Официальные стратегические концепции России долгое время воспринимались как выхолощенные заявления, лишенные практической ценности. Последний проект внешнеполитической концепции, представленный президентом Дмитрием Медведевым во вторник на встрече с послами страны в министерстве иностранных дел, привлек к себе больше внимания, чем обычно. Наблюдатели пытались обнаружить черты 'медведевского стиля' в политическом курсе или, по крайней мере, политическом мышлении.
Как оказалось, напрасно. Текст внешнеполитического выступления Медведева легко мог быть подписан премьер-министром Владимиром Путиным. И действительно, он был подготовлен еще в бытность Путина президентом.
То, что мы привыкли называть 'путинской внешней политикой', окончательно оформилось весной 2005 г. Это произошло под воздействием ряда факторов, как то вторжение в Ирак, дело 'ЮКОСа', Беслан, расширение НАТО и Европейского Союза и цветные революции в Грузии и на Украине. Вкратце, 'новый курс' Путина положил конец безуспешным попыткам Москвы интегрировать Россию с Западом и стал провозглашением стратегической независимости страны.
Это было важное решение, имевшее разнообразные долгосрочные последствия. ЕС становился, скорее, партнером, чем моделью и уж точно не будущим домом для России. Соединенные Штаты превращались в потенциальную проблему.
Желание Москвы иметь равноправные отношения с ЕС и Соединенными Штатами потребовало бы асимметричной политики для компенсации реального неравенства. Стране потребовалось бы прилагать немалые усилия даже для сохранения того, что она считает принадлежащим ей по праву.
Вряд ли эта позиция будет пересмотрена в ближайшем будущем. Российский двуглавый орел продолжит смотреть назад и вперед одновременно. Внешнеполитическая стратегия России призвана превратить ее в технологически современную сверхдержаву XXI века, но идеологически она застряла в статусных играх XIX века. Примирить два эти элемента будет непросто. Как и Путин, Медведев осознает, что повышение статуса невозможно без успехов на ниве модернизации. В конце концов, рекордные цены на нефть не будут сохраняться вечно. Разумеется, проблема в том, что подлинная модернизация потребует изменения самой системы, которую Путин институционализировал для того, чтобы вернуть стране 'стабильность'.
Даже если Медведев и Путин серьезно возьмутся за коррупцию, освободят суды от административных злоупотреблений и продолжат реализацию инновационных инициатив, внешняя политика Москвы не станет прозападной. Кремль уже предчувствует закат глобальной системы, в которой доминирует Запад. Эта 500-летняя эпоха начавшаяся с раздела мира между Португалией и Испанией, приближается к концу. Для российских лидеров Соединенные Штаты - это последняя западная империя. Вместо того, чтобы отождествлять себя исключительно с Западом, Россия активно налаживает отношения с амбициозными странами незападного мира, такими, как Китай, Индия, Бразилия, ЮАР, Иран и другие.
Задача-минимум внешней политики Москвы - сохранить статус одного из ключевых глобальных игроков, который она обрела при Петре Великом и чуть не потеряла в 1990-е годы. На более амбициозном уровне ее цель - заменить гегемонию США олигархией новых глобальных держав, в которой Соединенные Штаты - первые среди равных, а Россия - необходимый посредник. В ожидании этой глобальной смены режима Россия, занимая ревизионистские позиции в отношении миропорядка, сложившегося после окончания 'холодной войны', высказывается за создание альтернатив господству Соединенных Штатов.
Ключевой элемент асимметричной стратегии - это противопоставление авторитета существующего международного права экономическому и военному могуществу США. Будучи юристом, Медведев особенно хорошо подготовлен к этому. Возражая против действий Запада в отношении Косово, Мьянмы, Зимбабве, Ирана или Судана, Москва ставит Соединенные Штаты и их союзников в несколько неловкое положение. Они могут либо отступить и тем самым признать, что российская позиция была верной, что утвердило бы роль Москвы как стража международного порядка, либо решить проводить сомнительную с правовой точки зрения политику на свой страх и риск.
Те на Западе, кто дал Медведеву испытательный срок, чтобы доказать свое отличие или независимость от Путина, глубоко разочарованы его действиями по вопросу Зимбабве. На саммите 'большой восьмерки' в Японии 8 июля Медведев заявил, что он поддержит 'финансовые и иные меры' против властей Зимбабве за гонения на активистов оппозиции в этой стране. Однако через несколько дней Россия и Китай наложили вето на резолюцию Совета Безопасности ООН о введении санкций против Зимбабве. Было ли разочарование подлинным или же голосование было форсировано для того, чтобы распрощаться с иллюзиями насчет 'либерализма' Медведева, ясно одно: Запад в своем мышлении о России застрял в прошлом.
Ожидание пришествия в Кремль либерального и прозападного Годо - это заведомо проигрышная позиция. Не более перспективны и надежды на то, что резкое падение цен на нефть, наконец-то, образумит Россию. Но модернизированная Россия окажется, скорее, способным конкурентом, чем податливым партнером.
Необязательно соглашаться с внешней политикой Медведева, чтобы признавать ее существование. Западу нужна собственная политика для того, чтобы иметь дело со страной, изменить которую он не может.
Дмитрий Тренин - старший научный сотрудник Фонда Карнеги за международный мир, заместитель директора его московского Центра. Последняя из опубликованных работ - 'Правильно понять Россию' ('Getting Russia Right')
______________________________________
На Востоке без перемен ("Financial Times Deutschland", Германия)
Дмитрий Медведев: надежда на российскую оттепель ("The Financial Times", Великобритания)
Россия стремится к роли лидера ("Politika", Сербия)
