Чтобы понять, насколько значимой стала Россия в последнее время, достаточно было взглянуть на сцену, на которой рядышком сидели руководители BP, Royal Dutch Shell, Chevron, Exxon Mobil, ConocoPhillips, Total, Schlumberger, Dow Chemical и председатель российского энергетического гиганта 'Газпром' вместе с президентом российской нефтяной компании 'ЛУКОЙЛ'.
Одна только готовность самых занятых представителей элиты международной энергетики просидеть все выходные на экономической конференции говорит о том, что крупные западные компании пришли в Россию всерьез и надолго.
Их могут беспокоить беззаконие, коррупция, отсутствие независимого суда - все, с чем столкнулись BP и Shell в ходе конфликтов со своими российскими партнерами. Однако вряд ли что-то могло бы ослабить их интерес к горшочку с медом - крупным контрактам и доступу к ресурсам России, одного из крупнейших экспортеров энергоносителей и одной из самых быстрорастущих экономик эпохи нефти по 130 долларов за баррель.
Пока западноевропейские политики переживают из-за своей неспособности выработать единую энергетическую политику и раздувают страхи перед агрессией возрождающейся России, сильнейшие умы, собравшиеся в Санкт-Петербурге на Международном экономическом форуме, заняты совсем другой проблемой: как добиться того, чтобы все россияне могли воспользоваться благами экономического роста и избежать повторения эффекта приватизации девяностых, пошедшей на пользу лишь немногим.
В своей воскресной речи, которую с нетерпением ожидали многие либералы из российской деловой элиты, первый вице-премьер Игорь Шувалов перечислил 'множество препятствий', стоящих на пути этого: чрезмерная зависимость от экспорта энергоресурсов, уменьшающееся население, нехватка современных навыков, нездоровый образ жизни и назойливость вездесущего госаппарата.
'Россия должна стать страной, в которой люди хотели бы жить', - заметил г-н Шувалов в на редкость самоуничижительном для современного российского чиновника тоне.
Во время выступления г-на Шувалова больше половины мест в зале пустовали. В субботу, когда выступал новый президент Дмитрий Медведев, зал был забит полностью. Г-н Медведев изящно прошелся по адресу Соединенных Штатов, намекнув, что мир входит в полосу серьезнейшего со времен Великой депрессии экономического кризиса и что возрожденная Россия может предложить решение проблем, с которыми не способна справиться Америка.
Однако даже больше заинтересовали в тот день аудиторию попытки российских и западных бизнесменов предсказать предполагаемое состояние России в 2020 году.
За последние десять лет здесь так многое и так быстро изменилось, что сейчас многие не понимают, как действовать дальше. Как сказал участник форума Александр Изосимов из оператора сотовой связи 'Вымпелком': 'Дорога в ад вымощена благими намерениями'.
Главный экономист Goldman Sachs Джим О'Нил (Jim O'Neill), автор термина 'страны БРИК' для описания Бразилии, России, Индии и Китая в новой роли лидеров мировой экономики, удивил собравшихся, предсказав России в 2020 году скромные 3,3 процента экономического роста, что заметно меньше нынешних 8 процентов.
Доля России в мировом валовом внутреннем продукте, по словам г-на О'Нила, будет составлять 4 процента вместо двух. Но, считает он, она ослабеет по сравнению Бразилией, Индией и Китаем из-за меньшего количества трудоспособных людей. Только население Индии за этот период должно увеличиться на 300 миллионов - это в два раза больше все население России в настоящий момент.
Президент и исполнительный директор подразделения по работе с институциональными клиентами Citigroup Майкл Кляйн (Michael Klein) проявил больше энтузиазма: 'Будущее намного превзойдет наши ожидания и планы на 2020' (речь идет о дате, к которой российское правительство планирует завершить некоторые реформы).
