Восемь лет назад Владимир Путин восходил на вершину власти параллельно со второй чеченской войной. Реконструкция Грозного идет полным ходом, но события тех лет оставили глубокий след в душах людей.
'Уже никто не скажет про Грозный, что он напоминает Сталинград в 43-м или 44-м году . . . Но еще больше предстоит сделать'. Так 14 февраля с.г. Владимир Путин обрисовал ситуацию в столице Чечни. Сегодня через восемь с половиной лет после начала второй чеченской войны, параллельно с которой происходило восхождение на вершину власти Владимира Путина, все наблюдатели поражаются, какими быстрыми темпами отстраивается город-мученик.
Вот уже год как в Грозном функционирует совершенно новый аэропорт, куда из Москвы и обратно ежедневно летают два-три рейса. В центре города вдоль проспекта Победы стоят свежевыкрашенные здания, в которых разместились небольшие коммерческие предприятия - магазинчик готовой одежды, парикмахерская, - украшенные гирляндами разноцветных лампочек. Даже светофоры появились. Но - напоминание о том, что мы в Чечне - у гаишника на плече висит автомат Калашникова.
На покрытых снегом улицах Грозного можно увидеть много Интернет-кафе, и большинство пешеходов держат в руке мобильный телефон. Второй по величине оператор мобильной связи России вот уже несколько недель предлагает свои услуги жителям Чечни. Таким образом, этот регион Кавказа, по величине не превышающий Иль-де-Франс, уже не отрезан от остального мира.
'За полтора года ситуация сильно изменилась и в экономическом, и в политическом и в социальном плане, - констатирует руководитель правозащитного центра Чечни Минкаил Эжиев, которого вряд ли можно заподозрить в снисходительном отношении к властям.- Люди перестали бояться. Вечером стало можно выйти из дома'.
Почти все в республике считают, что обязаны этим возрождением одному человеку - Рамзану Кадырову. Экстравагантный президент, 31 года от роду, заступивший на это пост год назад, сын бывшего президента, убитого в 2004 году, коллекционер красивых машин, диких животных и молодых женщин, железной рукой руководил восстановлением страны. 'Кадыров вернул народу надежду. Большинство населения его уважает', - говорит Минкаил Эжиев. Даже правозащитники, которые обвиняли 'кадыровцев' в бесчинствах и постоянно привлекают внимание общественности к фактам исчезновения людей, чего-то среднего между беззаконными арестами и бандитскими похищениями, признают успехи Рамзана.
'Больное подавленное население'
И все же Минкаил Эжиев считает, что 'война еще не окончена'. Прежде всего потому, что ее следы все еще видны. В пригородах Грозного много разрушенных зданий, обугленных руин, домов, изрешеченных пулями. Электроснабжение было восстановлено повсюду, но водопровод работает не во всех домах. Официально, по словам Сергея Иванова, первого заместителя премьер-министра, курирующего вопросы обороны, вторая чеченская война закончилась уже несколько лет назад. Но в 'зоне антитеррористических операций', особенно в горах, периодически ведутся бои.
'Люди хотят забыть, но мы не имеем права этого делать', - считает Зайнап Гашаева. Эта обаятельная женщина, возглавляющая НПО 'Эхо войны', считает, что 'война закончится, когда все, кто в ответе за совершенные преступления, в том числе и самые высокопоставленные люди, предстанут перед международным судом'. Зайнап говорит, что 'Чечня - это 70% безработных, 30 000 сирот, 19 000 инвалидов, больное, подавленное население'.
Семьи пропавших без вести людей тоже не могут забыть прошлое. Седа, с ввалившимися от горя и лишений щеками, седыми волосами, взглядом полным боли, выглядит старше своих 49 лет. Вся одежда на ней черного цвета, даже платок на голове. Эта безутешная мать показывает нам фотографию своей дочери Миланы. 7 ноября 2001 года, когда Седа поехала вместе с мужем 'в Россию' в госпиталь, в ее дом в 5 часов утра ворвались вооруженные мужчины в масках. Они похитили Милану. Ей был 21 год. Она была замужем. Вот уже шесть лет 'мы ничего о ней не слышали', рассказывает Седа по-чеченски. В 2004 году 'нам выплатили компенсацию за наш дом, разрушенный во время войны'. По данным НПО 'Мемориал' (октябрь 2007 г.), подобные компенсации получили 37 857 семей.
Вскоре после этого опять пришли вооруженные мужчины в масках и забрали все деньги. Брат и сестра Миланы были тогда травмированы и до сих пор не выздоровели. Чеченская НПО, которая занимается этой проблемой, зафиксировала 4 400 случаев исчезновения людей. Международный комитет общества Красного Креста со своей стороны располагает данными о 1260 подобных случаях. Как рассказывают многие правозащитники, семьи боятся рассказывать о похищениях.
Для некоторых жертв войны хождения по мукам, кажется, никогда не закончатся. Зайнап (речь идет о другой Зайнап) и ее семью в конце января лишили временного жилья, которое им предоставило государство после их возвращения из соседней Ингушетии, куда они бежали во время войны. Их дом, восстановленный после первой войны, был опять разрушен во время второй. Зайнап, бабушка шестидесяти лет, нашла пристанище в съемной двухкомнатной квартире. Ее семье из десяти человек пришлось расстаться, потому что всех эта квартира вместить не может. Поскольку ее силой выдворили из временной квартиры, Зайнап потеряла право на государственное жилье. Один из сыновей Зайнап болен. Ее внуку, 12-летнему Шамилю, который сидя на ковре, учит английский, нужно делать глазную операцию. Но у семьи нет денег.
'Путин вернул нам стабильность'
Зайнап имеет все основания не любить государство и Владимира Путина, главнокомандующего армией, которая разрушила ее дом. 'Но ведь он тоже вернул нам стабильность', - говорит она, показывая свои золотые зубы. В следующее воскресенье Зайнап, жительница республики, в которой по официальным данным на парламентских выборах в декабре 99% электората проголосовало за Путина, при уровне участия 99,6%, отдаст свой голос 'за Путина, вернее, за Медведева, это - одно и то же. Никого другого же нет'. И усталая бабушка добавляет: 'Я - не за Путина. Я - за мир'.
____________________
'Сейчас здесь мир. У нас новый аэропорт. Люди довольны'("The Guardian", Великобритания)
Президентская стройка ("Liberation", Франция)
Ад в двух шагах от рая ("The Wall Street Journal", США)
