Данный материал публикуется в рамках акции 'Переводы читателей ИноСМИ.Ru'. Эту статью обнаружила и перевела наш читатель ursa, за что мы ей крайне признательны
__________________________________________________
Господин Станислав Михалкевич в одном из своих последних фельетонов - 'Агентура и клановость' - напомнил обстоятельства ослабления Речи Посполитой в саксонскую эпоху и в период разделов.
'(...) У Польши были все козыри для того, чтобы набирать силу: большая территория, плодородная земля, немалое население, словом - всего в достатке. Однако соседи становились все сильнее, в то время как Польша - все слабее. Следует добавить, что причиной ослабления Польши не была бедность. Польша при Августе III быстро возродилась после разрухи, вызванной Северной войной (...).
Разница между богатством Польши и бедностью Пруссии была заметна и при Станиславе Августе Понятовском. Жалуясь Екатерине на прусского короля Фридриха Великого, который устроил таможню в Квиджине, обложив пошлиной польскую торговлю, он пишет: 'Его Величество Король Прусский получает от Польши около трех миллионов шестисот тысяч прусских гульденов, что составляет около девятисот тысяч рублей в год. Это равно всему доходу Бранденбургской Пруссии'.
Только на этом фоне видно, как богата была Польша, и как бедна была Пруссия. Но у Пруссии было 195 тысяч солдат, а у Польши - только 18 тысяч.
(...) Ну, хорошо, но почему у Польши было только 18 тысяч солдат, если она была так богата? А потому, что в 1720 году в Потсдаме был подписан российско-прусский трактат, согласно которому оба стратегических партнера обязались не допустить никаких реформ в Польше, особенно - увеличения армии.
Почему они могли дать друг другу такие обязательства? Потому, что, как Россия, так и Пруссия, имели в Польше столько своих агентов, что были способны остановить любую попытку каких-либо реформ, в особенности - любую попытку увеличения военной мощи государства.
Это обстоятельство склоняет нас к тому, чтобы заново присмотреться к люстрации, особенно в свете недавно обнародованной информации о том, что во времена профессора Леона Кереса Военная Информационная Служба заблокировала возможность раскрытия самых опасных агентов, поместив их досье в так называемый 'закрытый архив'. В этой ситуации мы лучше поймем причины демонстративного пренебрежения, которое проявил по отношению к властям польский профессор Бронислав Геремек, равно как и другие особы, пользующиеся репутацией моральных авторитетов.
Таким образом, мы видим, что агентура саксонской и станиславовской эпох была причиной смертельной болезни государства. Но почему агентура так распространилась в Польше, а не наоборот? Почему Россия, Пруссия или Австрия имели у нас столько агентов, а Польша у них своих агентов не имела? Я думаю, что причины такого положения вещей следует искать в упадке гражданского духа, а в особенности в распространении в Польше клановости. Как известно, Польша была республикой, в которой в силу этого обстоятельства большую роль играли политические партии. Но политические партии - это еще не клановость.
В чем же, в таком случае, заключается клановость? В своего рода ослеплении, ожесточении, желании восторжествовать над политическим противником любой ценой - даже ценой нанесения вреда собственному государству. Люди, ослепленные клановостью, перестают понимать, что их позиция и перспективы зависят от положения государства, в котором они живут. Они теряют чувство реальности до такой степени, что готовы воспользоваться помощью врага собственного государства, лишь бы только одолеть, а еще лучше - уничтожить политического конкурента.
Примером клановости является заместитель великого канцлера Иероним Радзеевский, который назло королю Яну Казимиру привел в Польшу шведов. Примером клановости является группировка князей Чарторыйских, которые для того, чтобы воплотить в жизнь свои замыслы, что должно было усилить их позицию, призвали в Польшу российские войска. Правда, реформы, предлагаемые Чарторыйскими, были даже полезны стране, но примененное ими лекарство оказалось опаснее болезни - потому что российские войска из Польши больше не ушли.
Наконец, примером клановости является тарговичанин Щенсны Потоцкий, который после очередного раздела Польши поехал в Петербург плакаться на свою судьбу Екатерине. Та, однако, топнула ногой и сказала сурово: 'Ваше отечество здесь!' - потому что почти все огромные владения Потоцких оказались в границах России.
