Когда Соединенные Штаты проталкивают идею создания в Европе системы противоракетной обороны, ключевые элементы которой должны быть размещены в Польше и Чехии, Москва отказывается верить, что ее целью является Иран. Российские жалобы отвергаются как необоснованные. Когда НАТО не только приближается к границам России, но и - если администрация Буша добьется своего - поглощает бывшие советские республики, предупреждения Москвы о новой 'холодной войне' воспринимаются как немного ненормальные. На высокопоставленных российских чиновников, включая избранного президента Дмитрия Медведева и уходящего в отставку Владимира Путина, вешают ярлык параноиков, но захочет ли НАТО, в составе которой будут Грузия и Украина, втягиваться в споры вокруг проблем русского меньшинства в этих странах?
Когда на прошлой неделе американский президент посещал саммит НАТО в Бухаресте и встречался с Путиным, такой далекой казалась та встреча в 2001 г., когда президент Буш, по его собственным словам, 'почувствовал' душу Путина, и ему понравилось увиденное. Теперь душа Путина полна подозрений. Почему этот человек ведет себя так, будто с Запада не исходит ничего, кроме военной угрозы?
Может, это потому, что по окончании 'холодной войны' атлантический альянс ответил на мирный роспуск Организации Варшавского договора накачиванием мышц? Вместо того, чтобы демонтировать военную машину, призванную противостоять Москве, Вашингтон лишь сделал ее еще более мощной. Михаил Горбачев принимал за чистую монету уверения американцев в том, что альянс не будет продвигаться на восток, если Россия согласится на членство объединенной Германии в НАТО - почему же нужно верить новым уверениям?
Если в 1999 г., через несколько недель после поразительного приема в НАТО Польши, Венгрии и Чехии, НАТО отвергла настоятельные просьбы Москвы и начала воздушную войну против Сербии, то почему Путин в 2000 г. не мог ответить на это 'новой концепцией безопасности', предусматривающей возврат от многостороннего подхода к старому антагонизму?
Не все в Соединенных Штатах порицали Москву. Сам Джордж Кеннан назвал присоединение к НАТО стран Восточной Европы 'самой фатальной ошибкой американской политики в эпоху по окончании 'холодной войны'. Разумеется, Кеннан был в этой области признанным авторитетом. Его эпохальная 'длинная телеграмма' 1946 г. содержала в себе такую строку: 'У истоков маниакальной точки зрения Кремля на международные отношения лежит традиционное и инстинктивное для России чувство незащищенности... Они всегда опасались проникновения извне'.
А почему бы и нет? За несколько веков Россия пережила вторжения Польши, Османской империи, Швеции, Австрии, Франции, Великобритании и Германии. Во имя противостояния с Москвой Соединенные Штаты стали гипермилитаризованной глобальной империей. Слово Кеннана 'containment' (сдерживание) было переведено на русский как 'удушение' (strangulation). Как писал историк Маршалл По (Marshall T. Poe), 'ни одна страна в мире не сталкивалась с таким постоянным и смертоносным военным давлением'. Самая натуральная паранойя...
Американцу не нужно ни забывать давние преступления Сталина, ни отрицать недавние авторитарные злоупотребления путинского режима для того, чтобы задаться вопросом о том, не вернулся ли Вашингтон к самоубийственной политике, которая увеличивает вероятность эскалации напряженности в отношениях с Москвой. В конце 1940-х журналист Уолтер Липпман (Walter Lippmann) осуждал быстрый переход американских властей к воинственным заявлениям и тенденцию к демонизации СССР, характерную для 'тоталитарной школы' советологии, поскольку и те и другие 'давали Советскому Союзу причины, поводы для того, чтобы править за 'железным занавесом' железной рукой, и основания верить в то, во что вынуждены верить русские: что коалиция организуется во имя их уничтожения'.
Антисоветская ортодоксия тех лет и даже ее более умеренные критики считали параноидальность Москвы чем-то само собой разумеющимся. Поскольку - по контрасту - точки зрения американцев считались исключительно реалистическими, никто не интересовался тем, как оборонительные действия Вашингтона против реальных и воображаемых угроз порождают излишне резкую реакцию другой стороны.
Без проведения нравственной параллели между сталинским коммунизмом и капитализмом по-американски сегодня не может быть оправдания повторению модели, гарантирующей переход русских от уязвимости к воинственности. Нельзя уличать в паранойе только одну сторону ядерного противостояния. Сумасшествие обоюдно, даже когда лидеры в здравом уме. В здравом? Что там Москва... Кто употребит слово 'здравомыслие' в отношении того, что исходит в последнее время из Вашингтона?
Джеймс Кэрролл - автор регулярной колонки в Boston Globe
________________________
Провоцируя российскую паранойю, мы подвергаем себя опасности ("The Observer", Великобритания)
В паранойе России нет ничего удивительного ("The Times", Великобритания)
