Набор домашних заготовок ответа на признание Косово в российской столице оказался довольно малым. Собственно, множественное число здесь навряд ли применимо. Собрали представителей непризнанных территорий на слушаниях в Государственной думе, поговорили, что нехорошо нарушать международное право в отношении сепаратистов, и рекомендовали руководству признать независимость Южной Осетии, Абхазии и Приднестровья. При этом сами участники этой домашней заготовки прекрасно знали, что все это - не более чем пропагандистские шары. Никто в ближайшее время признавать их независимость не собирается.
Любимые и не очень
Вообще ссылки российских политиков на двойные стандарты в западной политике выглядят анекдотично. Выступая в передаче Владимира Соловьева 'К барьеру' на канале НТВ, небезызвестный Константин Затулин вообще договорился до того, что для него не существовало территориальной целостности Грузии, Абхазии и Южной Осетии в ее составе. Это и понятно, так как именно Россия сделала все, чтобы огонь сепаратизма в Грузии ни в коем случае не погас.
Причин такого поведения Москвы несколько. Во-первых, Абхазия и Южная Осетия важны со стратегической точки зрения. С приближающимся и неизбежным уходом из Крыма полоса Черноморского побережья России становится очень короткой. В этих условиях абхазский берег представляется весьма важным. Южная Осетия позволяет контролировать важные пути сообщения через кавказские хребты. Российское влияние здесь должно девальвировать привлекательность Грузии в качестве возможного места расположения американских авиационных баз.
Во-вторых, Абхазия чрезвычайно привлекательна для российского капитала. Одной из причин московского недовольства Михаилом Саакашвили было то, что за грузинскую собственность требовали платить, и достаточно много. Это российских бизнесменов не устраивает, и грузинский контроль над столь привлекательной территорией им абсолютно ни к чему.
В-третьих. Через Грузию в значительной степени обеспечивается связь с Арменией. В условиях перманентного конфликта вокруг Нагорного Карабаха нормализации отношений Еревана с Баку и Анкарой (соответственно - и снятия блокады с Армении) в ближайшей перспективе ожидать не приходится. Именно поэтому напряженность в отношениях Москвы и Тбилиси никогда не переходит известной грани. Абхазский и южноосетинский сепаратизм служат средством воздействия на Тбилиси со стороны Москвы. При этом угроза признания остается потенциальной, и лидеры непризнанных территорий это прекрасно понимают, но старательно играют отведенные им роли. При этом нужно иметь в виду, что ситуации в Абхазии и Южной Осетии по отношению к Грузии довольно сильно различаются. Если абхазы в подавляющем большинстве категорически не хотят входить в Грузию, то в Южной Осетии достаточно много тех, кто на интеграцию согласился бы. Благодаря помощи Тбилиси параллельная южноосетинская администрация Дмитрия Санакоева добилась определенных успехов, и уже наблюдается приток осетинских семей из районов, контролируемых из Цхинвали пророссийским президентом Южной Осетии Эдуардом Кокойты.
Обратим внимание на то, что риторика признания касается по большей части именно Абхазии и Южной Осетии. О Приднестровье вспоминают в последнюю очередь и не слишком охотно. Уже довольно давно Тирасполь потерял статус 'любимой жены'. В Москве неоднократно высказывали недовольство действиями властей с левого берега Днестра. Особенно возмутил Первопрестольную долг за газ в размере более одного млрд долларов, хотя газ поступал бесперебойно, население и предприятия за него платили. Недавно разразился громкий скандал вокруг газовых денег, инициатором которого стал спикер Верховного совета непризнанной республики Евгений Шевчук. Он потребовал от крупного приднестровского "Газпромбанка", которым руководят сын президента Игоря Смирнова Олег со своей женой Мариной, отчитаться за то, куда уходят платежи. Скандал тогда был замят, но долг никто не простил. К тому же, Марина Смирнова на прошлогодних думских выборах призывала приднестровских россиян голосовать за 'Справедливую Россию' и даже баллотировалась в депутаты от этой партии по Ямало-Ненецкому автономному округу. Такого в Москве не прощают.
