Данный материал публикуется в рамках акции 'Переводы читателей ИноСМИ.Ru'. Эту статью и комментарии к ней обнаружил и перевел наш читатель turka, за что мы ему крайне признательны
__________________________________________________
Примечание переводчика: Такая статья в Германии еще пару лет назад была бы невозможна. Сейчас же - пожалуйста!
Статья опубликована 27 марта 2007 года
***
Сегодня, спустя полвека европейской интеграции, в Германии функционируют абсолютно иные политические структуры, нежели при написании ее Основного закона. Республика не является больше демократией в полном смысле слова. Она больше не является правовым государством, в котором основные права гарантированы разделением властей и правовой защитой. Она больше не является социальным государством, а есть лишь более-менее самостоятельная часть глобального капитализма. Она больше не является даже федерацией, так как центр и регионы потеряли их жизненно важную государственность. Наши Конституционные принципы, которые должно было уважать Европейское сообщество (согласно статье 23 абзац 1), девальвировались.
Согласно нашей Конституции, Германия не может быть членом такого ЕС.
Если какие-то вопросы не решает народ непосредственно путем голосования, эти вопросы должны быть обсуждены и решены в парламенте (в ходе открытых консультаций). Важнейшие же правовые нормы, которые действуют сегодня в Германии, были приняты, напротив, исполнительными органами ЕС как директивы и предписания! В частности, в области хозяйственного права. Европейский парламент имеет только ограниченное влияние на этот законотворческий процесс, и таким образом это не настоящий парламент. Значение голосов его избирателей резко отличается друг от друга. За правовую базу ЕС не могут отвечать и национальные парламенты, так как их депутаты уже просто не могут предвидеть политику Союза.
Дефицит демократии в правовой базе ЕС не устраним.
Союз распространил, как любая централизованная бюрократия, свои права на все экономически важные области, причем зачастую прямо вопреки тексту договоров. Это, прежде всего, полномочия Еврокомиссии и Европейского суда, которые вообще не придерживаются договоров, как того требует элементарная субординация, а действуют исключительно в интересах интеграции. Уже неоднократно государства-участники дополняли тексты договоров, чтобы укрепить "совместные интересы".
Судебная практика непосредственного применения основных или рыночных свобод превратила международно-правовые обязанности государств-участников в субъективные права предприятий. Это освободило государства от необходимости легитимизации их действий со стороны народа.
Государства-участники не защитили от этого процесса и собственные суды. С тех пор самый могущественный политический игрок - это Европейский суд.
Главная ценность - это общий интерес. Государства-участники могут отстаивать свои собственные интересы только тогда, если Европейский суд признает их вескими. Но он почти никогда этого не делает. Такая судебная практика породила еще больше проблем регулирования, касающихся, в том числе, и таких жизненно важных отраслей как энергетика и т.д.
Конкуренция должна по идее увеличивать эффективность производства и благосостояние граждан. А Еврокомиссия, наоборот, без оглядки на государства-члены ЕС, вмешивается в конкурентную борьбу в интересах капиталистов. Могущественные олигополии должны быть всемирно конкурентоспособны. Социальный принцип больше не имеет никакого шанса на развитие. Но ведь Рынок должен служить как раз справедливости, а не глобальному сценарию социальной эксплуатации.
Принцип страны происхождения товара, разработанный Европейским судом в нарушение всех договоров, является существенным рычагом раздемократизации и лишения народа власти.
Законы всех государств-участников ЕС теряют свое значение и действие во всех этих государствах, в хозяйственном праве, в трудовом праве, в общественном праве и т.д. Народы не могут больше осуществлять собственную политику, а скорее должны приспосабливаться к снижению жизненных стандартов, чтобы сохранить конкурентоспособность. Использование права 'свободного открытия предприятия', например, делает возможным уклоняться от выполнения немецких законов по отношению к предприятиям.
Европейский суд узаконил исключительное право ЕС заключать соглашения с третьими странами о торговле товарами и услугами. Согласно этому решению Союз должен соблюдать лишь "унифицированные принципы общей торговой политики". Последствия стали просто опустошительными.
Торговая политика не может осуществляться только на основе беспошлинной торговли или протекционизма. Она должна учитывать состояние экономики. Политика исключительной компетентности Союза делает народы беззащитными по отношению к глобализации. К этому добавляется безграничная свобода оборота капитала, которая действует с 1994 года. Она в сочетании с договорами о порядке мировой торговли делает возможной бесцеремонное изменение местонахождения предприятий и перенос их в регионы с низкой зарплатой, с одновременной потерей рабочих мест в других регионах.
Кроме того, искажающий конкуренцию валютный союз забрал у стран-членов Евросоюза право на валоризации или девальвацию их валюты, с помощью которой они могли бы действовать адекватно на внутреннем и мировом рынке. Впрочем, Германия выполняет значительные финансовые вливания в евространы с высокой инфляцией, из-за чего, опять же по причине недифференцируемой валютной политики Европейского центрального банка, еще больше теряет конкурентоспособность.
Принцип разделения властей, который направлен против завышенных полномочий исполнительной власти, в ЕС не действует, и множество государств-участников не могут помешать определенным, тормозящим развитие, действиям своих властей.
Настоящую власть в ЕС имеют кроме глав государств и правительств только Еврокомиссия и Европейский суд, причем оба без демократических на то оснований.
В суде сидят судьи, делегированные своими странами. Эти могущественные и высокооплачиваемые судьи назначаются по взаимному согласию правительств, сроком на 6 лет, но с возможностью повторного назначения. Так что пресловутая независимость судей исключена.
Едва ли можно придумать большее поражение правового государства, тем более что эти судьи решают все законные принципиальные вопросы для примерно 500 млн. людей.
