Подобно пенсионному или страховому обеспечению, оборона относится к таким областям, которыми слишком многие начинают интересоваться лишь тогда, когда там что-то явно идет не так. В свете всех событий последнего десятилетия кое-кто мог бы подумать, что обороны, во всяком случае, теперь это не касается. И жестоко бы ошибся.
Даже сегодня, даже после Ирака, в Палате общин мало кто из сколько-нибудь влиятельных парламентариев поднимает вопросы, связанные с военными - если только в этом не прослеживается его личный или местнический интерес. Многие политики, много высказывающиеся по целому ряду внутренних вопросов, до сих пор, стоит дискуссии чуть склониться к военной теме, перебегают на другую сторону улицы. С одной стороны, эта тенденция верно отражает общее стремление британцев к тому, чтобы жить тихо. С другой - в подобной ситуации решение вопроса неминуемо отдается на откуп узкой группе людей, одна половина которых в случае с Вооруженными силами всегда и во всем их поддерживает, ни при каких обстоятельствах не критикуя, а другая неизменно относится к ним с каким-то рефлекторным неприятием. В результате до конструктивного итога дискуссия обычно не доживает, и наша политика в отношении армии складывается из всего худшего, что могут дать оба лагеря - что и было продемонстрировано на этой неделе в Басре.
НАТО, организация, вокруг которой в основном строится британская оборонная политика в течение вот уже 59 лет, скоро откроет внеочередной саммит в Бухаресте. То, что этот факт остался практически незамеченным никем, кроме представителей обозначенных военно-озабоченных лагерей, в общем, неудивительно - даже при том, что на встрече, которая состоится на следующей неделе, предстоит принять целый ряд серьезнейших решений по вопросам, которые могут посеять раскол среди 26 стран-членов организации. Думается, что ответственная общественность также должна задуматься над ними более серьезно: может быть, если бы она занималась этим, а также совершенствованием своего политического руководства, раньше, то сегодня мы не попали бы в такую сложную ситуацию.
Первым номером на повестке дня будет, понятно, Афганистан, где НАТО потихоньку скатывается к поражению: весенняя военная кампания уже не за горами, а между членами коалиции все не утихают споры о том, кто тянет большую часть бремени. Однако ненамного отстает от Афганистана и ситуация на Балканах, вновь взбаламученных скандальной декларацией независимости Косово. В сильную головную боль грозят превратиться также взаимоотношения с Россией, 'специальным гостем' саммита - не только из-за американского проекта размещения систем противоракетной обороны в Центральной Европе, но и из-за желания Грузии и Украины, поддерживаемых США, начать процедуру вступления в Альянс. И никак не избежать тяжелых разговоров на местном уровне: на этот раз это ссора Греции с Македонией.
Все это так. Однако в основе всех этих споров лежит одно и то же обстоятельство, на которое обращают внимание слишком немногие политики. Его можно приблизительно обозначить тремя вопросами: во-первых, согласны ли мы постоянно отдавать США право определять оборонную политику и обязанность нести бремя безопасности Европы? Во-вторых, какие у нас есть альтернативы, если мы не согласны с этим? В-третьих, если мы серьезно задумываемся над альтернативами, каким образом они должны практически выглядеть в обозримом будущем?
Невеселое положение, в котором все мы оказались, можно проиллюстрировать и по-другому. Если бы каждому из наших депутатов сказали выдать хотя бы несколько предложений на тему, в чем, по их мнению, должна состоять основа стратегии обороны и безопасности нашей страны на 20 лет вперед, им всем пришлось бы пойти на невиданное напряжение мозга - и я сильно сомневаюсь, что многие после этого придумали бы хотя бы ту структуру, которая существует сегодня в виде НАТО и Европейского Союза. Но поскольку им таких вопросов даже никто и не задавал, что удивительного в том, что мы скатились туда, куда скатились?
