Все большее количество стран ведет себя так, что это не нравится Соединенным Штатам. Такое поведение проявляется во многом - от продажи передовых технологий "странам-изгоям" до активной поддержки группировок и организаций, ведущих борьбу с США и их союзниками. Кандидаты в президенты, пытаясь выработать свою определяющую стратегию, должны задуматься над тем, какими инструментами располагают Соединенные Штаты Америки для изменения поведения своих противников.
После восьми лет безрассудства и просчетов администрации Буша становится очевидно, что набор таких инструментов принуждения у США ограничен, и с каждым днем их становится все меньше. После иракской катастрофы мысль о том, что американских военных можно использовать для оказания давления и даже свержения непослушных режимов, кажется уже фантастикой. Попавшую в ловушку страну, пытающуюся выбраться из своей иракской трясины, не боится и не уважает ни один ее потенциальный противник.
В условиях отсутствия заслуживающей доверия военной стратегии Америка могла бы использовать дипломатию и переговоры как средство сдерживания и обуздания своих врагов. Однако американские политики с тревогой относятся к любой попытке использования тактики взаимных компромиссов, в рамках которой США, чтобы получить уступки в одной области, должны подвергать риску всю свою общую стратегию.
Предпочтительной "золотой серединой" между конфронтацией и взаимодействием остается "сдерживание". Это довольно расплывчатое понятие, подразумевающее, что можно оказывать достаточно сильное давление на другое государство, чтобы заставить его уступить твоим требованиям, не прибегая при этом к открытой войне. В распоряжении Америки имеется значительный арсенал средств, включающий лишение той или иной страны доступа к мировым рынкам и источникам инвестиций, воспрепятствование ее интеграции в международную экономику, а порой и создание в союзе с соседними государствами своего рода региональных блоков с развертыванием воинских формирований по периферии неугодной страны.
Концепция "сдерживания" привлекательна для широкого спектра политических сил в США. Она позволяет администрации заявлять, что "что-то делается", и избегать той неразберихи, которая сопровождает дипломатию взаимных уступок - ведь действия в ее рамках всегда ставят политика под огонь обвинений в том, что он "слишком мягок" или что он "потакает" врагам Соединенных Штатов. В то же время, она позволяет избегать тех издержек, какими сопровождается прямая конфронтация - особенно когда речь идет о жизни американцев и богатствах страны.
Но в последнее десятилетие способность Вашингтона применять меры сдерживания серьезно ослабла. Задумайтесь над разницей в подходах США к России. Десять лет назад зависимость Москвы от займов Международного валютного фонда давала Соединенным Штатам хороший рычаг воздействия на поведение России. Сегодня, когда нефть стоит более 100 долларов за баррель, а Россия обладает третьими в мире запасами этого топлива, Москва чувствует себя гораздо свободнее и в состоянии игнорировать американские требования.
Наверное, ни одна страна мира не была объектом и целью американского сдерживания и политики санкций в большей степени, нежели Иран. США задействуют в такой политике целый арсенал средств принуждения - от односторонних санкций и полного прекращения торговли с Ираном до ограничения иранского доступа на глобальные рынки, от запрета на содействие Тегерану со стороны международных кредитных организаций до попыток собрать (и вооружить) коалицию государств для борьбы с этой страной. Однако в тех вопросах, которые беспокоят США больше всего - прекращение Ираном работ по созданию ядерного потенциала - Тегеран остается непоколебим. Кроме того, режим так и не рухнул под американским давлением.
Эффект воздействия санкций существенно ослабевает по причине роста ряда индустриальных гигантов, таких как Китай. А там, где прошел Китай, за ним начинают следовать европейские, японские и индийские фирмы. Те компании, которые не заинтересованы в бизнесе с Соединенными Штатами, отмахиваются от односторонних американских санкций - точно так же, как и государства, которым не нравятся запугивания администрации Буша.
Но в Вашингтоне провал и неудачи всегда находят поддержку. Несмотря на отсутствие каких бы то ни было результатов от санкций, они пользуются широкой поддержкой всего политического спектра. Привлекательность санкций таится не в их продуктивности, а в отсутствии единодушия относительно вариантов действий - использования силы или активной и здравой дипломатии в отношении таких проблемных государств как Иран.
Следующему президенту придется столкнуться с такой действительностью. За редким исключением стран, которые полностью зависят от торговли с Соединенными Штатами, экономические санкции против того или иного государства окажутся действенными лишь тогда, когда основные экономические игроки, особенно Китай, поддержат их. А если Вашингтон не захочет или не сможет взять Китай на борт, американские меры будут наносить такой стране ущерб, но их окажется недостаточно, чтобы изменить ее поведение.
Американцы легко могут найти в действиях других стран что-то такое, что вызовет у них гнев и неудовлетворенность. Но в основе политики должны лежать приоритеты, а не предпочтения.
Рэй Тэйки - старший научный сотрудник Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations). Николас Гвоздев - главный редактор журнала National Interest.
____________________________________________________________
Возвышение и падение американской империи ("Al Ahram", Египет)
У США есть последний шанс выстроить новый миропорядок ("The Financial Times", Великобритания)