Без референдумов всех причастных народов не может возникнуть 'европейский народ'. Однако, "элита" партийных политиков, которая управляет Союзом, боится этих референдумов как никогда. Главы государств и правительств могут сегодня в упрощенном порядке полностью изменять 'Европейским решением' собственную Конституцию "в области внутренней политики ", без согласия Бундестага или Бундесрата. При этом могут затрагиваться экономическая политика, валютная и социальная политика, а также основные права и свободы граждан. Это попытка учреждения нового закона о предоставлении чрезвычайных полномочий. Правда, все забыли то, что договор этот должен по идее действовать только "в военное время или при непосредственной опасности войны", а также чтобы законно предотвратить волнения или восстания.
Вывод: Тот, кто хочет защищать право, должен выйти из нынешнего ЕС.
Это дало бы шанс основать настоящую новую Европу.
Карл Альбрехт Шахтнайдер - профессор Общественного права в университете Нюрнберга-Эрлангена
****
Комментарии читателей
Rojbas: А когда Германия вообще была правовым государством?! Разве что только со стороны так кажется, в теории!!! А вот практика выглядит в Германии совсем иначе! Германия экстрадирует политических беженцев, которые получили у нас убежище, в страны-изуверы вроде Турции!!! Почему? Да потому что здесь всем правят деньги, и права человека в расчет не принимаются!!!!!
Erich_Feldhausz: Вот здесь приводится определение "правового государства". И в соответствии с этим определением Германия, само собой разумеется, правовое государство. Демократический порядок функционирует вполне приемлемо (хотя лично я предпочел бы принцип проведения референдумов - по швейцарскому образцу). И Германия так же без сомнений социальное государство. Все жизненно необходимое для жителя Германии гарантировано. И Германия является родиной многих людей, преследуемых по политическим, расистским и религиозным мотивам. Но ведь всего на свете Германии в одиночку не вытянуть.
Sophokles111: Если бы действительно дошло до вступления в силу упоминаемой в статье реформы ЕС, которая вообще-то должна предотвращаться всеми легальными средствами, тогда бы Германия больше не была правовым государством. Мы сможем тогда просто распустить наш парламент, так как в этом случае вся власть окажется у комиссаров ЕС и судей ЕС.
Erich_Feldhausz: Вот с этим: 'Европейский парламент имеет только ограниченное влияние на этот законотворческий процесс, и таким образом это не настоящий парламент'. я согласен. Это, пожалуй, вернейший путь перехода от Союза, преследующего исключительно экономические интересы, к Союзу, приближенному по смыслу к европейской Федеративной республике, что лично я только приветствую.
Erich_Feldhausz: Просто до сих пор цели Союза были направлены главным образом на экономику. Если это изменится, изменятся и правила. Что наконец-то организует все государства-участники демократическим образом.
Forist: ???????? Мы больше не являемся правовым государством, так как Карлсруэ (штаб-квартира Конституционного Суда Германии находится именно в этом городе - прим. перев.) судит против парламентского большинства в Берлине?
Komakino: Последние приговоры Карлсруэ скорее доказывают, что мы - правовое государство. Иначе такие процессы были бы вовсе не возможны.
Vaater: Ты, в целом, прав. Однако Германия является также государством, которое терпит 2,8 млн. детей, живущих за чертой бедности. Это недостойно и не соответствует ни правовому государству, ни государству, которое считает своей целью защиту прав человека. Канцлеру бы надо ответственнее отнестись к своим обязанностям и защитить собственные интересы Германии, а не интересы каких-то иных стран.
JetLee: А что Вы понимаете под определением 'бедность'? В Индии дети живут за той же 'чертой бедности'? Благополучие не возникает само по себе, но зато существует право это благополучие себе создать.
Whitemouse: В статье все пущено кувырком. Германия абсолютно точно (пока) правовое государство. Можно подкрепить это утверждение хотя бы тем, что у нас пока имеются независимые судьи (при этом, правда, ввиду невысокой зарплаты и большой нагрузки эта независимость все больше падает) и действующие базовые принципы, такие, как, например, запрет на смертную казнь и на пытки.
Германия пока еще является также и социальным государством. Никто не должен быть бездомным, никто не должен голодать. Проблема, которую мы имеем, не является социально-государственной, это, прежде всего, проблема теперешней антисоциальной и враждебной человечеству экономики, которая пришла на место прежней социальной рыночной экономики.
И ЕС этой отвратительной экономике, к сожалению, содействует и защищает. И в действительности имеется значительный дефицит демократии. Господствующий хищнический капитализм не имеет никакого демократического обоснования. Это касается и Европейского суда, состоящего преимущественно из профессоров, и редко из "настоящих", отстаивающего интересы в основном лишь крупных предприятий. И в этом смысле профессор Шахтнайдер прав.
Brotzeit: Правовое государство? Только если у тебя есть деньги... Социальное государство 'гарантирует' все 'жизненно необходимое'? Прекра-а-а-а-асно! Спроси об этом у получателей пособия... Они знают, что у нас "гарантируемо" гарантированно ... Жизненно необходимая работа за нищенскую зарплату в размере евро в час, в то время как гражданин с эмигрантскими корнями работает рядом с тобой точно так же, но за несравненно более высокую зарплату... Для преступников не должно быть никакой родины в Германии! Его родина - это место, где он родился и, соответственно, социальная среда, в которой он вырос! Однако ты правильно признал, что мы больше, слава Богу, не являемся и никогда не будем мультикультурным и космополитичным государством!
___________________________________________________
Автор перевода читатель ИноСМИ.Ru - turka
Примечание: редакция ИноСМИ.Ru не несет ответственности за качество переводов наших уважаемых читателей
