Телевизионное интервью, которое Орли Вильнаи-Федербуш (Orly Vilnai Federbush) взяла в понедельник у Дмитрия Боготича - лидера местной "неонацистской банды", улетевшего после этого интервью в Москву - представляет собой образец хорошей журналистской работы, проделанной в условиях реального риска. Однако данная беседа показала нам не только жестокого преступника, но и слабость властей в урегулировании данной ситуации.
Боготич, являющийся вдохновителем нескольких жестоких нападений на тех, кого он считал недостаточно белым или не совсем евреем, легко скрылся от полиции и сейчас изучает право в Москве. Вильнаи, конечно, призвала его вернуться и отбыть срок наказания, но можно легко предположить, что он этого не сделает. Его отношения с Израилем состояли из неудавшейся ассимиляции, военной службы, жестоких выходок и отлета.
И все-таки и передача Вильнаи, показанная в телевизионной программе "Факт", и реакция средств массовой информации и общественности на это дело оставляют вызывающее беспокойство ощущение того, что кому-то удалось избежать ответственности. Боготич предоставил израильскому обществу превосходное алиби. Расисты? Мы? О чем вы говорите? "Они", "русские" - которые привезли с собой примитивные нормы насилия и расистской ненависти - они и есть расисты.
Раскрытие неонацистской организации "доказало" то, о чем многие думали и без этого: что все проблемы с пьянством, жестокостью и расизмом, являющиеся, по видимости, новыми для Израиля, исходят от русских, иммигрировавших в последние годы.
Об этой волне иммиграции, начавшейся в 1990-х годах, и пожилые израильтяне, и те россияне, которые иммигрировали в 1970-х годах, говорят исключительно как о расистской. Главная причина заключается в том, что, по национальному определению религиозного истеблишмента, эта последняя волна иммиграции не была еврейской.
"В Израиль иммигрировали полмиллиона неевреев", - кричали раввины и религиозные активисты, в том числе и один бывший министр внутренних дел. Тем самым они нарисовали образ целой группы населения. Сотни тысяч людей ходили с документами, в которых было написано "без национальности" или "христианин", и с момента своего прибытия они считались вторым классом, даже несмотря на то, что они служили в армии, учились, работали или изобретали лекарство от рака - и даже если они погибали в бою или в результате теракта.
Расизм, как говорил французский историк Раймон Арон (Raymond Aron), это снобизм бедных. К этому определению можно добавить иммигрантов, особенно молодых: они стремятся стать членами общества, и глубоко переживают, когда их отвергают. Педагоги, участвующие в адаптации молодежи из бывшего Советского Союза (в первую очередь доктор Хаим Пери (Chaim Peri) из школы-интерната Yemin Orde) уже много лет назад предупреждали, что непринятие в общество, особенно по культурно-национальным мотивам, может привести к потрясениям с катастрофическими последствиями.
Действительно, унижение иммигрантов стало причиной появления порочного замкнутого круга, подтверждением существования которого является Боготич: больше кого-либо стремясь быть израильтянином и евреем, он записался в "Еврейскую армию", охранял различные объекты, а потом, вооружившись винтовкой, полученной в Армии обороны Израиля, осыпал угрозами и до смерти избивал бездомных, "грязных черномазых" и "голубых". Арабы в его глазах заслуживают смерти.
Как удобно обвинить в расизме Боготича и его друзей, проигнорировать тот факт, что унижавшее их непринятие в общество стало одной из причин из расистских выходок. Еще хуже делать вид, что эти выходки имеют "иностранное происхождение", в то время как их причиной являются глубоко укоренившиеся в Израиле расизм и насилие.
В докладе Центра "Моссава" (Mossawa Center - организация, занимающаяся защитой прав арабского населения Израиля - прим. перев.) говорится о десятках антиарабских высказываний еврейских политиков ("они как черви", сказал бывший депутат от партии "Ликуд" Йехиэль Хазан (Yehiel Hazan)); об убийстве 41 араба, которое не было расследовано должным образом; о широко распространенной дискриминации арабов на работе и в быту; о принимаемом Кнессетом расистском законодательстве; о публичных дебатах, которые оправдывают такие безумные идеи, как перемещение населения и коллективное наказание, и, отрицая факт израилизации нашего арабского населения, подпитывают расистские параноидальные настроения.
Пока наши сограждане будут молча соглашаться с наличием возмутительной главы "национальность" в своих документах, с дискриминационным в отношении арабов законодательством, с унизительными проверками, которые сначала проводились только в аэропортах, но затем распространились во все государственные учреждения; пока никто не выступает против Кнессета, притесняющего арабов и пока людей, сдающих квартиры арабам или принимающих их на работу, можно пересчитать на пальцах одной руки, израильское общество не сможет избавиться от греха расизма.
Однако этот грех удваивается и утраивается, когда общество дает иммигрантам, стремящимся в нем ассимилироваться, власть и оружие, а затем - когда эти обозленные и униженные иммигранты используют полученную власть и оружие в своих расистских акциях - закрывает глаза и надевает ханжескую маску образцового либерального общества.
____________________________________________________________
Российские новые отказники-евреи ("The Jerusalem Post", Израиль)
Кремль старается не замечать расизма ("The International Herald Tribune", США)
