В первые недели после землетрясения в Сычуани коммунистическим властям Китая ставили в заслугу то, что они разрешили довольно свободно освещать произошедшее в СМИ. Некоторые обозреватели даже заявили о начале новой эпохи свободы прессы. Действительно, перемены существенные, особенно если сравнивать их с режимом полного молчания, который вводил Пекин после ряда катастроф в прошлом, занося их в разряд государственных секретов. Но первые сообщения и репортажи были выгодны для режима, поскольку в них показывалось, как высокопоставленные руководители, такие как премьер-министр Вэнь Цзябао (Wen Jiabao), направляют впечатляющие усилия по спасению людей. В страну в больших объемах пошла иностранная помощь, поддержка населения государству значительно выросла, а усиливавшийся хор международной критики в адрес Китая из-за нарушения там прав человека затих.
Но затем наступила вполне предсказуемая перемена. Китайские и зарубежные журналисты перешли от освещения действий по спасению людей к анализу того, можно или нельзя было предотвратить гибель в землетрясении более 70000 человек. В частности, они обратили внимание на рухнувшие школы, под завалами которых были погребены примерно 10000 детей. В ряде мест школьные здания рухнули, а дома вокруг них остались целыми. Стали появляться утверждения о низком качестве строительства, а также о халатности и коррупции местных органов, отвечающих за контроль строительных площадок. Разгневанные родители начали проводить демонстрации протеста, требуя призвать к ответу власти в таких городах как Дуцзянянь, где под обломками средней школы погибли сотни учеников.
И здесь новая эпоха внезапно закончилась. В этом месяце министерство пропаганды издало директивы для государственных средств массовой информации, в которых запретило им публиковать сообщения о строительстве школ и протестах родителей. Места расположения школ оцепили, и власти пресекают любые попытки родителей собраться неподалеку от них. Несколько иностранных журналистов были на непродолжительное время задержаны полицией, после чего им приказали покинуть Дуцзянянь, поскольку они пытались освещать попытки проведения демонстраций. Это было сделано несмотря на то, что накануне китайские власти утверждали, будто никаких ограничений на освещение событий в районе землетрясения не будет. Власти также арестовали известного диссидента и журналиста Хуан Ци (Huang Qi), который размещал в Интернете на своем сайте статьи критического содержания о реакции властей на землетрясение. Одна из таких статей была о женщине-ученом Цзэн Хунлин (Zeng Hongling), которую арестовали за ее собственные критические сообщения.
Запрет на критическое освещение событий в СМИ и преследование иностранных журналистов - это в Китае норма. Однако сегодня примечательно не только само кратковременное послабление, предшествовавшее новому завинчиванию гаек, но и то, что случилось все это всего за несколько недель до открытия Олимпийских игр в Пекине. Власти обещали дать возможность свободно и открыто освещать Олимпиаду. Но в эти недели наверняка произойдут события, которые придутся не по душе правящему режиму, а в СМИ появятся сообщения критического содержания. Если государственные цензоры не научатся в кратчайшие сроки сдерживать себя, то они опозорят свою страну перед всем миром.
____________________________________________________________
Олимпийская одиссея Китая: жертва или победитель? ("The Wall Street Journal", США)
Как правильно оказывать давление на Пекин ("Foreign Policy", США)
