмах. Главный герой криминального боевика 'Брат-2' Алексея Балабанова, стреляя в украинских гангстеров, цедит сквозь зубы: 'Вы нам еще за Севастополь ответите!'.
Все враги Путина
Самым курьезным фильмом варшавского просмотра был 'Личный номер' Евгения Лаврентьева. Совпадение фабулы с тезисами правительственной пропаганды в этом случае настолько велико, что возникает подозрение, что консультантами, а то и сценаристами были люди из здания на Лубянке. Над Москвой и миром нависает смертельная угроза. Арабские террористы, чеченские партизаны и живущий в Великобритании российский олигарх, мечтающий о возвращении в Россию 'на белом коне', действуя совместно и согласованно, нападают на московский цирк, беря в плен клоунов, акробатов и сотни невинных деток. К счастью, в дело вступает пуленепробиваемый офицер спецназа, клон Брюса Виллиса из 'Крепкого орешка'.
Майор Смолин не допустит повторения трагедии в театре на Дубровке хотя бы потому, что в цирке его дочка. А заодно и спасет Рим, которому угрожает ядерный удар, и американскую журналистку, которая не может оторвать от него глаз. А в конце он опровергнет, что имел какое-то отношение к взрывам домов в Москве, Волгодонске и Буйнакске. Враги Кремля по сей день твердят, что это была работа российских служб, которые таким образом создали предлог для вторжения в Чечню. Титры в начале фильма уверяют зрителей в том, что он основан на фактах. Действительно, олигарх, вставший на сторону врагов отечества, - вылитый Борис Березовский, а глава арабских террористов на удивление напоминает Усаму бен Ладена. Есть надежда на сиквел, потому что оба не будут привлечены к ответственности.
Налет российских самолетов равняет с землей лагерь подрывников на Ближнем Востоке, но 'американские друзья' успели предостеречь Усаму об атаке. 'Последний раз его видели в Грузии', - информирует голос за кадром. На фоне этой агитки показанная недавно в наших кинотеатрах '9 рота' - крупнейший кассовый успех российского кино за последние годы и любимый фильм Путина - это вершина объективизма.
Режиссер Федор Бондарчук не защищает решение о вторжении в Афганистан. Он лишь старается воздать справедливость солдатам, оставленным на растерзание противника. Его задачу упрощало то, что этот вариант был с успехом опробован американскими кинематографистами.
Рассказы 'Калашникова'
Если говорить о военных фильмах, то богатейшим источником тем для российских кинематографистов всегда была Отечественная война. Но лишь смена строя и уход бывших красноармейцев на пенсию дали возможность отойти от героической манеры. Однако по-прежнему трудно представить себе российский фильм об армии генерала Власова, о командирах, относящихся к своим солдатам как к пушечному мясу, о дезертирах, о грабежах, убийствах и изнасилованиях мирного населения. А ведь это были массовые явления, о чем можно узнать хотя бы из изданной недавно в Польше книги Кэтрин Мерридейл 'Война Ивана'.
Завеса молчания скрывала первый, компрометирующий Красную Армию, период войны. Тем более следует восхититься отвагой Дмитрия Месхиева, режиссера фильма 'Свои'. В первой сцене, наводящей на мысль о рядовом Райане, наступающий верхмахт застает врасплох штаб советского корпуса и буквально стирает его с лица земли. Дальше - еще хуже. Офицеры наперегонки скидывают с себя мундиры и сливаются с толпой пленных. Один из солдат угрожает политруку, что сдаст его немцам, если тот не уступит ему свой паек. Через мгновение шантажист уже мертв - бдительный офицер НКВД перерезает ему горло. Кошмар не кончается после удачного побега трех главных героев. Деревня, в которой они хотят спрятаться, слишком натерпелась от коммунистов, чтобы оплакивать их поражение. Крестьяне первым делом хотят убить хлопотных гостей. Для них главный авторитет - кулак, который бежал из ссылки, а теперь по воле немцев стал сельским старостой (в этой роли хорошо известный польским киноманам Богдан Ступка). Каждый борется за выживание. Судьба государства и народа, похоже, не волнует никого.