На изменение отношения Москвы Тирасполь отреагировал призывом признать независимость Приднестровья. Глава приднестровского внешнеполитического ведомства Валерий Лицкай был немедленно вызван на Смоленскую площадь, где ему заместителем министра иностранных дел России Григорием Карасиным было недвусмысленно заявлено, что российская сторона не приемлет методы, идущие 'вразрез с международным правом, как это имело место в случае с Косово'. Другими словами, если для Абхазии и Южной Осетии возможность признания теоретически остается, то для Приднестровья Косово не пример. Такую политику Россия ведет достаточно давно. Как писала московская 'Независимая газета', если в Приднестровье всегда желающих получить российский паспорт было больше, чем 'свободных' паспортов, то в Абхазии желающим их получить буквально развозили бумаги по домам.
Предложение обмена
Отношение России к непризнанным территориям следует рассматривать в свете общего направления внешней политики и ее взаимосвязи с внутренней. С приходом, пусть пока и неформальным, Дмитрия Медведева в Кремль наблюдается демонстрация либеральных потенций. Это наглядно видно на изменении соотношении внутри правящих групп. Возрастает влияние Германа Грефа и Алексея Кудрина. Это и понятно: экономическая ситуация далека от радужной и давление приближающегося мирового экономического кризиса ощущается все сильнее. Чекисты оттесняются на периферию, вместо них приближаются близкие к Медведеву Алексей Миллер ('Газпром') и Алишер Усманов (генеральный директор ЗАО 'Газпроминвестхолдинг', металлургический бизнес, владелец английского футбольного клуба 'Арсенал'), растет политический вес владельца 'Лукойла' Вагита Аликперова и Олега Дерипаски (сырье, черная и цветная металлургия).
Соответственно, смягчаются акценты и во внешней политике. Агрессивный тон в отношении независимости Косово, расширения НАТО не дал ожидаемых результатов. Поэтому уже Ангеле Меркель во время ее визита в Москву было сделано предложение обмена содействия в Афганистане на торможение присоединения Украины и Грузии к ПДЧ. Берлин предложение выслушал, но никаких обязательств на себя не взял. Во время визита американского государственного секретаря Кондолизы Райс и министра обороны Роберта Гейтса воинственная риторика уже не звучала. В этом контексте дополнительная нагрузка в виде поощрения сепаратизма сейчас не к месту. Тем более, что 'непризнанные' зачастую слишком много на себя берут. И это относится не только к Приднестровью.
Именно в этой связи следует рассматривать интервью президента Молдовы Владимира Воронина газете 'КоммерсантЪ', в котором он дал понять, что договорился с Владимиром Путиным о присоединении Приднестровья к Молдове на условиях федерации. В обмен Кишинев отказывается от интеграции с Румынией, от вступления в НАТО и объявляет свою страну нейтральной. Интересы российского бизнеса на левом берегу Днестра с некоторыми оговорками обещают учесть. В значительной степени интервью рассчитано на внутреннее потребление: в апреле 2009 г. в Молдове выборы, а позиции коммунистов во главе с Ворониным не очень прочные. Тем не менее, разница в отношении Москвы к Тирасполю, Сухуми и Цхинвали бросается в глаза. Демонстрация конструктивного подхода к решению проблемы сепаратизма в Молдове и улучшение отношений с нею России очень нужны. Это должно показать Киеву альтернативу его прозападному курсу и усилить российское влияние на украинских юго-западных границах.
Несмотря на значительное российское влияние в Приднестровье, такой курс Москвы вызвал там заметное сопротивление. Ожидать скорых решений здесь не стоит. Так что к выборам в Молдове могут и не успеть - и тогда политическая судьба Воронина станет еще более неопределенной. И всю комбинацию придется начинать сначала. А абхазам и осетинам в очередной раз дадут туманные обещания и посоветуют набраться терпения. Их судьба будет решаться в глобальной политической игре Москвы с гораздо более весомыми игроками, спрашивать непризнанных и считаться с ними никто не собирается. Их судьба будет не более чем разменной картой.
___________________________
Признание без власти ("The Weekly Standard", США)
Там, где Европа проводит черту ("The Washington Post", США)
