Пинг-понг играет особую роль в азиатской дипломатии. Тридцать семь лет назад команда США по настольному теннису побывала в Китае и проложила путь к историческому американо-китайскому сближению. В мае этого года Ху Цзиньтао отправился в Токио и, сыграв несколько партий с чемпионом Японии, доказал, что среди глав государств никто не обладает таким впечатляющим ударом в настольном теннисе, как председатель КНР.
Три недели спустя в китайско-японских отношениях произошел неожиданный прорыв, о котором всего два месяца назад невозможно было помыслить: впервые после Второй мировой войны Пекин пригласил японских военных вступить на китайскую землю. Обращенная к ним просьба китайского председателя о помощи в доставке по воздуху палаток и других предметов помощи в регион, пострадавший от землетрясения, нарушает одно из самых старых и эмоциональных табу в послевоенной политике Азии. Однако для того, чтобы проявленная добрая воля вылилась в важную дипломатическую инициативу, потребовалось катастрофическое землетрясение. Сначала Китай обратился к Японии за экстренной помощью пострадавшим и с радостью принял команды медиков, немедленно отправленные в зону катастрофы. Но по мере того, как все очевиднее становится масштаб трагедии, и нарастает угроза гибели людей от последующих толчков и наводнений, вызванных прорывом плотин в результате каменных обвалов, китайские власти быстро отказываются от старой тяги к таинственности и изоляции. Беспрецедентный доступ, предоставленный зарубежным командам спасателей, телерепортажи из зоны катастрофы и визиты лидеров Китая изменили настроение нации.
Этот неожиданный тектонический сдвиг в политике нигде так не потряс привычные представления, как в Японии. Коммунистическая партия Китая давно пользуется образом враждебной Японии для обеспечения себе поддержки в обществе, эксплуатирует воспоминания о войне и не упускает ни одной возможности раскритиковать Японию за то, что она якобы не раскаялась и пестует национализм. Низшая точка была достигнута в 2005 году, когда, несмотря на широкие торговые связи, новое руководство Китая оказало поддержку массовым демонстрациям против посещения тогдашним премьер-министром Японии Дзюнъитиро Коидзуми храма Ясукуни, построенного в честь погибших в войне, в том числе, 14 казненных военных преступников. Демонстрации, грозившие выйти из-под контроля, имели резонанс по всей [Восточной] Азии, где действия Японии во время войны остаются ощутимым политическим фактором.
После отставки Коидзуми мудрое решение двух его преемников не посещать храм и более прагматический настрой Китая привели к быстрому потеплению отношений. Однако некоторые табу сохраняются по сей день: отказ Японии признавать масштаб жестокостей, совершенных во время войны (особенно, Нанкинской резни), враждебное отношение всей Азии к повышению активности Сил самообороны Японии и упорное использование всеми сторонами шаблонных заявлений относительно Второй мировой войны осложняют реальное политическое сотрудничество. И Китай и Япония руководствуются осторожностью и взаимными подозрениями.
Однако природные бедствия могут преодолеть политическую закоснелость. Многолетняя взаимная неприязнь греков и турок была сметена двумя землетрясениями - по одному в каждой стране - которые вызвали волну сострадания и способствовали смене восприятия. Поэтому и китайская катастрофа может изменить отношения с Японией. Это момент великой азиатской гуманности. Ху показал себя смелым лидером. Теперь Япония должна ответить тем же.
___________________________________
Кто боится большого нехорошего Китая? ("The Times", Великобритания)
Новый союз в Азии? ("The Washington Post", США)
