Российские власти утверждают, что их военные действия в Грузии оправдываются принципом, известным как 'обязанность защищать'. Такой подход к борьбе против преступлений, связанных с массовыми зверствами, был одобрен 150 странами-членами ООН на Всемирном саммите Организации Объединенных Наций в 2005 году.
Российский президент Дмитрий Медведев, премьер-министр Владимир Путин и постоянный представитель России в ООН Виталий Чуркин назвали начальные действия Грузии против местного населения самопровозглашенной республики Южная Осетия 'геноцидом'. Российский министр иностранных дел Сергей Лавров утверждал, что ответное применение силы Россией стало реализацией ее 'обязанности защищать', которая применима не только 'в системе ООН, когда люди видят какие-то проблемы в Африке', но и в рамках российской конституции, когда опасности подвергаются граждане России.
У тех из нас, кто давно и упорно работает над выработкой консенсуса в вопросе о том, что мир не должен больше отворачиваться прочь от второй Камбоджи или Руанды, такое или любое другое злоупотребление 'обязанностью защищать', допускаемое как из искренних побуждений, так и из циничного стремления добиться своих целей, вызывает большую тревогу. Мы осознаем, насколько хрупко такое единодушие, которое может исчезнуть, если возникнет впечатление, что 'обязанность защищать' это просто очередное оправдание крупных держав для применения силовых действий. Необходимо четко и недвусмысленно заявить, что какие бы объяснения ни предлагала Россия в оправдание своих военных акций в Грузии, принцип 'обязанности защищать' здесь неприменим.
Главное основание, выдвинутое российским руководством в оправдание интервенции, заключается в необходимости 'защищать граждан России'. Но это не является логическим обоснованием для применения указанного принципа. 'Обязанность защищать' - это долг суверенного государства (а также других помогающих ему стран) по защите населения в пределах своих собственных границ, а также обязанность других стран вмешаться и предпринять соответствующие действия, если такое суверенное государство не может либо не хочет делать это. Вопрос о прямых действиях отдельного государства по защите своих граждан, проживающих за пределами его территории, не имеет к этому отношения. Когда подобные действия предпринимались в прошлом (а такое случалось часто), в качестве оправдания практически неизменно выдвигалось право на 'самооборону' (с 1945 года такое право предусмотрено Статьей 51 Устава ООН). Есть и вторая причина для возражения против российских заявлений. Россия так и не смогла убедительно доказать, что угроза Грузии населению Южной Осетии имела такой характер и такой масштаб, который оправдывал применение военной силы. Здесь действуют пять критериев, и нет никакой уверенности в том, что хотя бы одному из них действия России удовлетворяли.
Серьезность угрозы. Совершенно не ясно, совершила ли Грузия против Южной Осетии или намеревалась ли она совершить против нее преступления, определение которым дала ООН: геноцид, военные преступления, этнические чистки, преступления против человечности. Да, действия Грузии, напавшей на столицу Южной Осетии Цхинвали, можно расценить как неоправданную и чрезмерную реакцию на те провокации, о которых она говорит. Но имеющиеся свидетельства не настолько весомы и определенны, чтобы оправдать ими применение ответных принудительных военных действий.
Главная цель ответных действий. Хотя одна из целей российской военной интервенции могла заключаться в защите мирного населения Южной Осетии, подвергнувшегося нападению, вызывает большие сомнения то, что это был основной мотив. Похоже, были и другие мотивы: установить полный контроль России над Южной Осетией и Абхазией, полностью уничтожить военный потенциал Грузии, сорвать планы и устремления Грузии по вступлению в НАТО и дать четкий сигнал остальным странам бывшего Советского Союза о том, с чем Москва будет мириться, а с чем нет.
