В условиях, когда сила и влияние перемещаются с запада на восток, создается довольно абсурдная картина: за главным мировым экономическим столом есть место для Италии, а для Китая нет.
Приезжая в Давос, каждый раз видишь скромный лозунг Всемирного экономического форума: 'Мы преданы идее улучшения состояния дел в мире'. Что ж, мир в этом нуждается. Поэтому могу дать один дельный совет: Группу восьми промышленно развитых государств нужно расширить до четырнадцати, включив в нее Китай, Индию, Бразилию, Мексику, ЮАР и Индонезию. Спорная мысль? Конечно. Бестактная? Безусловно. Оскорбительная для некоторых важных стран, не вошедших в этот список? Очевидно. Не сомневайтесь: они будут кричать 'караул', сеять по этому поводу смуту и вопить о нечестной игре. Но если действительно хочешь улучшить этот мир, порой приходится проявлять некоторую жестокость.
Угрозы климатических изменений, распространения ядерного оружия, болезней и нищеты, не говоря уже о неустойчивом и хрупком состоянии глобализованного капитализма, требуют более авторитетного и представительного состава участников на ежегодном межгосударственном саммите этой организации. В условиях азиатского подъема возникает еще более абсурдная ситуация, когда за главным неофициальным мировым столом есть место для Италии, а для Китая нет. Состав участников за основным официальным мировым столом также не вполне удовлетворяет, но изменить его гораздо сложнее. В отличие от СБ ООН, 'большая восьмерка' это клуб, который может очень просто принимать решения о принятии новых членов. Именно так в 90-е годы 'большая семерка' добавила в свой список Россию. Не нужно ни дебатов Генеральной Ассамблеи ООН, ни процедуры ратификации. В принципе, почему бы не принять такое решение на следующем ежегодном саммите, который состоится этим летом в Японии? Группа восьми может запросто это сделать.
Против расширения 'восьмерки' можно выставить одно возражение, заключающееся в том, что клуб этот лишится тесной дружеской близости или коллегиальности. Но задушевные беседы у камина этой группы в ее первоначальном составе 70-х годов ушли в далекое прошлое. Сегодня саммиты 'большой восьмерки' - это массовые межгосударственные мероприятия, а их весьма искусственная неформальность планируется столь же тщательно, как какая-нибудь военная операция. Мне говорили, что на саммите в Германии общее количество членов американской делегации составило примерно 800 человек. Качественное различие между обеденной беседой восьми лидеров и четырнадцати не столь уж и велико. Самые важные договоренности все равно будут заключать в ходе узких переговоров за рамками общих мероприятий. А рост представительности и, соответственно, более глобальный масштаб принимаемых обязательств по таким вопросам, как климатические изменения, торговля и помощь, с лихвой компенсирует утрату притворной интимности.
Есть еще одно возражение - некая вариация на тему коллегиальности. Состоит оно в том, что 'Группа восьми' - это сообщество ценностей. Расширь ее состав слишком сильно - и густая закваска общих ценностей быстро разжижится до состояния воды. Но это уже произошло после вступления России. Нелепо предполагать, что у Гордона Брауна (Gordon Brown) больше общего в плане ценностей с Владимиром Путиным, чем с Манмоханом Сингхом (Manmohan Singh), премьер-министром самой крупной в мире демократии. Если кто-то хочет, чтобы это был клуб ведущих либеральных демократий мира, то надо исключать Россию и принимать вместо нее Индию.
В прошлом меня весьма прельщала эта идея. Но такого не произойдет, да и не должно происходить. Следовательно, количество обязательных общих ценностей должно быть минимальным. Может быть, лозунг должен звучать по-иному: 'Мы преданы идее обеспечения будущего человечеству на нашей планете, приемлемой стабильности мировой экономической системы, а также максимального человеческого достоинства такому числу людей, на которое согласятся своекорыстные государственные деятели и эгоистичные избиратели?' Под таким минимумом целей подпишется даже путинская Россия. Да и недемократический Китай тоже.
