Чтобы доказать свою приверженность либерализации, новый президент России должен предъявить нам действия, а не просто слова
Однажды это уже было. В 2000 г. западные лидеры и СМИ сентиментальничали по поводу нового человека в Кремле. Теперь им вскружил голову его преемник. Мы слышали о кожаном пиджаке Дмитрия Медведева и его любви к Deep Purple, о том, что он был юристом, а не агентом КГБ. Он представитель 'нового поколения', говорят нам.
Сигналы, подаваемые новым человеком в Кремле, звучат, безусловно, многообещающе: война 'правовому нигилизму' и коррупции; поддержка свободы СМИ и, наконец, сделанное в прошлый четверг заявление о том, что 'Россия готова... идти навстречу Британии'.
Но именно за такие речи политическая элита России и выдвинула Медведева в президенты: это часть продолжающейся кампании по улучшению образа страны на Западе. За последние годы Кремль запустил англоязычный новостной телеканал, нанял европейские и американские пиар-агентства, создавал сайты и приложения к западным газетам.
Однако для того, чтобы поверить словам Медведева о свободе СМИ и 'правовом нигилизме', мы должны увидеть какие-то конкретные действия. Два дела, оказавшиеся недавно в центре внимания в России, могут считаться тестом на то, действительно ли он, как можно судить по его словам, переходит к более либеральному стилю правления в России и - что не менее важно - сумеет ли он достичь этой цели.
Во-первых, недавнее решение предъявить новые обвинения бывшему главе 'ЮКОСа' Михаилу Ходорковскому указывает на одно из двух: или следователи проверяют, в какую сторону дует ветер, или силовики, обеспокоенные либеральными интонациями в речах Медведева, показывают, какие границы не стоит переступать.
В любом случае, если Медведев действительно хочет дать Западу сигнал, как о том, что его слова чего-то стоят, так и о том, что власть в России принадлежит именно ему, а не Путину и силовикам, то он позволит Ходорковскому выйти на свободу (он отбыл половину срока и вправе ходатайствовать о досрочном освобождении).
Во-вторых, если Медведев всерьез говорит о свободе СМИ и борьбе с коррупцией, то он рассмотрит призыв российского либерального журнала New Times предоставить российское гражданство родившейся в Молдавии журналистке Наталье Морарь - что непременно бы произошло, если бы она не напечатала серию статей о коррупции в России и контролируемом Кремлем финансировании политических партий. В декабре пограничники из ФСБ запретили ей въезд в Россию в связи с тем, что она представляет 'угрозу национальной безопасности'. В одной из ее статей фигурировал высокопоставленный сотрудник ФСБ в генеральском звании Александр Бортников.
Надежда на то, что Медведев что-то сделает по этим делам, - это, безусловно, самообман - по крайней мере, до тех пор, пока он не выстроит достаточно сильную властную базу, которая позволила бы ему предпринимать такие радикальные действия. Но одно связано с другим: чтобы освободиться от влияния Путина и обрести сторонников в рядах элит, ему нужно отмежеваться от предшественника.
Чтобы разглядеть настоящее лицо нового российского президента и имеющееся у него пространство для маневра, нам нужно следить за развитием таких дел, а не за улыбками и рукопожатиями Медведева с иностранными лидерами и внушительно звучащей риторикой.
___________________________________
Нужно искать точки соприкосновения с Россией ("The Washington Post", США)
Медведев дает отпор Брауну ("The Financial Times", Великобритания)
На саммите Медведеву предстоит доказать свою силу ("The Guardian", Великобритания)
Не вините Россию - мы и сами не без греха ("The Independent", Великобритания)
G8: Пойдет ли Россия на сближение? ("The Times", Великобритания)