'Российская экономика определенно демонстрирует одну из самых впечатляющих историй успеха за последнее десятилетие', - заметил он, добавив, что перед нами, возможно, 'первая крупная экономика, которая смогла справиться с ресурсным проклятием', - опасностью, который нередко несут легкие деньги от торговли сырьем, таким как нефть и природный газ.
Бывший вице-премьер Анатолий Чубайс, нелюбимый многими россиянами за несправедливость проводившейся им приватизации, даже затронул тему, обычно являющуюся табу: отмирание и чрезмерную регламентацию политической жизни под влиянием Кремля и лично премьер-министра и экс-президента Владимира Путина, не участвовавшего на этих выходных в бенефисе своего протеже Дмитрия Медведева в их общем родном городе.
'Нельзя не обсуждать политическую компоненту воздействия государства на экономику, - сказал г-н Чубайс, осторожно выбирая слова. - Государство нужно оценивать с точки зрения качества услуг, которое оно предоставляет стране в целом. Оценка качества этого сервиса в моем понимании невозможна без реальной обратной связи и реального конкурентного политического механизм'.
Во всем современном российском обществе - от тех, кто вынужден выживать на эквивалент 158 долларов в месяц, до крошечной элиты, привыкшей жить по настоящему хорошо - мало кого открыто волнуют политические свободы.
Многие все еще просто бедны, некоторые поглощены потреблением, остальных заботит только необходимость сохранять прибыли.
О законности говорят нередко, но в основном только когда дело касается прав собственности. По-видимому, этот урок Запада нынешняя российская элита, с готовностью принимающая новые веяния и охотно вписывающаяся в новый мировой экономический порядок, выучила хорошо.
На этих выходных сомнение у воротил энергетического сектора вызывало только одно: не окажутся ли огромные средства, которые они собираются вложить в российские нефть и газ, потраченными в пустую, если правительство вдруг изменит правила игры. Именно это недавно и случилось с вложениями Shell на Сахалине и сейчас угрожает BP. В обоих случаях Кремль утверждает, что напрямую он не вмешивался.
Тем не менее, как и многие в энергетической и военной сферах Европы, корпорации забеспокоились.
Президент и исполнительный директор Exxon Mobil Рекс Тиллерсон (Rex Tillerson) подчеркнул, что России 'следует улучшить работу судебной системы и органов юстиции'.
В обоих случаях корни разногласий лежат за пределами десятилетия процветания, еще в девяностых. Точно так же, сегодня на Западе многие считают, что Россия внезапно начала демонстративно выступать против расширения НАТО, не обращая внимания на то, что и в девяностые Россия точно также выступала против него, просто у нее не хватало сил для того, чтобы выглядеть убедительно.
Как заметил г-н Кляйн из Citigroup, с точки зрения Запада девяностые были 'периодом трансформации России', временем, когда рушился коммунизм и закладывались основы свободного рынка и демократии.
Он намекнул, что как бы россияне ни подчеркивали радикальные изменения последних десяти лет, эти успехи основываются на экспорте сырья, к чему на Западе, привыкшем к очевидным достижениям Китая, относятся с подозрением.
'Ни на Хай-стрит, ни на Мейн-стрит не осознают достижений России', - считает он.
В том же ключе высказался и председатель 'Газпрома' Алексей Миллер, считающий 'просто нелепым' страх перед планами компании перейти от поставок энергоресурсов к роли прямого поставщика энергии европейским потребителем.
Непонимание было извечным проклятием России в отношениях с внешним миром. На выходных, в Санкт-Петербурге, 'окне в Европу', прорубленном Петром Великим, мы увидели удивительную картину единения, по крайней мере, временного. Бизнес-элиты Запала и России вместе вступают в мир, где деньги говорят даже громче, чем воинская доблесть, которой исторически славилась Россия.
_____________________________________________
Российские рейдеры ("Business Week", США)
Риски России ("The Financial Times", Великобритания)
Похоже, ничто не может остановить возрождение России ("The Financial Times", Великобритания)
