Еще пятнадцать лет назад не стоило даже и пытаться найти на карте населенный пункт под названием 'Лесной'. Место было засекречено. Этот укрытый в густом лесу елей и берез поселок рязанский области - 6000 обитателей - был закрытым военным объектом, каких много существовало в Советском Союзе.
Тайна Лесного - завод взрывчатых веществ. Расположенный на окраине поселка, там, где заканчивается дорога, он на протяжении многих лет был источником процветания этих мест. Годами на этом заводе трудились целыми семьями жители Лесного и соседних деревень. Работа была стабильная, зарплата высокая, соседний колхоз снабжал поселок мясом, овощами и фруктами, из-за чего стал предметом зависти всего района, где дефицит был привычным делом.
Эти золотые деньки закончились в 1991 году, когда распался СССР. Завод практически простаивает. На производимый там товар - гексоген, противопехотные мины - покупателя не сыщешь, количество сотрудников пришлось сократить впятеро, цеха находятся в аварийном состоянии. Поселок - выстроенные в ряд обшарпанные блочные дома - лишился половины жителей. Этот упадок характерен для российской провинции, глубинки, обескровленной демографическим спадом.
В период с 1991 по 2007 год Россия лишилась 7,6 миллионов жителей. В основном мужчин, чья средняя продолжительность жизни упала с 63,8 лет в 1960г. до 58 лет в настоящее время. Демографы считают, что если эта тенденция сохранится, население России - 142,4 миллиона человек - к 2050 году может сократиться до 100 миллионов или даже меньше. Эта бескрайняя страна уже почти обезлюдела на восток от Урала.
Достаточно посмотреть на окружающие Лесной деревни, чтобы убедиться в депопуляции страны. Заполье - типичная русская деревня с выкрашенными в разные цвета деревянными домами. 'Здесь остались только старухи, как я', - говорит семидесятилетняя Марфа, чье морщинистое лицо выглядывает из вязаного платка. Демографическая проблема ее волнует меньше всего.
Самое важное - в деревню наконец-то провели газ, около года назад. А еще отстроили новую церковь, предмет всех разговоров в округе. Чтобы внести ее в кадастр, пришлось вызывать землемеров. Марфа до сих пор не может спокойно говорить о выставленном ими счете - 15000 рублей (416 евро). 'Это - моя пятимесячная пенсия! Где найти деньги? С продажи свечек много не получишь', - терзается беззубая старушка, которая помогает в запольской церкви.
Лесному повезло. Благодаря заводу поселок смог избежать участи соседних деревень-призраков. В поселке, построенном в 1960-е годы, есть все современные удобства: газ, водопровод. Деревенька Молосово, расположенная в 10 километрах от Лесного, не может похвастаться тем же. Девять месяцев назад там сломалась насосная станция, и единственным источником воды остался колодец. 'Как в прошлом веке', - жалуется, неся в каждой руке по ведру, местная жительница, которую мы встретили на дороге.
Но удобства не удержат молодежь Лесного в родном поселке. 25-летний Олег учится в Рязани, районном центре, расположенном в 100 километрах. Он гордиться своими успехами. Если все будет хорошо, через год он станет 'менеджером'. После учебы он с удовольствием вернулся бы в родной поселок - 'тут воздух лучше и стресса меньше, чем в большом городе'. Но вряд ли он сможет тут найти работу по специальности.
Его жена согласно кивает головой. Она толкает перед собой коляску с их первенцем: 'Здесь для нас нет будущего. Вы видели, в каком состоянии у нас дороги?'. И все же жизнь в Лесном не стоит на месте. Разве они не в курсе? Завод 'Эластик' сдает свои заброшенные помещения в аренду. На территории завода расположены две лакокрасочные компании, водочный завод, российско-канадское СП, российский филиал французской фирмы Nyco, производящей авиационные масла. Создана тысяча рабочих мест, и это еще не предел, с надеждой говорит директор 'Эластика', человек, который, как говорят в поселке, главнее самого мэра.
Шестидесятилетний Леонид, бывший механик завода, настроен скептически: 'Образованная молодежь все прекрасно понимает. Они знают, что в Рязани или в Москве смогут зарабатывать в два раза больше, вот и уезжают'. Леонид оттрубил на заводе тридцать шесть лет. Работа была тяжелой и опасной. В период с 1977 по 1980 годы на заводе произошло три взрыва, 13 человек погибло, но 'жить в то время было хорошо'.
