В Кодорском ущелье люди занимаются разведением скота и выращиванием кукурузы, и этим живут. Школ, больниц и дорог почти нет. Нет полезных ископаемых. Даже история сванов, живущего там горского народа, до сих пор не записана на их родном языке, потому что он не имеет письменности. А ведь именно там, в сердце мятежной грузинской провинции Абхазии начинается решающий этап большой политической игры. От ее исхода зависит энергетическая безопасность Европы.
"Газпром", то есть Россия
В архивах Санкт-Петербургского горного института хранится написанная в 1997 г. диссертация, автором которой был малоизвестный тогда чиновник администрации Бориса Ельцина. Он утверждал, что природные богатства России могут послужить восстановлению ее позиции великой державы и выступал за соединение вещей, казалось бы, несовместимых: глубокого интервенционизма с рыночными механизмами. Этому документу вскоре был присвоен гриф секретности. Те немногие ученые, которым удалось подержать его в руках, заявляют, что в нем Владимир Путин начертил идею энергетической сверхдержавы. То был долгожданный связующий элемент для страны, не оправившейся еще от трансформации, возвращающий ей цель существования и гордость. Эта энергетическая идея-фикс не только привела Путина к власти и руководила им на протяжении одиннадцати [так в тексте - прим. пер.] лет его президентства, но и является реализуемым с железной последовательностью положением Энергетической стратегии России до 2020 г. Благодаря ей родилась и мощь "Газпрома". Сегодня это не только крупнейший производитель газа (он контролирует 16 процентов доказанных мировых запасов этого энергоносителя). "Газпром", вероятно, присутствует на каждом европейском рынке и является владельцем как трубопроводов, так и электроэнергетических и нефтяных компаний, предприятий, экспортирующих ядерные технологии, шахт, банков, издательств, а также целого флота телекоммуникационных спутников и даже свинарников. В годы президентства Путина постоянно говорилось о том, что неизвестно, где кончается бюджет "Газпрома", а где начинается бюджет государства. Теперь, когда после двух сроков Путин меняет президентский кабинет на премьерский, этот вопрос становится неактуальным - вскоре совокупные доходы России от экспорта нефти и природного газа превысят миллиард долларов в день. Большая часть прибыли в форме разнообразных налогов попадает в государственный бюджет, а часть идет в стабилизационный фонд, в котором уже накоплено 163 млрд. долларов.
Увенчанием энергетической идеи-фикс Путина стали громкие похороны, которые он недавно устроил газопроводу Nabucco. Этот ведущий проект Европейского Союза предполагал, что голубое топливо пойдет из Турции через Болгарию, Румынию и Венгрию в Австрию, создавая альтернативу российской монополии. Однако Nabucco можно положить на одну полку с проектами, которые никогда не будут реализованы. Президент Путин, благодаря блестящему дипломатическому ходу, всего за несколько недель втянул в строительство российского южного газопровода - конкурента Nabucco те самые страны ЕС, которые должны были участвовать в европейском проекте.
Дмитрий Медведев, который 7 мая займет пост президента, будет держаться энергетического курса Путина еще крепче, чем его предшественник, причем независимо от того, сохранит ли он ему лояльность. Так или иначе, новому президенту, который именно в 'Газпроме' создал себе тыл, способный противостоять путинским силовикам, останется несколько деталей, которые могут отразиться на будущем энергетической империи.
Бой барабанов
Золотой принцип внешней политики - избегать высказываний о внутренних делах других государств, особенно угрожающих их целостности. Однако для Кремля мятежная грузинская Абхазия - совсем другое дело - чем сильнее Тбилиси стремится вырваться из орбиты российского влияния, тем активнее Москва поддерживает абхазских сепаратистов. И, разумеется, неслучайно всего через несколько дней после саммита НАТО в Бухаресте на границе Абхазии сосредоточиваются с одной стороны грузинские войска, а с другой - абхазские мятежники, поддерживаемые 80 военными советниками из России. В Бухаресте должно было быть принято решение о вступлении Украины и Грузии в НАТО, но оно было отложено до декабрьской встречи министров иностранных дел стран-членов альянса. Сразу после саммита глава российской дипломатии Сергей Лавров пообещал, что Москва 'сделает все, чтобы предотвратить' членство в НАТО Грузии и Украины. А начальник российского Генерального штаба ген. Юрий Балуевский пригрозил 'военными шагами', если эти страны войдут в НАТО.
Пожалуй, ярость Кремля вызвана не страхом перед НАТО у российских границ. Украина и Грузия - это фрагменты мощной и искусно формируемой в последние годы российской энергетической стратегии. Без них она может сложиться как карточный домик, потому что Грузия и Украина лежат на ключевых путях транзита сырья на Запад. Кремль осознает, что без сохранения этих государств в своей сфере влияния он не сможет взять Европу в энергетические клещи. О том, какую нервозность рождает эта перспектива в Москве, лучше всего свидетельствуют слова Путина, сказанные, как сообщает 'Коммерсант', на встрече с Джорджем Бушем: что, если Украина посмеет вступить в НАТО, то она 'может прекратить существование'.
Барабанный бой в Абхазии дает примерное представление о том, какими методами Россия будет пытаться повлиять на изменение мнения грузин и украинцев. - До декабря Москва не упустит шанса усилить давление не только на нас, но и на западные государства, - считает Георгий Барамидзе, вице-премьер Грузии, отвечающий за интеграцию в НАТО и ЕС. И действительно, недавно Москва снова грозилась перекрыть украинцам газ. И снова, надо думать, неслучайно, это может отразиться на западных государствах.
