Лор Делькур (Laure Delcour), эксперт Института международных и стратегических отношений (Iris), считает, что грузинский кризис подтвердил верховенство клана 'ястребов', возглавляемого премьер-министром Путин.
- Внешняя политика официально является прерогативой президента Медведева, однако премьер-министр Владимир Путин с самого начала кризиса принимал активное участие в обсуждении всех вопросов. Что можно из этого заключить?
- То, что Путин и клан силовиков, служб безопасности, к которому он принадлежит, продолжают играть решающую роль в области внешней политики. Нынешний грузинский кризис выявил расстановку сил на вершине власти в России.
С самого начала Медведев казался более миролюбиво настроенным по сравнению с Путиным, сторонником войны до победного конца. Тактика ли это, или признак соперничества? Это действительно может оказаться тактическим ходом. Я не верю в соперничество. У Медведева и Путина одна цель: модернизация экономики и общества России. Однако у них разные характеры. Первый - сторонник сдержанности, как во внешних проявлениях, так и по существу. Он - прагматик, в то время как Путин, приверженец напористости, одновременно расчетлив и импульсивен. Их жизненные пути также отличны. Медведев познакомился с Путиным в 1990-е годы во время работы в мэрии Санкт-Петербурга. Он - юрист, который работал в основном в частном секторе. Он представляет более либеральное течение. Его избрание позволяло надеяться, на более открытую политику страны, однако грузинский конфликт выявил рамки его попыток либерализации. Его позиция расходилась с курсом клана силовиков. На протяжении всего кризиса он делал скорее миролюбивые заявления, в то время как Путин с самого начала угрожал Тбилиси ответными мерами и даже заявил, что Грузия нанесла 'смертельный удар' по своей территориальной целостности.
- Россия давно планировала это вторжение?
- Еще рано судить об этом. И потом русские тоже заявляют, что грузины все это спланировали при помощи американцев. Я не исключаю и эмоциональную составляющую, всплеск негодования со стороны определенных российских кругов, которых раздражал этот стремящийся в НАТО Саакашвили, позволивший себе бомбардировать столицу Южной Осетии. Мне кажется, что в этой эскалации напряженности для обеих сторон присутствовал элемент неожиданности, потому что от данного конфликта никто из них ничего не выигрывает.
Грузинские власти подрывают доверие к себе на международной арене. Многие дипломаты, в том числе и американских, сочли Саакашвили частично ответственным за происшедшее, и отметили, что если бы Грузия была членом НАТО, она неизбежно бы втянула своих партнеров в этот конфликт. С другой стороны, Тбилиси теперь будет очень трудно вернуть эти сепаратистские регионы. Как-то не верится, что жители Южной Осетии согласятся сосуществовать с грузинами, то же самое можно сказать и про абхазов.
Россия тоже оказывается в проигрыше. Дестабилизация Южного Кавказа рискует распространиться на российские северокавказские республики. Необходимо также отметить, что Москва считает важной задачей улучшение отношений с бывшими республиками СССР, а тот факт, что она нарушила территориальную целостность Грузии, будет подпитывать прозападную ориентацию Грузии или Украины. Ну и, наконец, с точки зрения имиджа эта 'победа' России может дорого ей обойтись, потому что она вновь предстает в образе дестабилизирующей страны, которая стремится вернуть обратно своих сателлитов.
- Правы ли те, кто говорит о неоимпериалистической России?
- Я бы скорее говорила о напряженности и раздражении. Повторное появление старых советских рефлексов не обязательно означает, что российское руководство планирует вновь завоевать свою бывшую империю.
- Но, в таком случае, какова цель этого военного вторжения? Избавиться от Саакашвили и взять под контроль энергетический коридор?
- Саакашвили - главный жупел для Москвы. Но он, как, впрочем, нефть или газ, не является главной целью. Россию больше всего волнует перспектива оказаться окруженной силами НАТО. Русские не понимают, почему Североатлантический альянс существует до сих пор, хотя он - порождение 'холодной войны', а война эта закончилась. Они также не понимают, почему НАТО не только до сих пор существует, но еще и расширяется. Еще один немаловажный аспект - желание ограничить распространение 'вируса' на Северный Кавказ. Это опасение четко прослеживается в выступлениях Путина, в его одержимости идеей сохранения территориальной целостности России.
- Можно ли уже извлечь какие-либо уроки из этого кризиса?
- У Москвы так и не появилась четкая стратегия в области внешней политики. Россия восстановила часть своего потенциала. Она осознала, что политика действий с позиции силы имеет свои пределы. Но в то же самое время она не знает, как ей стать центром притяжения на международной арене. Это будет серьезным вызовом для президентства Медведева, и, учитывая подковерные битвы властных кланов, я бы не сказала, что успех этой задачи предрешен.
* * * * * * *
Проклятие Саакашвили и его присных (Сообщество читателей ИноСМИ в ЖЖ)
Саакашвили испугался и бежит (Сообщество читателей ИноСМИ в ЖЖ)
______________________________
Почему кукловод Путин опасен как никогда ("The Mail on Sunday", Великобритания)
Еще одна жесткая посадка для России? ("The Washington Post", США)
Россия может потерять больше всех в этом дорого обходящемся конфликте ("The Financial Times", Великобритания)