Ну, а сегодня? Ведь сегодня мы тоже недовольны своим государством. Оно не оправдывает себя именно в тех областях, в которых ничем нельзя его заменить: слабое в военном плане, коррумпированное, пронизанное агентурой, служащей иностранным государствам, с плохо работающей системой правосудия и грабящее граждан налогами.
А в каком направлении развивается деятельность политических группировок, находящихся у власти?
Все инициативы, которые появились в последнее время, имеют две цели: во-первых - максимально заблокировать доступ на политическую сцену новым кругам и людям, а во-вторых - парализовать собственное государство.
Разве не на это направлен замысел изменения конституции с целью ограничения, а вообще-то - отмены власти президента? Оказывается, что тот же самый бич клановости, который в XVIII веке стал причиной упадка нашего государства, все еще преследует нас.
Побочным эффектом этой клановости является агентура в государственных структурах. Она явно чувствует себя еще лучше, чем в XVIII веке, и обладает еще большим влиянием, чем тогда. Потому что тогда польские патриотические круги все-таки предприняли отчаянную попытку спасения государства от уничтожения, приняв конституцию З Мая. Сегодня единственная идея - это ликвидация независимости и присоединение Польши к ЕС, который есть не что иное, как очередное воплощение Германской Империи, находящейся в стратегическом партнерстве с Российской Империей'.
Таково мнение пана Михалкевича.
Если бы не паралич Речи Посполитой, вызванный проникновением иностранных агентов, дело 3 Мая дало бы ожидаемые плоды, а польско-литовско-русская держава была бы в состоянии расправиться с агрессивными соседями, с каждым в отдельности, и со всеми вместе. Нынешние времена отличаются от тех тем, что в нашей части Европы место армии заняли СМИ.
И так же, как при 'короле Стасе' бедная Пруссия имела 195 тысяч солдат, а богатая Польша - 18 тысяч, так сегодня большинство польских общегосударственных и местных СМИ (по крайней мере, на Отвоеванных Землях) находится в немецких руках, а независимая 'Жепа' приговорена Тевтонскими Узурпаторами Старательного Камердинера (каламбур, по первым буквам - ТУСК, прим. перев.) к приватизации.
Тогда каждая несмелая попытка увеличить армию объявлялась покушением на золотую вольность. Сегодня недавние попытки декоммунизации и люстрации, предпринятые правительством Ярослава Качиньского, были объявлены фашизмом и держимордизмом, а евродепутат Геремек призвал к гражданскому неповиновению. Кратко, но, к сожалению, верно выразил это анонимный посетитель форума Lolok: 'Давайте не будем обманывать себя, это не поляки выбрали Туска, это немцы выбрали, благодаря капиталу, инвестированному в наши СМИ. А теперь он делает все, чего ждут от него немцы. Вы нас продали, предатели'.
Когда-то победу в клановых спорах обеспечивали чужие войска, сегодня - чужие СМИ. Тогда падение Речи Посполитой произошло из-за разницы в военной силе. Сегодня бесповоротное падение Речи Посполитой произойдет (и, может быть, скоро) из-за иностранных СМИ. Пока что они поддерживают разукрашенный специалистами по пиару виртуальный образ нашего нынешнего правительства. Но уже скоро может оказаться, что Меркель топнет туфелькой и на жалобу, что 'Polen ist verloren', ответит заплаканному премьеру: 'Dein Vaterland ist hier'.
____________________________________________
Автор перевода читатель ИноСМИ.Ru - ursa
Примечание: редакция ИноСМИ.Ru не несет ответственности за качество переводов наших уважаемых читателей
______________________________________________
Как публицист 'Речи Посполитой' не угодил российским читателям ("Rzeczpospolita", Польша)
Вот так текст, вот так конфуз! ("Live Journal")
ИноСМИ: Большой Брат не спит ("Rybitzky.blox", Польша)
Красный прожорливый гость (Донесение об англо-американской пропаганде в Польше, 1948 г.)
