18 февраля 1974 года на страницах нашей газеты была опубликована статья Александра Солженицына 'Жить не по лжи'. Этот человек своим творчеством и нравственным бесстрашием расшатал советскую власть сильнее, чем любой другой человек до него. Статья была написана за шесть дней до того, как советская тайная полиция ворвалась в его московскую квартиру, арестовала Солженицына и отправила писателя в 20-летнюю ссылку на Запад. Это был пламенный призыв говорить правду, отвергая ту чудовищную ложь, которая удерживала СССР на плаву. 'Пусть ложь все покрыла, всем владеет, но в самом малом упремся: пусть владеет не через меня!' - писал он.
Солженицын написал эту статью в ответ на организованную властями кампанию травли, которой была встречена публикация книги 'Архипелаг ГУЛаг'. Это монументальное художественное творение, обличающее огромную сеть советский трудовых лагерей и рассказывающее о десятках миллионах ее жертв. Книга оказала такое разрушительное воздействие на нравственную правомерность существования советского режима, а ее содержание оказалось настолько неопровержимым, что порой о ней говорят как о первом ударе по Советскому Союзу, который со временем привел к его распаду. Никто уже не мог теперь сомневаться в разложении и гниении самой сердцевины этой системы, а также в зловещем цинизме ее руководства.
В 70-е годы, когда Советский Союз эпохи Леонида Брежнева пребывал в состоянии паралича, Солженицын понял, что прямое столкновение в виде уличных митингов и забастовок невозможно. Но он также знал, что советский колосс глубоко уязвим, и что его могут ниспровергнуть те отдельные люди, которые полны решимости говорить правду об этой морально обанкротившейся системе и ее жестокой истории. 'И здесь-то лежит пренебрегаемый нами, самый простой, самый доступный ключ к нашему освобождению: личное неучастие во лжи!' - написал он в своей статье-обращении.
На Западе, и особенно в Европе Солженицын смыл с Советского Союза те остатки романтического глянца, который все еще застилал глаза части политических сил левого фланга. У себя дома, где 'Архипелаг ГУЛаг' находился под запретом, но распространялся подпольно, Солженицын стал путеводной звездой добропорядочности и честности для тех людей, которые хотели подвергнуть страну честному отчету за содеянное.
Широко известны его слова о том, что в тирании настоящий писатель - как вторая власть. Конечно же, Политбюро расценило это как оскорбление. Оказавшись не в состоянии проглотить Солженицына, советская система выплюнула его. Большую часть своих лет в изгнании писатель провел в Вермонте, в уединении. Он подчинялся жесткой самодисциплине и писал дни и ночи напролет. Непреклонный, бескомпромиссный и суровый в своих суждениях Солженицын осуждал нравственную распущенность Америки и не стремился наладить контакт со страной, предоставившей ему убежище. Все это время он сохранял убежденность в том, что советская система обречена, и с уверенностью пророка знал, что в один прекрасный день вернется в Россию.
Он сделал это в 1994 году. Приехав домой, Солженицын обнаружил, что новая Россия серьезно страдает от мучительного и болезненного перехода. Освободившись от ига тирании, его сограждане через какое-то время устали от заявлений писателя и перестали обращаться к нему за советами и наставлениями. Они больше не хотели, чтобы Солженицын раскапывал самые мрачные тайны прошлого. Его работа была закончена. Но благодаря своим книгам и жизненным принципам писатель начал войну со сверхдержавой и одержал в этой войне победу, пользуясь единственным оружием писателя - словом.
_____________________________________
Сильнее, чем ГУЛаг ("The Washington Post", США)
Ни один серьезный человек ни в одной стране мира больше не сможет оправдывать преступления Сталина ("The Wall Street Journal", США)
Александр Солженицын: великий русский вне своего времени ("The Guardian", Великобритания)