Он скучает по советской эпохе? Не совсем. Леонид не любил коммунистов, 'интриганов'. Он так и не вступил в партию, что в свое время доставило ему немало неприятностей. Он получал хорошие деньги, но не мог их потратить, 'покупать-то было нечего'. Семь лет стоял в очереди на машину и едва не купил ее, помешала денежная реформа, которая лишила его всех сбережений.
Внук кулака (богатого крестьянина), депортированного в Сибирь при Сталине, Леонид испытывает глубокое недоверие к политике, 'деятельности, грязной по определению'. Пойдет ли он на выборы 2 марта? Нет уж, лучше на рыбалку. Он вообще не ходит голосовать по принципиальным соображениям. В любом случае его голос ничего не изменит, 'потому что все решают они'.
Леонид не относится к горячим поклонникам Владимира Путина. 'Пенсионеры его не очень любят', - говорит он. А что он думает о преемнике Дмитрии Медведеве? 'Он не сможет ничего изменить, люди в погонах ему не дадут'. В голосе Леонида слышны нотки гнева при упоминании 'этой мафии, которая правит нами, этой ужасной невиданной гидры'. Он с сожалением рассказывает о варварской вырубке леса, о нуворишах, прилетающих из Москвы на вертолетах на охоту, а потом возвращающихся в столицу, не удостоив вниманием глубинку. Ему даже не приходит мысль в голову, что его голос может что-либо изменить. Он с блеском в глазах вспоминает о зайцах, которых в свое время было полно на территории завода. Из-за взрывчатки стрелять в них из ружья было запрещено. 'Они жирели на колхозных гороховых полях и совсем нас не боялись'. Пока рабочие не догадались вооружиться рогатками. 'Мы убивали по девять штук за день'. Сегодня на полях растет бурьян, зайцы куда-то делись.
Пятидесятилетняя Любовь Николаевна уехала, но недалеко, за 10 км. от родного поселка. Она продолжает жить в Лесном, но работает в городе Шилово. Она работала на заводе юристом, в конце 1990-х годов видела агонию предприятия, опустение поселка. Она до сих пор с болью в сердце вспоминает, как однажды в магазине ее пятилетний сын попросил у нее купить пряники, которые только что выставили на полку. 'Нам выдавали талоны на продукты питания - чай, масло, сахар и т.д. К несчастью талоны на пряники у меня закончились. Я попросила у продавщицы, с которой была знакома очень давно, продать мне всего два пряника для малыша. Она отказалась', - с горечь вспоминает Любовь Николаевна. Именно это унижение убедило ее уехать из Лесного.
Сначала ей пришлось затянуть пояс потуже, но в конечном итоге Любовь смогла открыть адвокатскую контору в Шилово, самом преуспевающем городе их района. Дела у нее идут хорошо. Она стала депутатом муниципального совета от ЛДПР Владимира Жириновского. 2 марта она собирается голосовать за Дмитрия Медведева, потому что он - гарант преемственности курса. Говоря об уходящем президенте, она поднимает глаза к небу, как будто призывает в свидетели кого-то из святых: 'Путин за десять лет столько успел сделать, просто невероятно!'.
Ее помощница 25-летняя Лида тоже с удовольствием говорит о 'возрождающейся России', о 'нацпроектах', 'вновь обретенном величии' - она строго придерживается 'новояза', который каждый день слышит по телевизору. Ее жизнь многое объясняет. Она смогла за восемь лет утроить доход. В 2000 году ее муж работал охранником в колонии в Сибири, где содержались бывшие полицейские. Зарплата была ничтожной (3000 рублей), работа - неблагодарной. Супругам приходилось ютиться в общежитии, где жили вместе и семьи охранников, и недавно освобожденные заключенные.
Через год они все бросили и вернулись в Шилово. Муж достаточно быстро нашел работу в полиции, получает ежемесячную зарплату в 9000 рублей. Лида устроилась в адвокатскую контору. Супруги - собственники квартиры и недавно купили машину в кредит. Лида и ее начальница с оптимизмом смотрят в будущее. Они мечтают провести отпуск за границей, в Турции, а может даже и во Франции. Они сгорают от желания узнать, правда ли, что в Париже женщины не разрешают мужчинам платить за них в ресторане?'. Этот вопрос их очень волнует, потому что в России 'это не так'. Они хотели бы знать точно, чтобы за границей не казаться неотесанными провинциалками.
___________________
Старикам тут не место ("The Guardian", Великобритания)
Край затерянных храмов ("The Observer", Великобритания)
А если Россия исчезнет? ("La Vanguardia", Испания)