Фильм демонстративно брутален. Милиционера-коллаборациониста зарезали как свинью, в эротических сценах нет ни капли романтизма. Но такие были времена и такие люди. Пускай главной мыслью послужит тот факт, что 'Свои', несмотря на иконоборческое содержание, были названы лучшим российским фильмом 2004 г.
О другом непохвальном эпизоде Отечественной войны рассказывают 'Сволочи' Александра Атанесяна. Согласно девизу 'Все для фронта', помимо взрослых уголовников в ряды сильно потрепанной армии берут и беспризорных детей, попавшихся на преступлениях. Малолетняя 'паршивая дюжина' после подготовки в лагере диверсантов должна выполнить самоубийственную миссию: уничтожить склады топлива, замаскированные немцами в горах Трансильвании. Даже персонал лагеря, тоже, впрочем, завербованный в лагерях, испытывает моральное похмелье.
Выстрел в затылок
Коммунизм был во многих отношениях улучшенной версией феодализма. В справедливости этого тезиса нас убеждает 'Водитель для Веры'. Фильм Павла Чухрая - впечатляющий портрет хрущевской эпохи с ее видимостью либерализации и открытости миру. Генерал Серов (в этой роли снова Ступка) живет на прекрасной вилле в Крыму. В его распоряжении кухарки, уборщицы и шофер, покорно доедающий объедки с господского стола. Также у него есть подрастающая дочка, подвергшаяся влиянию гнилого Запада. Вера ведет образ жизни американской кинозвезды, слушает Пресли, а над ее кроватью висит фотография Хемингуэя. После скучных официальных собраний дети красной номенклатуры расслабляются на вечеринках, устраиваемых на катере, который гоняет по демилитаризованной акватории...
'Дольче вита' Серовых заканчивается так же, как пасторальная жизнь командира Котова в 'Утомленных солнцем'. В дело вступают агенты службы безопасности, которых в России по-прежнему называют чекистами. В полицейском государстве ни одна идиллия не может продолжаться слишком долго.
'Груз 200' - последний фильм Алексея Балабанова - еще до премьеры наделал немало шуму. Ознакомившись со сценарием, актеры в панике отказывались от сотрудничества. Они знали, что делают. С экрана буквально несет мертвечиной. Действие разыгрывается в оруэлловском 1984 году. СССР догорает, но это не патетические сумерки богов, а понурый гротеск. 'Всю жизнь я поступал так, как нужно, а теперь выходит, что это никому не нужно', - сетует сотрудник кафедры научного атеизма Ленинградского университета. Благодаря связям ему удается 'отмазать' сына от службы в Афганистане. Название фильма - криптоним, под которым в страну пересылаются останки погибших солдат.
Те, кто с ностальгией вспоминает страну Советов, просмотрев 'Груз 200', наверняка остолбенели от ужаса. СССР Балабанова - это убогие многоэтажки, черный рынок, промышленный деградированный пейзаж и вечно пьяные мужики. Невинного человека осуждают на смерть и казнят 'по-советски', то есть, выстрелом в затылок в тюремном коридоре. Офицер милиции похищает, держит в заключении и пытает дочь местного бонзы. Последний сюжет толкает фильм Балабанова в сторону сюрреалистического ужаса в стиле Дэвида Линча. Зря, ведь мир, лишенный норм, страшит куда больше, чем зверства, совершаемые психопатом в мундире.
Если бы такой фильм был снят иностранным режиссером, его бы как пить дать обвинили в русофобии. Может, именно в этой склонности к крайностям - от некритичного восхваления до погружения в нигилизм - и заключается сила возрожденного российского кинематографа?
____________________________
Анна Лабушевска: Чему учит российское кино 'на заказ'? ("Tygodnik Powszechny", Польша)
Голливуд по-русски: кино как реклама государства ("The Wall Street Journal", США)
Русские идут! ("The Guardian", Великобритания)
Пленка российской реальности ("Time", США)
