Умирающие империи оставляют опасное наследие. На смену Риму пришли темные века. Упадок испанской империи стал упадком самой Испании - и пост-имперская история испанских колоний вряд ли оправдала надежды Боливара. Следует признать, что, благодаря доктрине Монро, Латинская Америка, при всей своей хаотичности, не была ареной борьбы между великими державами, пока не разразился карибский кризис.
Кстати, о ракетах. Самые опасные моменты после 1962 г. имели место в бывшей Британской империи, когда в противостояние вступили Индия и Пакистан. Хотя мы, британцы, гордимся тем, насколько умело нам удалось демонтировать империю, сон разума в британской некогда Африке уже породил четырех чудовищ, и следует ждать появления новых. Не была исключением даже первая британская империя. Во-первых, американцы отвоевали независимость еще до того, как научились играть в крикет, поэтому они по сей день считают лапту подходящей игрой для взрослых мужчин. Во-вторых, невыясненные моменты относительно федерализма и рабства в тринадцати колониях привели к гражданской войне, и эти проблемы окончательно не решены до сих пор.
Среди более недавних примеров - Австро-Венгрия с Балканами, османская Турция с Ираком, Франция с Алжиром и множеством несостоятельных африканских государств. Теперь у нас Россия с Кавказом. Неделю назад имелись основания для осторожной надежды. Казалось вероятным, что русские планируют всего лишь бисмарковскую войну; четкие цели, сокрушительная сила, сжатый график, ограниченный расход людской силы и материальных ресурсов - и никакой неконтролируемой угрозы международному порядку (Бисмарк не несет ответственности за 1914 год).
Что касается Грузии, то теперь это кажется излишне оптимистичным. Можно предположить, что события еще пойдут в этом направлении, но на настоящий момент огненный вал конфронтационной риторики поднялся от Кавказа до Балтики, а, кроме того, возникла проблема, куда более серьезная, чем Грузия: Украина, Крым и российская военно-морская база. В 1850-е годы мы втянулись в бессмысленную войну в Крыму. У нее было только одно достоинство: ограниченный масштаб.
Возможно, это не относится к крымскому ракетному кризису. Вероятно, в ближайшие месяцы мы забудем, что такое 'Осетия' - географическое название или сорт икры. Но об Украине мы забыть не сможем. Хорошо бы знать, чего хотят русские и каким обществом станет Россия. Но это невозможно. Как же так? Русские сами не знают ответа на эти вопросы. Все зависит от четырех взаимосвязанных процессов: российской экономики, роста среднего класса, развития гражданского общества и течения времени. Все это дает основания для осторожного оптимизма.
России, с ее природными ресурсами, суждено процветать. Ее народ будет по-прежнему пользоваться немыслимой ранее роскошью - вовремя получать заработанное в твердой валюте. Это приведет к расширению среднего класса, являющегося основанием социальной стабильности. Несмотря на трудности последних лет, общество, руководимое средними классами, неизбежно станет гражданским.
Нет и причин для того, чтобы Путин и Медведев тормозили развитие демократической культуры. Зачем им это? - ведь они могут без труда победить на свободных выборах. Течение времени ослабит боль постсоветской травмы. Многие россияне старшего возраста возмущены распадом Советского Союза. Ничего удивительного - ведь они отдали службе ему свои лучшие годы. Но политическая жалость к себе среди этих людей является одним основных факторов, ведущих к снижению продолжительности жизни. Это не касается более молодых групп населения. Чем больше пожилые предаются ностальгии и водке, тем скорее они возьмут бразды правления в свои руки.
Путин принадлежит к переходному поколению: его карьера уходит корнями в старый порядок, но он достаточно молод для того, чтобы адаптироваться. Его прошлое в КГБ, о котором ведется столько разговоров, - это не обязательно недостаток. У КГБ был ресурс, недоступный рядовым русским: информация. Работавший на Западе сотрудник КГБ, которому было поручено отстаивать идею о превосходстве советской системы, должно быть, чувствовал себя как член Общества плоской Земли, которого взяли в кругосветный круиз.
