В исследовании российской внешней политики проводится параллель между экономическим развитием страны и ее возвращением на международную арену.
В то самое время, когда россияне выбрали нового президента, во Франции вышло исследование, проведенное под руководством Анн де Тенги (Anne de Tinguy), сотрудника Центра международных исследований (CERI), в котором предпринята попытка очертить контуры российской внешней политики во всей ее многогранности.
Эра Путина на рубеже нового тысячелетия явилась поворотным пунктом в истории России. Она ознаменовала собой возвращение порядка и широкомасштабное возрождение народного хозяйства: в стране вновь наблюдается экономический рост (в среднем 6% в год с 1999 года), подогреваемый ценами на нефть. Одновременно вырисовывается и новая позиция России на международной арене: Америка ослаблена своими авантюрами в Ираке и Афганистане, Европа уделяет максимум внимания собственным проблемам, Россия же стремится играть роль, соразмерную своей геополитической значимости. Она оспаривает у США статус единственной мировой сверхдержавы и заявляет о зарождении многополярного мира, в котором намерена занять подобающее ей место. Могущество, независимость, стремление к величию идут рука об руку с ее собственным определением демократии, сильно отличающимся от модели, принятой в Европе, хотя Россия себя к ней причисляет.
Исследование 'Москва и мир' обрисовывает геополитическую плоскость, на которую проецируются эти амбициозные планы. В первую очередь это относится к Соединенным Штатам, с которыми - возможно многие об этом позабыли - новый хозяин Кремля начал проводить политику открытости (особенно после терактов 11 сентября 2001 года), что породило в Москве надежды на установление привилегированных партнерских отношений: создание Совета Россия-НАТО, вступление в 'большую семерку', новый договор о разоружении (договор о сокращении стратегических наступательных вооружений, SORT). Анн де Тенги демонстрирует, что эти надежды в скором времени сменились разочарованием, поскольку Вашингтон стал заострять внимание на многочисленных слабостях России - в области политики, экономики, обороны, демографии. С тех пор команда Путина начала сожалеть о тех временах, когда Россия и США проводили политику контроля над вооружениями.
Россия очень болезненно воспринимает евро-американское вторжение в ее ближнее зарубежье и считает поддержку, оказываемую Западом 'цветным революциям', формой идеологического экспорта демократии - а, значит, угрозой. Не говоря уже о размещении американских баз ПРО в Польше и Чехии. Тогда Кремль, который счел себя объектом агрессии, встал на путь конфронтации и резкой риторики. По вопросу Косово, в отношении ОБСЕ, объявив мораторий на ряд договоров о разоружении. Но, отмечает автор исследования, ' судя по всему, Кремль не стремится вписывать свой проект по строительству могущественный державы в конфронтационный контекст'.
Европа, ближнее зарубежье, бывшая империя, Азия, арабо-мусульманский мир - авторы исследования описывают обширное пространство, где путинская Россия 'смогла внедрить идею, что она вновь стала страной, которая играет важную роль на международной арене' и может служить противовесом в мире, где полным ходом идут процессы глобализации. Но доказала ли она, что вновь обрела величие? Анн де Тенги в этом сомневается. По многим причинам.
В первую очередь Россия в начале нового тысячелетия так и не смогла 'переварить' утрату своей бывшей империи. Она по-прежнему строит отношения со странами бывшего СССР по принципу 'господин - подчиненный', вместо того, чтобы наладить с ними сотрудничество. Ее отношение к атлантическому и европейскому миру немногим лучше. Создается впечатление, что она не может найти там свое место, несмотря на членство во многих значимых организациях ('большая восьмерка', например). Она явно пытается 'утвердиться, заняв противоположную позицию', не выдвигая более конструктивных встречных предложений.
Что же касается 'диалога цивилизаций', который она предлагает своим азиатским и мусульманским партнерам, Россия сама же подрывает эту концепцию своей внутренней политикой - действия в Чечне и рост ксенофобии среди россиян в отношении кавказцев. Иногда ее позиции отличаются слабостью (Япония), иногда идут вразрез с мнением всего остального мира (Северная Корея). В арабо-мусульманском мире курс России отличается двойственностью - это касается и ее израильско-арабской политики и той, которую она проводит в отношении Ирана.
В заключении в исследовании говорится, что возвращение России 'сопровождается риторикой, про которую нельзя однозначно сказать, является ли она признаком слабости или силы, и политикой, где превалируют краткосрочные цели при крайне благоприятном для страны экономическом контексте'.
'Москва и мир. Амбиции величия: иллюзия?' (Moscou et le monde, L'ambition de la grandeur: une illusion?). Коллектив авторов под руководством Анн де Тенги. Издательство CERI-Autrement
_________________________________
Путешествие в новую Россию Владимира Путина - активную, охваченную духом предпринимательства, исполненную достоинства ("Le Temps", Швейцария)
Наследие Путина: Россия, которой не нужна милость Запада ("The Guardian", Великобритания)
Сила России - не в ракетах и не в нефти ("The Sunday Times", Великобритания)
