Кавказ - это такое место, где, если уж пушки начали стрелять, их очень сложно остановить. Такова жестокая реальность Южной Осетии, маленький конфликт вокруг которой начинает разрастаться экспоненциальными темпами.
Давайте оставим на минутку геополитику и просто отдадим долг скорби мирным людям - и осетинам, и грузинам, тем, кто страдает и будет страдать больше всего. Жертвами конфликта уже стали сотни мирных людей. Южная Осетия - место маленькое и уязвимое, здесь живет не более 75 тысяч человек обеих национальностей, перемешанных друг с другом: весь регион - это лоскутное одеяло из деревень и один сонный провинциальный городок в предгорьях Кавказа.
И такое впечатление, что президента Михаила Саакашвили эти люди волнуют значительно меньше, чем чтобы они жили именно на грузинской территории. Если бы было по-другому, в ночь с 7 на 8 августа он не начал бы массированный артиллерийский обстрел города Цхинвали, где нет военных целей как таковых, а жителей этого города - напомним на всякий случай - грузины считают своими гражданами. То, что сделано - грубейшее нарушение международного гуманитарного права.
Москве осетины ничуть не дороже грузин, которых она забрасывает бомбами: Южную Осетию она считает пешкой в игре, цель которой - затянуть Грузию и других своих соседей обратно в собственную сферу влияния. Простые жители региона столь же сильно, как от всего остального, страдают от своего криминализированного руководства, которое уже давно потеряло бы власть, если бы не выставляло себя форпостом обороны против Грузии.
Этого конфликта можно было бы избежать - сто процентов. Его причины лежат в одном из конфликтов между большинством и меньшинством, которые во множестве сопровождали распад Советского Союза. Разделенному осетинскому народу - одна часть осетин живет на северной стороне кавказских гор, в России, другая - в Грузии - было в принципе более комфортно под властью России, нежели под властью нового постсоветского грузинского государства. В 1990-91 годах у них с Тбилиси развернулась совсем маленькая, но очень жестокая война, оставившая после себя тысячу трупов и очень горький осадок. Тем не менее, за пределами большой политики этнические отношения между осетинами и грузинами никогда не были плохими. В течение десяти лет после фактического отделения Южной Осетии от Грузии, случившегося в 1991 году, она оставалась депрессивной областью и превратилась в рай для контрабандистов. Официальная грузинская власть на нее не распространялась, но и осетины, и грузины всегда ходили через границу и активно торговали друг с другом на рынке в деревне Эргнети (налогов никто не платил).
И вот в 2004 году к власти приходит Саакашвили - и сразу же делает громкие заявления о том, что он обязательно вернет некогда утерянные его страной территории. Он закрыл рынок в Эргнети и попытался изолировать Южную Осетию, чем вызвал столкновения, продолжавшиеся целое лето. Видя себя неким современным воплощением средневекового грузинского царя Давида Строителя, он заявлял, что к концу его президентского срока территориальная целостность Грузии будет обязательно восстановлена. Он постоянно стремился разломать переговорные рамки по Южной Осетии, определенные в свое время Россией. Этот формат совсем не идеален - но никакой реальной альтернативы ему он тоже не предложил.
Со своей стороны, русские тоже постоянно повышали ставки и дразнили Саакашвили, своего bеte noire, фактически осуществляя мягкую аннексию Южной Осетии. Москва выдала жителям региона российские паспорта; в местном руководстве осел не один российский чиновник. Российские солдаты, официально считающиеся миротворцами, действовали словно неформальная оккупационная армия.
Саакашвили вообще известен своей страстью к риску: он и разжигатель войны, он и хранитель мира; он и демократ, он и автократ. Уже несколько раз ситуация складывалась так, что только представителям международного сообщества удавалось оттащить его от края пропасти. В 2004 году во время визита в Вашингтон ему пришлось немало вытерпеть от тогдашнего госсекретаря США Колина Пауэлла (Colin Powell), указавшего ему на необходимость действовать сдержанно. Два месяца назад он вполне мог вызвать войну с другой отколовшейся от Грузии провинцией - Абхазией, - когда начал требовать выгнать оттуда российских миротворцев. Тогда европейским дипломатам удалось убедить его отступить. Но на этот раз он поддался на провокацию - и переступил черту.
Провокация была, она реальна, но если президент Грузии посчитал, что он в состоянии выиграть эту войну или что эта война нужна Западу, то он просчитался. В Грузии были и Джордж Буш, и Джон Маккейн (John McCain); они на все лады хвалили Саакашвили и были оба награждены орденом Святого Георгия. И сейчас Буш - по крайней мере, на публике - подчеркнуто осторожен и призывает лишь к перемирию.
Однако в большинстве стран Европы Саакашвили ждет далеко не столь снисходительная реакция. Еще до начала кризиса правительства некоторых стран, в частности Франции и Германии, говорили о своей 'усталости от Грузии'. Хотя в общем и целом они желали правительству Саакашвили всяческих успехов, они никак не считали его образцовым демократом, ибо эту иллюзию развеяли ноябрьские сцены разгона демонстраций слезоточивым газом и разгрома оппозиционного телеканала. К тому же, у них длинный список вопросов для работы с Россией - и этот список для них важнее, чем постсоветская ссора между Москвой и Тбилиси. Теперь Париж и Берлин наверняка скажут: видите, мы были правы, что на бухарестском саммите, когда речь зашла об амбициях Грузии, призвали НАТО к осторожности.
Обе стороны ведут себя нехорошо. То, что Россия ухватилась за удобную возможность атаковать грузинские города и аэродромы - возмутительно. Сейчас погибают десятки мирных граждан Грузии. Однако Грузию необходимо сдержать - ради ее же блага. Если этого не сделать, то Саакашвили, не исключено, потеряет и достигнутую экономическую стабильность, и всякую надежду на вступление в НАТО. Уже сегодня он, судя по всему, потерял и другую свою 'потерянную террторию' - Абхазию - и лишил четверть миллиона грузин, бежавших из региона во время войны 1992-93 годов перспективы возвращения в свои дома. Абхазы уже переходят в наступление, и для них это - удобная возможность еще раз заявить всему миру, что они никогда не вернутся под власть Грузии.
Томас де Вааль - редактор отдела Кавказа в лондонском Институте журналистики военного и мирного времени (Institute for War and Peace Reporting)
___________________________________
И кто захочет воевать с Россией? ("Christian Science Monitor", США)
Если Западу придется выбирать между Москвой и Тбилиси... ("Le Monde", Франция)
Поймет ли Запад, что мир невозможно купить, торгуя суверенитетом уязвимых стран? ("The Washington Post", США)