Смеяться над 'боевым путем' НАТО и ЕС, конечно, легко. И Организация Североатлантического договора, и Европейский Союз создавались во времена 'холодной войны' и до сих пор не могут в полной мере приспособиться к реалиям мира, в котором 'холодная война' уже закончилась. В определенных областях они дублируют друг друга, их структуры перекрещиваются, создавая массу рабочих мест для личностей, припеваючи просиживающих жизнь на бесконечных плановых заседаниях, генерирующих существенные расходы при весьма и весьма скромных результатах. Однако ответ на все эти вопросы не в том, чтобы отказаться от военных программ НАТО или ЕС - и уж точно не в том, чтобы отозвать всех наших военных из окружающего мира и выставить их караулом по периметру Острова.
Несмотря на всю очевидность дефектов и провалов нынешней стратегии, единственная альтернатива одностороннему решению 'пусть солдаты вернутся домой' состоит в том, чтобы постараться переделать существующую стратегию в нечто более эффективное и более серьезно воспринимаемое всеми ее участниками. Наверняка именно в этом направлении будет работать следующий президент США. Президент Франции Николя Саркози (Nicolas Sarkozy) на этой неделе вызвал буквально взрыв восхищения в парламенте, когда, выступая на совместном заседании обеих палат, заявил, что возвращения 'Талибана' и 'Аль-Каиды' в Кабул никак нельзя допустить, и поэтому Франция, пусть и запоздало, но все же выделит тысячу человек для несения службы в Кандагаре. Но сколько европейских стран действительно готовы последовать их примеру?
Уже многие годы в НАТО существует минимальный порог по расходам на оборонные нужды не менее 2 процентов валового внутреннего продукта каждой из стран. Тем не менее, двадцать из них - включая Канаду, Германию, Италию, Нидерланды и Испанию - далеко не дотягивают до этого порога, а среди достигших его шести стран доли четырех (среди них и Великобритания с Францией) тоже постепенно снижаются. Что со всей неизбежностью означает, что большая и большая часть общего груза приходится на США - а, значит, США все менее и менее готовы воспринимать Европу всерьез.
Кроме того, в европейских странах уже не первый год идет разговор о том, как важно было бы не допускать дублирования в номенклатуре оружия и военной техники. Однако эти разговоры так и остаются разговорами. Невероятно, но у европейцев сегодня уже четыре разных основных танка (у американцев - один); шестнадцать различных типов бронетехники (у американцев - три) и одиннадцать различных типов фрегатов (у американцев - опять же один). Иными словами, Европа сама лишний раз подчеркивает решительное превосходство Америки.
Опыт Ирака плюс усиление роли Европы на Балканах заставило кое-кого из евроцентристов заговорить о том, что НАТО устарела, а вместо нее необходимо создавать нечто более европейское. На практике это - не более чем фантазии. Если для Европы и есть что-либо более ужасающее, нежели перспектива воевать вместе с американцами, так это перспектива воевать без них. Действительно, сегодня страны Европы тратят на оборону слишком мало именно потому, что всегда может положиться на американцев - но из этого отнюдь не следует, что, если НАТО развалится, у них вдруг проснется желание эти расходы увеличивать.
О НАТО можно сказать то же, что Талейран когда-то сказал о России: она и слишком сильна, и слишком слаба одновременно. В своем сегодняшнем виде НАТО - это решение без задачи, и самое первое, что нужно сделать в Бухаресте - это найти способ победить в Афганистане. Как сказал Саркози, другой путь неприемлем. Но в долгосрочной перспективе Европа должна - в рамках НАТО - взять на себя большую часть ответственности за свою собственную безопасность. В одночасье этого не сделать. Но если этот вопрос не будет поднят более открыто и честно, чем до сих пор - нам не сделать этого никогда.
________________________________________________________
Смерть НАТО? ("Sunday Herald", Великобритания)
Закат НАТО ("Los Angeles Times", США)
В НАТО нет места малодушию ("The Washington Post", США)
Что мы задолжали НАТО, и где ищет союзников Путин ("iHNed.cz", Чехия)
