Monday, August 18, 2008; Page A11
Пока российские войска грабят и оккупируют соседнее государство, под дулом автоматов заставляя грузинских гражданских лиц мести улицы своих городов, и в Москве, и в Вашингтоне многие нередко приходят к выводу, что виновата в этом Америка.
Россия перешла на темную сторону - или, как говорят в Москве, наконец-то постояла за себя, продемонстрировав вполне понятную реакцию на неуважение со стороны США. Следующему президенту надо извлечь из этого урок: существуют определенные пределы, до которых можно и следует подталкивать Россию.
Эта российская точка зрения о провокациях Америки включает длинный перечень обид и недовольств, но главный и первородный грех - это расширение НАТО. После роспуска Советского Союза в 1991 году Соединенные Штаты начали побуждать новые свободные страны Центральной и Восточной Европы к вступлению в военный альянс, чьей целью с момента основания было сдерживание СССР. России эта идея очень не понравилась с самого начала. И Соединенным Штатам следовало понять, что Москва, восстановив свои силы, потребует расплаты.
Но действительно ли такова суть событий, относящихся к России и даже направленных против нее? При президентах Билле Клинтоне и Буше замысел состоял в том, что расширение НАТО направлено на создание единой и свободной Европы. Приманкой членства в НАТО перед носом этих стран размахивали, прежде всего, для того, чтобы снизить опасности переходного этапа. Страна, подавшая заявку, должна была пообещать обеспечить гражданский контроль над военными, справедливое обращение с этническими меньшинствами и соблюдение международных границ. С учетом тех ужасных вещей, которые могли произойти с распадом Советского Союза, Организации Варшавского договора и Чехословакии - а также в гораздо больших масштабах Югославии - эта политика оказалась чрезвычайно успешной.
Конечно, у стран-кандидатов была и дополнительная мотивация. Они хотели получить страховку на тот случай, если Россия со временем вернется к своей старой форме правления и захочет установить над ними свою гегемонию. Америка относилась к этому с симпатией, но одновременно надеялась, что Россия будет сотрудничать и когда-нибудь даже вступит в НАТО, признав потенциальные преимущества пребывания в коллективе процветающих и демократических стран со свободной торговлей. Она вполне закономерно надеялась, что русские сами заметят, насколько лучше сегодня живут, например, немцы, уважительно и мирно относясь к своим маленьким соседям Дании и Бельгии - гораздо лучше, чем в период, когда Германия стремилась к господству.
Но у Владимира Путина, пришедшего в 2000 году к власти, были иные взгляды на место России в мире. Россия 'чувствует себя в полной безопасности только тогда, когда все остальные, особенно ее соседи, чувствуют себя абсолютно незащищенными', отметил на прошлой неделе знаток России Строуб Тэлботт (Strobe Talbott). Путин в полной мере соответствует этому определению. У себя в стране он подавлял политическую оппозицию и независимые средства массовой информации. Он вернул природные богатства России под контроль государства, а затем начал использовать их - в первую очередь, нефть и газ - для принуждения других стран к почтительному отношению.
Он также посчитал расширение НАТО оскорблением. По его мнению, это делалось против России, причем не потому что Эстония или Грузия, или даже сама организация НАТО могли напасть на нее, а потому что эти действия осложняли движение России к гегемонии. Рассматривая мир в качестве арены борьбы за сферы влияния, он не мог и подумать о том, что лидеры НАТО смотрят на вещи иначе.
Поэтому расширение альянса это оскорбление только для той России, которая для Запада в любом случае неприемлема. Но если Америка не стремится окружить или удушить Россию, не должна ли она более чувствительно относиться к ее уязвленной гордости? Может быть, Россия пошла бы более демократическим путем, будь Вашингтон немного более почтительным?
Возможно, но доказательств в подтверждение такой теории не очень много. Запад значительную часть времени в последние 17 лет провел, беспокоясь о достоинстве России. Например, он расширил Группу семи промышленно развитых государств до 'большой восьмерки', но непонятно, возымела ли какое-нибудь действие такая терапия. У Путина были свои причины для удушения демократии. Опять же, если процитировать Тэлботта, чем 'более авторитарной и тоталитарной' становится Россия, 'тем более агрессивно она преследует свои интересы за рубежом'. Эта нездоровая тенденция сегодня налицо. Слыша на государственном телевидении только о грузинском 'геноциде' и агрессии, русские не могут понять, почему Запад критикует действия России, и считают это очередным доказательством несправедливости, которую можно использовать для более агрессивного поведения.
Что это может означать для следующего президента? Безусловно, он по мере возможности должен сотрудничать с Россией. Он не должен также отказываться от мысли о том, что в один прекрасный день Россия присоединится к НАТО и другим международным союзам на условиях взаимного уважения.
Но если кто-то надеется, что большее понимание и уважение к имперским амбициям России поможет эти амбиции сдержать, то исторические аналогии не подтверждают такие надежды.
* * * * * * *
Саакашвили ест свой галстук (BBC World News, Великобритания)
Что это было? Принуждение к миру?! (Сообщество читателей ИноСМИ в ЖЖ)
Проклятие Саакашвили и его присных (Сообщество читателей ИноСМИ в ЖЖ)
Саакашвили испугался и бежит (Сообщество читателей ИноСМИ в ЖЖ)
____________________________________
Александр Адлер: Русские уж точно не нацисты завтрашнего дня ("Le Figaro", Франция)
Строуб Тэлботт: Новая опасная доктрина России? ("The Washington Post", США)
Сьюмас Милн: Это история не российской агрессии, а американской экспансии ("The Guardian", Великобритания)
Анатоль Ливен: Упрек Западу за его роль в грузинских делах ("The Financial Times", Великобритания)
Эрик Хесли: 'Москва не могла действовать иначе' ("Le Temps", Швейцария)
