Российская пресса называла состоявшуюся на прошлой неделе двухдневную поездку нового президента Дмитрия Медведева в Китай важным политическим жестом, отмечая, что с первым официальным визитом он отправился на Восток, а не на Запад, как это происходило в прошлом.
Сначала Медведев сделал остановку в Казахстане, подчеркнув тем самым заинтересованность Москвы в поддержании 'особых отношений' с этой центральноазиатской страной, способствующих активному участию России в разработке ее энергетических ресурсов. Тот факт, что российский президент решил побывать в Казахстане до, а не после визита в Пекин - факт значимый, и его никак не объясняет официальная версия Кремля на этот счет: 'Просто было по пути'.
Китайцы предпочли не расценивать эту остановку как акт пренебрежения, и в прессе этот вопрос никак не освещался. Подобное отсутствие реакции само по себе можно считать реакцией, ведь речь идет о государстве, которое - при желании - может воспринять как обиду практически все что угодно. Один западный дипломат заметил в этой связи: Пекин куда больше волновали разрушительные последствия землетрясения в Сычуани, чем график остановок российского президента.
Если Москва придавала визиту Медведева в Пекин большое значение, то во внешнеполитических расчетах китайской стороны он не играл такой же роли. Именно русские уже некоторое время зондировали почву относительно заключения с Китаем соглашения о сотрудничестве в ядерной сфере. Они стремятся и дальше играть активную роль в реализации планов Пекина по развитию ядерной энергетики. В рамках этих усилий в ходе визита было подписано соглашение о строительстве российской стороной в Китае завода по обогащению ядерного топлива стоимостью в миллиард долларов.
Другим элементом 'ядерной тематики' в ходе визита стало однозначное осуждение американских планов по созданию системы ПРО. В совместной декларации, подписанной Медведевым и председателем КНР Ху Цзиньтао (Hu Jintao) особо отмечалось, что ее развертывание 'не способствует поддержанию стратегического баланса и стабильности', а 'препятствует международным усилиям по контролю над вооружениями'.
Другими словами, у России и Китая нет сил и средств противоракетной обороны, и пока эта ситуация сохраняется, они не желают, чтобы такие силы и средства появились у кого-то еще. Они явно намерены и дальше осуществлять политику ядерного сдерживания с помощью мощного стратегического ракетного потенциала, который останется основой оборонной составляющей обоих государств.
Кроме того, тем самым Москва и Пекин дают понять, что на данном этапе их не беспокоит возможность применения ядерного оружия 'странами-изгоями'. Китай намерен продолжать реализацию своей 'ракетной инициативы' в отношении Тайваня, а русские уже не раз озвучивали свои возражения против размещения в Польше и Чешской Республике американских объектов ПРО, направленных против Ирана.
Решение президента Медведева нанести первый визит в Китай, а не в одну из стран Западной Европы, во многом определялся экономическими соображениями. Китайский экспорт в Россию в прошлом году почти на 50% превысил российский экспорт в эту страну. Это изменение торгового баланса - событие исторического значения; у Китая в товарообороте с Россией образовался профицит в 10 миллиардов долларов. Медведев, уделяющий большое значение экономическим вопросам, стремится нейтрализовать это преимущество китайцев в том числе за счет будущих поставок атомных технологий, авиатранспорта, и, конечно, военного оборудования.
Хотя акцент делался на согласованной позиции сторон о том, что развертывание противоракетных систем в различных регионах мира представляет собой дестабилизирующий фактор, реальная цель Москвы состояла в укреплении ее собственного стратегического партнерства с Пекином.
Россия по-прежнему испытывает опасения в связи с ростом экономической, политической и военной мощи своего восточного соседа. Находясь на посту президента, Владимир Путин стремился создать противовес растущему интересу Вашингтона к Китаю и активизации отношений США с этой страной, и Дмитрий Медведев очевидно хочет дать понять, что и он в качестве главы государства будет преследовать ту же цель.
Утверждаясь на посту, который обеспечил ему наставник, путинский протеже Медведев будет всячески стараться 'не затмить' предшественника. И речь здесь идет не только о дипломатичности, но и о чистом прагматизме. Путин остается у штурвала, и это понимают все.
Несомненно, китайское руководство полностью в курсе реалий российской политической жизни. Медведевский визит был тщательно просчитан, чтобы продемонстрировать: Пекин намерен всерьез осуществлять контакты с новым, молодым российским президентом. Но в конечном итоге китайцы по-прежнему будут стараться убедиться, что все обсуждаемые темы и договоренности получили предварительное одобрение Путина.
Китайцы крайне чутко относятся ко всему, что связано с властью и ее реализацией. Задачей Медведева в ходе поездки было продемонстрировать, что он осознает и этот факт, и все его последствия - и ему это удалось.
Джордж Уиттман - член Комитета по борьбе с реальной опасностью (Committee on the Present Danger), один из основателей и первый председатель Национального института публичной политики (National Institute for Public Policy)
___________________________
Зачем Россия ублажает Ху ("The Financial Times", Великобритания)