Военные действия в качестве последнего средства. Мирное решение проблемы не являлось здесь недостижимым. Незамедлительное требование Совета Безопасности ООН к Грузии прекратить военные действия оказало бы на Тбилиси серьезное давление, и грузинские власти были бы вынуждены согласиться с ним. Да, Россия вечером 7 августа призывала Совет Безопасности потребовать прекращения огня, однако разногласия по поводу того, должно ли в данном заявлении быть упоминание о территориальной целостности Грузии, не дали СБ ООН сделать это. Если бы стороны проявили больше гибкости, данный вопрос можно было решить. Утверждения России в отношении 'последнего средства' опровергаются тем, что она продолжила наступление на грузинской территории за пределами Южной Осетии и Абхазии, сделав это уже после подписания Грузией соглашения о прекращении огня.
Соразмерность ответных действий. Ввод примерно 20000 российских военнослужащих и 100 танков в Южную Осетию, Абхазию, а также на территорию собственно Грузии кажется явно чрезмерным. Российская военно-морская блокада на Черном море, а также авиационные удары по Гори, Поти, району Зугдиди и авиационному заводу в Тбилиси явно превышают необходимый минимум ответных действий.
Интервенция должна приносить больше пользы, чем вреда. Говорить об этом в случае с российским нападением очень трудно, поскольку существует масса свидетельств о потоках беженцев и никем не сдерживаемых репрессиях югоосетинских сепаратистов против грузин, не говоря уже о более серьезных и масштабных последствиях для региональной и глобальной стабильности.
И наконец, можно выдвинуть еще один, последний довод в опровержение российских заявлений об 'обязанности защищать'. Состоит он в том, что Совет Безопасности ООН не принимал никаких резолюций, дающих России полномочия на осуществление военной интервенции. Именно на такое упущение долго и упорно ссылалась и жаловалась Москва, когда Соединенные Штаты в 1999 году проигнорировали данное требование в Косово (не говоря уже об Ираке в 2003 году). Позиция Генеральной Ассамблеи ООН в 2005 году была совершенно ясна. Когда какая-то страна хочет применить силовые меры в ситуации, 'обязывающей защищать', она должна делать это через Совет Безопасности. В случае с Россией и Грузией налицо серьезная угроза одностороннего толкования международных норм отдельным государством либо государством, действующим в составе коалиции. Чувство возмущения, вызванное сообщениями об убийствах и этнических чистках среди мирного населения, может иметь неожиданные последствия и затруднить принятие решения об оптимальных и пропорциональных ответных мерах. Это еще один довод в пользу рассмотрения таких вопросов в коллективном порядке в рамках ООН. То, что другие ведущие страны в прошлом равнодушно относились к таким ограничениям, не оправдывает действия России против Грузии. Справедливость 'комитетов бдительности' всегда опасна.
Гарет Эванс - являющийся президентом Международной кризисной группы (International Crisis Group), был сопредседателем Международной комиссии по интервенциям и государственному суверенитету (International Commission on Intervention and State Sovereignty), которая ввела понятие 'обязанности защищать'. Он автор выходящей в ближайшее время книги 'Обязанность защищать: Раз и навсегда покончить с преступлениями против человечности' ("The Responsibility to Protect: Ending Mass Atrocity Crimes Once and for All").
* * * * * * * * * *
Длинные похороны Империи лилипутов (Сообщество читателей ИноСМИ)
Нехристь: американские ракеты в Луганске и Харькове! (Сообщество читателей ИноСМИ)
Конкурс. "Главный предатель Украины" (Сообщество читателей ИноСМИ)
Путин: 'Ему осталось только в штаны наложить...' (ВИДЕО, Сообщество читателей ИноСМИ)
Вахтанг Кикабидзе: Русские должны убраться! (Сообщество читателей ИноСМИ)
____________________________
Грузия побеждена, но ее нельзя бросать в беде ("The Financial Times", Великобритания)
Г. Браун: Что мы противопоставим неприкрытой российской агрессии ("The Observer", Великобритания)
Владимир Путин: Кто открыл ящик Пандоры? ("CNN", США)
