Текст публикуется с любезного разрешения редакции 'Project Syndicate'
Всемирный Банк недавно заявил, что китайская и индийская экономические системы на 40% меньше, чем предполагалось ранее. Поскольку они являются самыми быстро растущими крупными экономическими системами, согласно МВФ, поправка Банка срезала половину процента с показателя мирового роста за последние пять лет.
Новые цифры вызвали бурю споров и придали силу теоретикам заговора. Но когда пыль уляжется, новые данные, возможно, покажутся менее революционными, чем думают некоторые. Они могут также оказать непреднамеренное благоприятное воздействие, направив основные дебаты о политической программе в более продуктивное русло.
Новые данные основаны на уточненной оценке паритета покупательной способности (PPP). Главная идея состоит в том, что при сравнении экономик стран необходимо принимать во внимание колебания в покупательной способности их валют. Рыночные обменные курсы не являются хорошим индикатором этих различий, потому что они могут колебаться по другим причинам.
Всемирный Банк и некоторые другие организации вместе собрали огромное количество данных - охватывающих 1000 аналогичных продуктов в 146 странах - чтобы определить сопоставимые международные цены. Уровни цен в Китае и Индии по сравнению с другими развивающимися странами оказываются гораздо выше, чем предполагалось раньше. Следовательно, их реальные доходы на душу населения ниже, чем в других странах.
Несмотря на это огромное сокращение, объективная реальность не меняется. Действительно, люди в Пекине и Дели проявляют большее спокойствие, чем большинство людей, если бы их доходы сократились на 40%. Суть состоит в том, что Китай и Индия все же являются крупными экономическими системами с быстрым ростом, которые потребляют огромное количество ресурсов. Изменилось лишь то, что обеим странам отвели меньшие роли на мировой арене.
Но размер - это еще не все. Новые данные PPP также имеют последствия для оценки степени бедности и уровня валютного курса. Вот где вступают в дело теории заговора.
Сокращение уровней дохода по международным ценам означает, что еще больше людей в Китае и Индии теперь относятся к бедным - автоматическое благо для Всемирного Банка, главным делом которого является стремление положить конец бедности. И тот факт, что рыночный валютный курс Китая был намного ниже (то есть, больше юаней за доллар) чем тот, который ранее определялся валютным курсом PPP, было истолковано как доказательство его сильной заниженности. Новые данные в отличие от этого показывают, что валютный курс женьминьби по отношению к доллару является более или менее правильным.
Вычисления можно незначительно изменить, но трудно произвести что-либо похожее на поразительные цифры снижения на 40-50%, которые обсуждались некоторыми исследователями. Это разожгло обвинения в том, что китайские апологеты подтасовали новые цифры.
Но теории заговора являются ошибочными. Всемирный Банк прилагает усилия доброй воли для того, чтобы добиться успехов в чрезвычайно сложном деле. Конечно, в данных продолжают зиять провалы. Например, данные для Китая основаны на исследованиях, проведенных всего в 11 городах. Цены для сельских районов - где все еще проживают две трети населения Китая - основаны на экстраполяциях этих данных. Это лишь догадки, но, по крайней мере, эти данные были получены систематическим способом. В любом случае, более ранние вычисления зависели от еще большего количества догадок.
Как бы ни трактовали эти данные, количество людей, которые влачат жизнь в тихом отчаянии в этих странах, является чрезмерно большим. Что касается обменного курса, PPP - это только один из многочисленных способов вычислить уровень его равновесия. Учитывая огромное активное сальдо текущего счета Китая (12% ВВП), женьминьби все еще занижен.
Но степень заниженности - это не главное. То, что нужно Китаю - это более гибкий обменный курс, который может свободно реагировать на рыночные процессы. В противном случае, Центральный банк Китая должен сосредоточиться на том, чтобы удерживать обменный курс стабильным, и у него не будет действительно независимой валютной политики.
Большая гибкость помогла бы добиться более сбалансированного и жизнеспособного роста. Это позволило бы Центральному банку энергично поднять процентные ставки, чтобы контролировать безудержный кредитный и инвестиционный рост и сдерживать инфляцию. Подъем процентных ставок на банковские вклады, которые в настоящее время являются отрицательными в реальном исчислении, уменьшил бы мотивацию людей вкладывать большое количество денег в фондовые рынки или недвижимость, уменьшив риск пузырей на рынке активов и циклов 'бум-спад' в экономике.
В отличие от этого, попытка определить "правильный" уровень женьминьби является глупой игрой, а предложение о проведении поэтапной ревальвации для того, чтобы добраться до этого уровня, стало полемической путаницей. Возможно, новые данные охладят горячую риторику о заниженном курсе и манипуляциях с валютой и вместо этого подтолкнут к содержательным обсуждениям необходимости гибкого обменного курса и его пользе для Китая и всего мира.
Эсвар Прасад - профессор торговой политики в Корнельском Университете, бывший глава китайского отделения МВФ.
_______________________________________
Copyright: Project Syndicate, 2008.
Перевод с английского: Ирина Сащенкова
______________________________________
Оценка могущества Китая ("The Boston Globe", США)
Так ли уж страшен Китай? ("The China Post", Тайвань)
