May 8, 2008; Page A15
Несмотря на нарастающее противодействие Капитолийского холма политике администрации Буша в отношении Северной Кореи, она продолжает искать новые и изобретательные способы учета озабоченностей Пхеньяна. Между тем, союзники администрации из числа демократов в Конгрессе активно выступают за отмену поправки Гленна, которая, по сути, запрещает США оказывать экономическую и военную помощь Северу.
Здесь стратегический каприз связан с решением администрации сфокусировать усилия на поставках плутония в Северную Корею и перестать беспокоиться из-за того, что Пхеньян когда-то делал или делает в области обогащения урана и создания ядерного оружия. Возможно, это окажется фатальной ошибкой.
В 2002 г. наше разведывательное сообщество вынесло однозначный вердикт о том, что режим работает над программой обогащения урана в промышленных масштабах. С тех пор мы получили мало новой информации, что снизило уровень доверия, но не изменило вывод по существу: что северокорейцы 'продолжают вести программу обогащения урана', - как заявил в феврале директор национальной разведки Майк Макконелл (Mike McConnell).
Однако для администрации Буша отсутствие новых данных является предлогом не обращать внимание на проблему урана.
Что касается плутония, то администрация, по-видимому, удовлетворяется расплывчатыми заявлениями Севера, 'разъясняющими' появление этого расщепляющегося материала, который, по нашим данным, годами добывался из отработанных топливных стержней на северокорейском ядерном реакторе в Йонбене. Судя по брифингам администрации, ее практически не интересует, сколько единиц плутониевого оружия имеется у Пхеньяна, включает ли в себя масштабный подземный ядерный комплекс Северной Кореи другие плутониевые объекты, и каковы возможности Севера по производству оружия.
Распространение? Пожалуй, самым поразительным волшебством администрации Буша было то, что она заставила исчезнуть эту проблему. Государственный департамент заявляет, что когда-то Северная Корея, возможно, занималась распространением, но все это в прошлом. Откуда нам это известно? Так сказали северокорейцы.
С тех пор, как 6 сентября прошлого года израильские ВВС смели с лица земли реактор, построенный с их помощью в Сирии на реке Евфрат, Пхеньян, возможно, оставил свои попытки заниматься ядерным распространением и потерял к нему интерес. Даже если это так, то нам не нужно успокаиваться: для этого потребовалась грубая военная сила. Вряд ли нужно указывать на то, что эта тактика противоречит подходу нынешней администрации к действиям Северной Кореи в ядерной сфере.
Более тревожно то, что администрация, по-видимому, относится к ядерному реактору Сирии так, будто на Ближнем Востоке это единственная угроза распространения. Это не так. В первую очередь, нужно думать об Иране.
Невозможно представить себе, будто Сирия могла пять лет или больше создавать на Евфрате клон северокорейского реактора в Йонбене без, как минимум, молчаливого согласия Ирана. Вполне вероятно, что Иран имел к этому отношение. Тегеран вполне мог профинансировать приобретение Сирией технологии реактора у Северной Кореи. Возможно, он также рассчитывал на какую-то долю производимого реактором плутония.
Действительно, у Ирана были во многом те же стимулы, что и у Северной Кореи, чтобы скрывать свои ядерные разработки от внимания международного сообщества. Разве строительство объектов в Сирии - не лучший способ скрыть запрещенную деятельность от инспекторов в Северной Корее или Иране?
У Ирана и Северной Кореи уже есть опыт сотрудничества в создании баллистических ракет - если бы они сумели усовершенствовать эту систему доставки, то сфера применения их оружия стала бы глобальной. После того, как Север объявил в 1999 г. мораторий на испытательные запуски с Корейского полуострова, он просто усилил сотрудничество с Ираном, активно реализующим свою военную программу научных и опытно-конструкторских разработок.
Таким образом, Север продолжал пользоваться данными, полученными в результате испытательных запусков, вплоть до нарушения своего моратория 4 июля 2006 г., одержав при этом пропагандистскую победу над теми, кто принял за чистую монету его отказ от провокационного поведения в Северо-восточной Азии. В аутсорсинговых программах вооружения для Пхеньяна нет ничего нового.
Хотя наше разведывательное сообщество открыто заявило, что создание сирийского реактора было сделкой за наличный расчет, на слушаниях в Конгрессе этому практически не было представлено доказательств. В этом нет ничего удивительного. Израильский налет был основан на бесспорных вещественных доказательствах, замеченных на берегу Евфрата, а не на изучении документов сделки.
Дружеский совет нашим разведывательным службам: подумайте о совместном предприятии. Подумайте о диверсификации активов.
Можно предположить, что сделка предусматривала передачу трети плутония, вырабатываемого реактором на Евфрате, Северной Корее, трети - Ирану и трети - Сирии. В результате, Север получает открытый доступ к поставкам плутония, даже если реактор в Йонбене остается замороженным, Иран без вмешательства МАГАТЭ накапливает опыт в разработке реакторов, а Сирия делает большой шаг к созданию ядерного потенциала. Взаимовыгодная ситуация, как сказал бы предприимчивый распространитель А. К. Хан.
Вот где реальная проблема. Вполне вероятно, что северокорейское ядерное распространение - это больше, чем серия единовременных трансакций, которые создают проблемы в других частях мира. Очень может быть так, что оно неразрывно связано с ядерной программой Северной Кореи.
Администрация Буша может отгонять мысль об этом и все же добиться своего. Но она не может отогнать существующие реалии, подлинный масштаб которых нам просто не известен. Эти реалии, каким бы ни был их масштаб, сохранятся, оставаясь проблемой для преемника президента Буша и угрозой международной безопасности.
Дж. Болтон - старший научный сотрудник Американского института предпринимательства, автор книги 'Капитуляция - не вариант: защищая Америку в ООН' (Simon & Schuster/Threshold Editions, 2007).
_____________________________
Джон Болтон: Буш капитулирует перед Северной Кореей ("The Wall Street Journal", США)