Цена безопасности
Общий принцип торговли энергетическими ресурсами банален: у кого есть, чем их пересылать, тот диктует условия. Проблема Европы в том, что она элементарно опоздала, а ее предложения, щедрые с финансовой точки зрения, могут оказаться недостаточными. Отличный пример тому - попытки реанимации Nabucco путем поставок из Туркменистана, страны, ежегодно продающей "Газпрому" три четверти добываемого газа. Несколько дней назад комиссар ЕС по внешним связям Бенита Ферреро-Вальднер (Benita Ferrero-Waldner) после переговоров с президентом Туркменистана Гурбангулы Бердымухаммедовым сообщила, что эта страна может поставлять Европе 10 млрд. кубометров газа в год. Вроде бы ранее его обещали китайцам, но те не захотели платить запрошенных 'Туркменгазом' 195 долларов за тысячу кубометров, а предлагали 100 долларов. ЕС может платить такую цену. Он даже предложил построить для транспортировки купленного газа 200 км подводного газопровода Туркменистан-Азербайджан. Туркмены заработали бы на этом дважды - мало того, что никто не даст им больше, чем ЕС, но вдобавок им не придется участвовать в финансировании газпромовского прикаспийского газопровода. Теоретически Бердымухаммедов не мог получить более выгодной сделки. Однако азиатские лидеры боятся вести бизнес с Европой, которая со временем может начать вмешиваться в их внутренние дела и требовать соблюдения прав человека или будет цепляться к организации выборов. Китай и Россия заплатят меньше, но именно этих требований не поставят.
Подобные опасения испытывают лидеры Катара, Ливии, Алжира и Судана, откуда также можно было бы поставлять газ на Старый Континент. Но и здесь посланцев Европы давно опередили. Например, во время апрельского визита в Ливию президента Путина, когда "Газпром" объявил о создании совместного предприятия с ливийской национальной топливной компанией. Кроме того, он сообщил о переговорах с итальянским концерном ENI об инвестициях в новый ливийско-итальянский морской трубопровод и переговорах с Нигерией о трубопроводе через Сахару. Однако Европу опередили не только в эксплуатации месторождений и строительстве газопроводов. 'Коммерсант' сообщил, что в ближайшие дни Россия представит проект устава организации, призванной контролировать мировую торговлю природным газом. Создание газового ОПЕК давно обсуждает Форум государств-экспортеров газа, объединение стран, располагающих более, чем 70 процентами запасов этого сырья. К счастью для Европы, на пути создания такой организации может встать не только специфика регионов, в которых добывается это сырье, но, прежде всего, разногласия между будущими членами: прозападным Катаром, который хочет объединения в свободной форме, Ираном, выступающим за его превращение в картель, и Россией, предлагающей только координацию цен.
Тревога с севера
Самым лучшим примером того, насколько эффективно Москва переплетает газовые интересы с дипломатией, является то, как она обеспечивает "Газпрому" доминирование на севере Европы. И как усердно стремится не позволить никому ему воспрепятствовать. Пример? Осенью 2007 г. министры экономики Польши, Литвы и Эстонии подписали заявление по вопросу обращения к Европейской комиссии о поддержке работ над исследованием строительства газопровода Amber, гораздо более дешевого, чем российско-немецкий трубопровод по дну Балтийского моря. Однако заявление не подписала Латвия. После нескольких месяцев промедления она заявила, что поддержит эту идею, но только после того, как будет достигнуто соглашение по данному вопросу между Польшей, Россией и Германией. Разумеется, этого никогда не будет. Судя по неофициальным утечкам в СМИ, Рига совершила такой шаг, потому что вскоре может оказаться, что северный газопровод - из-за невозможности его проведения через Финский залив в Балтийское море - пройдет у побережья Латвии. Страны, в обход которых проходит этот газопровод, могут сетовать на то, что не смогут непосредственно пользоваться им, но на самом деле проблема серьезнее. Нынешнее положение вещей создает возможность того, что, не прерывая поставки в государства старой Европы, то есть, не вступая с ней в конфликт, "Газпром" сможет отключать газ более близким соседям России. А отсюда недалеко до восстановления сфер влияния. Предложение о создании защитного механизма содержалось в знаменитом 'пакте мушкетеров', но проект погиб, а все дискуссии по этому вопросу заканчиваются одним и тем же выводом: у нас в Европе свободный рынок, а государство не может ни принимать решения, ни распоряжаться газом, принадлежащим частным концернам. В этом главная сила "Газпрома". К счастью для Европы, "Газпром" - это тоже концерн и должен зарабатывать.
Президент Рональд Рейган выступал против строительства ямальского газопровода, предчувствуя, что Россия сможет использовать его для шантажа Европы. Европа не хотела слушать предостережения. Лишь недавно она начала задумываться о масштабе угрозы. Однако Бенита Ферреро-Вальднер подчеркивает, что проблема ЕС - это вовсе не "Газпром" и не Россия, а 'неспособность говорить одним голосом'.
Тревожный звонок ЕС услышит в июле 2008 г., когда Европейский парламент будет голосовать по вопросу принятия или отклонения доклада о воздействии северного газопровода на окружающую среду (его авторы не выступают против строительства трубы под дном Балтийского моря, но критикуют масштаб этого предприятия). Вероятно, это уже практически единственный реальный шанс заблокировать российско-немецкий проект. А следующее, возможно, уже последнее предупреждение прозвучит в декабре, когда на встрече министров иностранных дел стран-членов НАТО будет обсуждаться судьба Грузии и Украины. Потом может стать очень холодно.
______________________________________
Вырваться из объятий 'Газпрома' ("The Financial Times", Великобритания)
Трубопровод Мажино ("The Wall Street Journal", США)
Европа и российский газ: закон против угроз ("Le Temps", Швейцария)