И не нужно думать, что все сотрудники КГБ были идеологическими фанатиками. Вы молодой русский в 1970-е годы. Как и почти все в мире вы предполагаете, что советская система переживет вас. Вы не из того теста, из которого делают героев (Владимир Путин не похож на героя). Поэтому вы решаете, что КГБ предлагает интересную жизнь с многочисленными поездками за рубеж, а также хорошую зарплату и пайки.
Несколько лет назад можно было подумать, что Путин не уважает старые советские методы. Казалось, он считал, что у прежней экономической системы не было достоинств, и что основой реформ должны стать рынки. Также казалось, что он прослеживает связь между рынками и демократией. Возможно, он не совсем понимал рынки и демократию, однако казалось, что он убежден в необходимости перемен для России.
Возможно, еще не поздно возродить эту убежденность. Мы на Западе должны убедить Путина в том, что он может быть патриотом, верящим в сильную Россию, и не конфликтовать ни с нами, ни со своими непосредственными соседями. Это создает дилемму. Как нам избежать кризиса из-за Украины, не создав у русских впечатления, что они могут делать в этой стране все, что им заблагорассудится?
Это срочная задача, выполнить которую не поможет ни риторика в духе 'холодной войны', ни расширение НАТО на бывший Советский Союз. Как только в Грузии будет восстановлен мир, Запад должен будет перейти в крупное дипломатическое наступление с целью создания новой системы коллективной безопасности, в рамках которой могут решаться разногласия. Это сработает лишь в том случае, если данная инициатива будет представлена как шаг навстречу России, а не дипломатическое наступление для объединения соседей России против нее. Было бы неплохо объявить, что результатом переговоров должен стать Московский договор.
Было бы также неразумно исключать Россию из 'большой восьмерки' или Всемирной торговой организации. Все мы хотим такой России, которая стремится принадлежать к этим организациям, и не хотим великой державы, проводящей националистический курс, постоянно чреватый угрозой конфликта.
Если бы можно было вести дипломатию тайно, без необходимости удовлетворять электорат западных государств... Нам нужны такие дипломаты, которые могли бы считаться интеллектуальными наследниками Каслри, Киссинджера, Солсбери и Талейрана, обладающими темпераментом Питера Каррингтона и Дугласа Херда, достаточным опытом, мудростью, реализмом и цинизмом.
Неизвестно, что помешало Гордону Брауну применить его дипломатические навыки - мудрость или цинизм. Это было заметное отсутствие. Обычно международные кризисы на руку премьер-министрам. Защищая национальный интерес в многочасовых дискуссиях с международными лидерами, они могут показать свое главное отличие от лидеров оппозиции. Они могут говорить и действовать от имени всей страны.
Но это не Браун: Грузия его интересует гораздо меньше, чем атаки Милибэдева на Гордию . Из его нежелания принять участие в великих событиях можно сделать только один вывод, и он не нов. Этот человек не годится на роль премьер-министра.
* Имеются в виду претензии министра иностранных дел Д. Милибэнда на премьерское кресло; 'Гордия' (Gordia) - Гордон Браун, по созвучию с Georgia (Грузия) - прим. пер. (Вернуться к тексту статьи)
* * * * * * *
Саакашвили ест свой галстук (BBC World News, Великобритания)
Что это было? Принуждение к миру?! (Сообщество читателей ИноСМИ в ЖЖ)
Проклятие Саакашвили и его присных (Сообщество читателей ИноСМИ в ЖЖ)
Саакашвили испугался и бежит (Сообщество читателей ИноСМИ в ЖЖ)
____________________________
Запад должен разделить вину за конфликт в Грузии ("The Independent", Великобритания)
Буш упрекает Россию? Путин, должно быть, смеется до упаду ("The Guardian", Великобритания)
Мы должны заставить Москву заплатить за этот удар по демократии ("The Sunday Times", Великобритания)
