Цхинвали - это не Сараево в 1914 г. Южная Осетия не станет исходным рубежом Третьей мировой войны. Но то, что там происходит, - ужасно, и это угнетает тем более, что отчасти вина лежит и на Западе. Много лет наши политические лидеры допускали грубые ошибки в области дипломатии, стратегии и геополитики.
Начнем с дипломатии. Президент Грузии Михаил Саакашвили - своевольный тип. Когда говорят о том, что он закончил Гарвард, можно подумать, будто это гарантирует здравость суждений. Но увы, наставником президента был не величайший из гарвардских дипломатов, Генри Киссинджер, а Энтони Иден образца Суэцкого кризиса. Защититься от обвинения в преступной безответственности Саакашвили может только одним: ссылкой на невменяемость.
Так где же были западные дипломаты со смирительными рубашками и жесткими словами? Возможно, президент был настолько упрям, что не желал выслушивать ничьих советов, но стоило попытаться указать ему на то, что его умышленные действия неизбежно повлекут за собой последствия, и что Грузии придется столкнуться с ними в одиночку. Даже если бы это было тщетно, попытаться следовало. Однако британские и американские дипломаты засуетились только тогда, когда игра вошла в критическую фазу.
Есть и еще одна дипломатическая проблема. Грузия хотела бы вступить в НАТО - по очевидным, даже если наивным соображениям. Большинство грузин убедило себя в том, что, если они станут членами НАТО, то мы плечом к плечу с ними будем защищать их свободы на грузино-российской границе. Это чепуха. Предложив гарантии Грузии или Украине, НАТО или перестанет быть авторитетным оборонительным альянсом или, что более вероятно, превратится в организованное лицемерие. Она станет двухслойной структурой, призывающей новые государства-члены направлять свои войска в зоны конфликтов, но отказывающей им в защите, когда они больше всего в ней нуждаются.
Но увы, все разговоры о НАТО лишь разжигали грузинский авантюризм. Благодаря им президент Саакашвили возомнил, что его государство может вести себя как один из основателей альянса. Он решил, что может безнаказанно провоцировать Россию. Русские пришли к выводу о том, что пора преподать ему урок.
Это не было неизбежным. Вместо того, чтобы ждать, пока русские начнут сеять страх смерти, Западу следовало вернуть грузин с небес на землю. Мы были обязаны напомнить им о том, что у них опасные соседи. Небольшая страна, недавно получившая независимость от соседней сверхдержавы, которая продолжает негативно относиться ко многим пережитым ею переменам, должна действовать аккуратно. Восемьдесят процентов грузин хотели бы вступить в НАТО. Можно предположить, что такой же процент тайваньцев выступает за полную независимость. Но ни одна, ни другая страна не может вести свою внешнюю политику, отправляя письма Санта-Клаусу.
Со временем тайваньцы это признали; грузинам же надо было в этом помочь.
За дипломатической слабостью Запада стоит более широкая стратегическая некомпетентность. Мы не обдумали последствия нашей победы в 'холодной войне'. Мы не развили геостратегические успехи эпохи Рейгана-Тэтчер. В 1979 г. Тэтчер стояла перед лицом угрозы социализма в стране, разжигавшейся советскими 'попутчиками', и финляндизации на континенте. Последнее было не менее важно для американцев. Запад победил, и наша победа была тем более впечатляющей, что она обошлась столь небольшой кровью.
Но то было не единственное дипломатическое достижение великой эпохи Рейгана-Тэтчер. И президент и премьер-министр чутко реагировали на меняющиеся обстоятельства. Они признали Горбачева мостом к новой эпохе еще до того, как он решился перейти заветную черту. Они понимали максиму Черчилля 'В победе - великодушие'.
К 1990 г. имелись убедительные аргументы в пользу отказа от западных концепций, возникших в годы 'холодной войны', при сохранении наших систем вооружений - так, на всякий случай. Несмотря на свою репутацию непреклонных политиков, Рональд Рейган и Маргарет Тэтчер были бы готовы воспользоваться новыми возможностями. Они бы осознали необходимость выхода за пределы НАТО, поскольку она выполнила те цели, с которыми создавалась. К началу 1990-х годов существовала потребность в новой системе коллективной безопасности в Европе с участием русских. Как только Москва отказалась от добытого нечестным путем в 1944-45 гг., мы должны были вновь пригласить русских в Европу, которая в их отсутствие стала духовно беднее.
На практическом уровне нам следовало развивать инициативу Рейгана по совместной с русскими разработке противоракетной технологии: почему бы не задействовать в исследовательской работе некоторых из их ученых? Когда была снята коммунистическая угроза и распалась советская империя, нам не о чем было спорить с Россией. Последовательные миротворческие усилия на протяжении последних 15 лет могли бы создать дипломатические решения грузинского вопроса еще до того, как он превратился в проблему.
Вместо этого, мы получили озлобленную и грубую Россию, которая требует уважения путем угроз. Да, всему этому можно найти оправдание. История в российской трактовка движется от жертвы, принесенной в Великую Отечественную войну, к добровольному отречению от Империи - ни то, ни другое Запад не оценил в полной мере. А вот более недавняя и менее масштабная ситуация - независимость Косово. Если Косово, то почему не Южная Осетия или Абхазия? Большинство русских не признает, что они делали что-то не так. Администрация Путина-Медведева имеет больший рейтинг популярности, чем Джордж Буш и Гордон Браун вместе взятые.
Но на этом оправдывающие обстоятельства кончаются. Русские воюют с Грузией не ради защиты прав малых народов. Они также хотят напомнить Европе о том, от кого она получает немалую часть своих энергоносителей. Безопасный трубопровод по территории Грузии позволил бы Западу получать нефть из Азербайджана в обход России. Этот трубопровод больше не находится в безопасности, и именно поэтому Грузия - это больше не спор в далекой стране между людьми, о которых мы ничего не знаем.
И так мы подходим к грубой ошибке геополитического мышления. Циничный шутник, создавший этот мир, явно склонен к черному юмору. Значительная часть нефти, от которой зависит Запад, находится в таких странах, от которых никто не хочет зависеть. Но эта проблема не нова. Она очевидна уже два десятилетия, и именно поэтому некоторые государства - в особенности, Франция - активно развивают атомную энергетику.
Мы в Британии, обладая меньшей прозорливостью, вынуждены выбирать между изношенными электростанциями, фантазиями о возобновляемых источниках топлива и неопределенностью международного нефтяного рынка. Наша неспособность найти атомную альтернативу сравнима с неспособностью провести перевооружение в конце 1930-х годов. Сегодня, как и тогда, мы можем стать объектом шантажа и оказаться обреченными на умиротворение.
Все это вопросы более долгосрочного плана, что не освобождает нас от обязанности относиться к ним как к насущным проблемам. Для начала Британия, ЕС и, прежде всего, США должны как-то утешить измученный народ Грузии. Мы мало что можем сделать, помимо призывов к выдержке и прекращению огня, обращения ко всем людям доброй воли и т.д. Грузинам придется прекратить борьбу за удержание Южной Осетии, и, возможно, им также пора готовиться к потере Абхазии. Если бы только проблемы закончились на этом.
* * * * * * *
Проклятие Саакашвили и его присных (Сообщество читателей ИноСМИ в ЖЖ)
Саакашвили испугался и бежит (Сообщество читателей ИноСМИ в ЖЖ)
________________________
Как Грузия попала в расставленную врагами ловушку ("The Times", Великобритания)
Грузия не образец демократии, но отношение к ней бессовестное ("The Times", Великобритания)
Саакашвили решил, что США дали ему карт-бланш ("Liberation", Франция)