Если не принимать во внимание двух этих недемократичных на сегодняшний день гигантов, развитие которых может пойти как в позитивном, так и в негативном направлении, радикального сужения базы свободы в результате предлагаемого расширения не произойдет. Клуб станет менее западным, но не менее демократическим. Индия, Бразилия, Южная Африка и Мексика - это не просто демократические страны с устоявшейся избирательной традицией, но и свободные страны по классификации организации Freedom House. И заметьте: из крупных исламских стран я предлагаю включить в этот клуб не Египет или Саудовскую Аравию, а Индонезию. Индонезия самое крупное мусульманское демократическое государство, хотя несколько беспорядочное и несовершенное.
Итак, мы имеем приблизительный, но уже готовый набор критериев для членства: прежде всего, это влияние и значимость, а также в определенной степени эффективное и подотчетное правительство (где-то больше, где-то меньше) и некий элемент региональной репрезентативности. В мире более 190 стран, но на долю этих 14 государств приходится три пятых населения всего мира, более двух третей общемирового ВВП, почти три четверти выбросов углекислого газа и более 80 процентов военных расходов. В плане регионального представительства этот состав будет по-прежнему отражать наследие западного господства, но он станет более равномерным: Европа - 4 страны (плюс представители Евросоюза, которые тоже посещают эти мероприятия), Северная Америка - 3, восточная Азия - 2, Латинская Америка - 1, Африка - 1, Евразия - 1, южная Азия - 1, Юго-Восточная Азия - 1. В любом случае, это шаг вперед по сравнению с нынешним составом.
Кое-кто может сказать, что не нужно быть таким жестоким. Можно сохранить 'большую восьмерку' в ее сегодняшнем составе или просто добавить туда Китай и Индию, но одновременно увеличить численность так называемой 'большой двадцатки', или G20. Может быть, стоит назвать ее L20 (Буква L означает, что в эту группу входят только Leaders - лидеры). Первым такую идею предложил бывший премьер-министр Канады Пол Мартин (Paul Martin). Но мне кажется, что это будет уже слишком.
Другие говорят, что по каждой тематике необходимо создавать отдельные группы, каждая в своем составе. Например, К15 по климатическим изменениям, Р23 по развитию, Э19 по энергетической безопасности и так далее. В таком случае наши руководители все свое время будут тратить на международные заседания и форумы, и у них не останется ни одной свободной минуты на руководство своими странами. Так состояние дел в мире не улучшишь. Конечно, будут привлекаться и другие государства в зависимости от тематики обсуждений. Но чем меньше ключевых групп и организаций, тем лучше.
Пока процесс реформирования ООН со скрипом продвигается вперед, такая расширенная группа самых влиятельных и важных стран (влияние и важность не одно и то же) должна предлагать коллективные действия в отношении изменений климата, мировой торговли, развития, энергетической безопасности, борьбы с ВИЧ/СПИДом, помощи Африке. Это лишь краткий перечень тем, взятый из повестки прошлогоднего саммита 'восьмерки' в Германии. Не имеет никакого смысла заниматься таким вопросом, как глобальные климатические изменения, без участия самых крупных в мире загрязнителей - Китая и Индии. Именно по этой причине лидеров пяти из предложенной мною шестерки новых членов пригласили поучаствовать в некоторых заседаниях саммита в рамках так называемого 'плана приобщения'. Так почему не сделать все официально?
Конечно, существует определенный скепсис по поводу того, чего можно добиться проведением таких встреч, кроме деклараций и обещаний. По крайней мере, новым великим державам нашего мира придется думать, занимать ту или иную позицию в вопросах более широких обязательств, чем те, с которыми они обычно сталкиваются. А слабеющие мировые державы будут привыкать слушать то, что говорят им страны, находящиеся на подъеме. Может быть, им удастся и влиять на эти государства, пока не слишком поздно. Кроме того, страны на таких саммитах действительно принимают на себя определенные обязательства. Независимая исследовательская группа 'большой восьмерки', базирующаяся в университете города Торонто, следит за выполнением таких обязательств и готовит таблицы и графики, в которых без прикрас выставляет на всеобщее обозрение лентяев и увальней. А смущение хоть чего-нибудь, да стоит.
'Группа четырнадцати' никоим образом не будет похожа на мировое правительство. Если повезет, то со временем она превратится в некую аналогию 'концерта европейских держав' 19-го века - в 'концерт мировых держав'. Она не будет заменой реформированной ООН, она станет важным дополнением к этой организации. Но кто из лидеров сегодняшней 'восьмерки' рискнет взяться за это?
