Одной из главных задач российской внешней политики, как известно, является создание пояса дружественных государств вокруг нашей страны. В данном контексте в первую очередь речь идет о кольце регионов СНГ, Прибалтики и Восточной Европы. Конечно, к данному пространству некогда примерялась и идея интеграции, но, видимо, об этом всерьез в нынешней ситуации говорить пока не приходится.
Уже который год идет 'вялотекущий' процесс объединения России и Белоруссии. В рамках СНГ существуют ОДКБ, ЕврАзЕс, другие объединения 'по интересам'. Вместе с тем нельзя не замечать, что, например, в Содружестве сквозь число подписанных договоров между странами-участницами отчетливо проступает примат национальных интересов входящих в него государств. Причем это касается не только стран блока ГУАМ, но и тех же республик Средней Азии, руководство которых уже давно раскладывает свои геополитические пасьянсы.
С Восточной же Европой и Прибалтикой все еще сложнее. Между Россией и этим регионом уже практически прошел ментальный и цивилизационный раскол. В этом отношении любопытно, что на состоявшейся 12 апреля в Риге конференции под названием 'Отношения между Россией и Латвией после президентских выборов в РФ' один из ее участников, политолог Петерис Винкелис отметил, 'что каждая страна будет основываться на своих глобальных ценностях - для Латвии актуальны ценности ЕС, для России - ее самодостаточность и самобытность'. Но это, разумеется, взгляд с той стороны границы. Правда, типичный для представителей этого региона, государства которого недавно вошли в НАТО и ЕС.
Но так ли уж окончательны изменения, произошедшие в Евразии за последние два десятилетия? И неужели Россия навсегда заняла уготованное ей на картах Збигнева Бжезинского геополитическое положение и место? Видимо, большинство западных, да и что лукавить, российских экспертов в области международных отношений, ответят на этот вопрос положительно.
Но все-таки кое-что оставляет сомнения в бесповоротности такого сценария. Кстати, сам Збигнев Бжезинский на исходе переломного 1991 года в завершении полуторачасового интервью советскому телевидению, в котором он аргументированно доказывал, почему Россия прекратила свое существование как объединяющая Евразию держава, все-таки отметил, что он, как специалист по России, должен напомнить зрителям важное обстоятельство - 'Россия несколько раз в своей истории уже оказывалась в положении еще худшем, чем нынешнее, но каждый раз каким-то чудом восстанавливала свое могущество'. И добавил: 'Не стоит поэтому хоронить Россию'.
Так что же тогда удержало Збигнева Бжезинского от окончательного и бесповоротного диагноза? По всей видимости, в первую очередь он вспомнил 'великий кульбит', который совершила Советская Россия в 1922 - 1924 годах.
Напомним, что западные 'союзники' не рвались оказывать помощь 'белым' именно из-за того, что те выступали за 'единую и неделимую'. Мировые столицы вполне устраивали, при всем неприятии большевистской идеологии, именно 'красные', так как на Западе полагали, что при них Россия будет представлять из себя слабое неуправляемое государство, причем максимум в границах Московии. Но какой же шок испытали Лондон и Париж, уже успевшие 'отпеть и похоронить' Россию, да и 'погулять на ее поминках', когда неожиданно для себя вновь обнаружили на ее месте государство, напоминающее по своей территории Российскую Империю.
Разумеется, пример тех лет нельзя перенести на нынешнюю ситуацию. Хотя бы линейно. Но все-таки о нем стоит задуматься. Тогда большевики ориентировались не на элитарные слои, а на основную часть населения в сопредельных странах. И это дало свои результаты. Хотя и не бесспорные.
Так какие же выводы можно сделать из примера тех времен? Да хотя бы перестать ориентироваться в своей политике в СНГ, Прибалтике и Восточной Европе на олигархические кланы этих государств. Тем более, 'неолигархический' подход был бы оправдан, учитывая, что в самой России уже практически покончено с всевластием олигархов. В данном контексте верными союзниками России могли бы стать представители среднего класса соседних стран, которые, кстати, достаточно уважительно отзываются о политике Кремля по борьбе с московским же 'боярами'. А в целом надо вспомнить, что идеология, а не 'нефть и газ' является самым сильным внешнеполитическим инструментом.
________________________________
Все комментарии - диагноз тоталитаризма (Реакция читателей ИноСМИ на статью в NYT)
