Данный материал публикуется в рамках акции 'Переводы читателей ИноСМИ.Ru'. Эту статью обнаружил и перевел наш читатель Dassie, за что мы ему крайне признательны
____________________________________
Для них генерал Ярузельский - это выдающийся политик, трагический герой, который в условиях доминирования СССР желал Польше самого лучшего. Поэтому польский судебный процесс над генералом за введение военного положения вызывает в России крайнее непонимание.
В середине 90-х годов я навестил в Москве знакомых моих родителей - семью русских, во времена ПНР работавших в Варшаве переводчиками. Их сын когда-то учил меня русскому языку, однажды мы даже вместе провели каникулы на Балтике. Они помнили Польшу после введения военного положения, а о последующих наших преобразованиях знали только из телевидения и газет. Подобным образом и я наблюдал распад СССР.
Я приехал к ним из свободной Польши, они же приняли меня в демократической России.
- А чем занимается сейчас генерал Ярузельский? - спросил глава семейства, Игорь Киселев, и этим полностью сбил меня с панталыку. Для меня генерал Ярузельский в середине 90-х годов был совершенно забытой фигурой из детства. Пожилым человеком в темных очках, в военном мундире, прямым как струна, характерно чмокающим во время выступлений, которые я помнил из телепередач. Уже минуло несколько лет, как он перестал быть президентом.
- Ярузельский сейчас на пенсии, публично не выступает, его все забыли. Кажется, пишет воспоминания. И у него нет никакого влияния, - ответил я.
- Странно, что его забыли. Ведь это выдающийся государственный деятель. Вы должны быть ему благодарны, памятники должны ставить, - продолжал отец моего приятеля.
Тут я не выдержал. За что мы должны быть ему благодарны? Что нас из доброты своей не расстрелял? Что, будучи прижатым к стене кризисом, согласился на Круглый Стол и отдал власть?
Игорь Киселев убеждал меня, что я ошибаюсь:
- Ярузельский отлично все спланировал. Он вас спас от самого худшего, и благодаря этому вы сейчас свободны.
Мы поругались. В конце концов, он списал несогласие и радикализм на мою молодость, и, примирившись, мы вернулись к прерванному обеду.
Позже я много раз разговаривал с русскими о Ярузельском. И всегда они относились к нему с уважением, говорили о нем с восхищением, отмечая, сколь многим ему обязана Польша.
Согласиться с этим мне было трудно, но я терпеливо слушал. Как-то познакомился в Москве с бывшим сотрудником посольства СССР в Варшаве, который работал там на стыке 70-80-х годов. Он, кажется, был советником по политическим вопросам, а ныне - научный работник на пенсии. Часто встречался с Ярузельским. Рассказывал о настроениях в советском посольстве в Варшаве в начале 80-х годов.
Часть сотрудников считала Польшу и поляков сателлитами, которые должны беспрекословно исполнять поручения Москвы. Но встречались и те, для кого было важно, чтобы польско-советская дружба не была только фразой. Чтобы в рамках существующих реалий искать решения, приемлемые или хотя бы выгодные для обеих сторон, а не только для старшего брата.
- Я любил встречаться с Ярузельским, он умел слушать и задавал умные вопросы. Совершенно иначе, чем большинство партийных деятелей, которых я знал, - говорил мой собеседник.
Он утверждал, что возможность советской интервенции в Польшу была реальной как в 1980-м, так и в 1981-м годах. И что по обе стороны нашлись люди, способные выработать такое решение, чтобы до этого не дошло. Таким решением было военное положение и увеличение советской экономической помощи ПНР в случае успешного его введения.
- Это было самое лучшее, что тогда можно было сделать. Сценарии деятелей 'Солидарности', а также нашего и вашего военно-партийного бетона не привели бы ни к чему хорошему, - объяснял бывший советский дипломат. Он действительно гордился тем, что удалось уберечь Польшу от наихудшего - в том числе благодаря его действиям. Упоминал коллег, готовых идти на все.
Для многих поляков Ярузельский - коллаборационист, продажная душа, предатель - и точка. Но русские уважают генерала вовсе не потому, что он был лояльным в отношении их. Уважают его, прежде всего, как польского патриота, действовавшего в условиях ограниченного суверенитета.
У нас не умещается в головах, как можно быть патриотом, будучи руководителем несуверенной страны. Точно также, как французам трудно назвать патриотом генерала Петена, стоявшего во время гитлеровской оккупации во главе государства Виши. Но надо признать, что он сохранил фундамент французской государственности, хотя и запятнал себя коллаборационизмом с нацистами, а история однозначно признала правоту де Голля и его 'свободной Франции'.
Для русских подобным образом выглядит ситуация с Ярузельским. По их мнению, генерал сделал для Польши максимум того, что можно было сделать в тогдашних условиях. Таково основное противоречие польского и русского представления о Ярузельском.
Кроме того, русским импонирует аристократичная внешность генерала, его выправка и гордый вид, способ выражать свое мнение - в том числе и по-русски, - зачастую более литературно, чем у многих советских руководителей, трагичная судьба его семьи, сосланной в Сибирь, участие во Второй мировой войне, совместный поход с Красной Армией на Берлин.
Русские уверены, что если бы ситуация в Польше в 1981 году вышла из-под контроля, то Советская Армия вошла бы в Польшу независимо от негативных международных последствий. Такова была логика советской системы, еще не готовой идти на уступки, на стыке 70-80-х годов. Понятие компромисса еще не признавалось, перестройка началась лишь спустя несколько лет.
Осознание того, что система исчерпала свои возможности, имелось только у тогдашнего шефа КГБ Юрия Андропова и в его узком окружении, располагавшем гигантским аналитическим аппаратом. Но это знание было тайной даже для партийных функционеров.
Значительная часть генералов и советских деятелей в 1980 году упивалась интервенцией в Афганистане и размахом Олимпийских игр в Москве. На бойкот Игр западным миром не обращалось внимания. Генералы и партийный монолит считали, что войну в Афганистане удастся выиграть и что единственным способом победы над Западом является конфронтация. В этой логике не было места для того, чтобы поделиться властью с оппозицией или хотя бы допустить финляндизации Польши.
'Главной миссией Ярузельского было не допустить, чтобы Польша 1981-го стала Чехословакией 1968-го или Венгрией 1956-го', написал недавно в московской 'Новой газете' известный русский журналист Александр Пумпянский. А 'Новая газета' - это не трибуна Кремля, это наиболее либеральное и демократическое русское издание, по сути, единственная такая газета, выходящая в России на бумаге.
В последнем номере 'НГ' другой публицист, Юрий Батурин, пишет, что Ярузельский действовал в условиях 'крайней необходимости'. И в качестве довода приводит стенограммы его телефонных разговоров с Брежневым, который уже после введения военного положения не оставляет иллюзий, что 'если бы польские товарищи не совладали с контрреволюцией, нужно было бы действовать сообща'. 'Вы сохранили независимость Польши', - говорит Брежнев Ярузельскому по телефону.
Не забыть и полученного некоторое время назад е-мейла от известного русского документалиста Димы Кабакова. Пять лет назад он снимал фильм в Варшаве и услышал в монтажной разговор о 1981 годе и о генерале Ярузельском. Польские коллеги в один голос говорили, что СССР никогда не ввел бы своих войск. Но Дима помнил свои разговоры с сослуживцем по армии, раненным в Афганистане пилотом вертолета Сергеем, который в 1980-м и 1981-м годах на украинском полигоне постоянно проходил учения по десантированию на аэропорт Балице в Кракове. Однажды даже в полном вооружении вместе с десантом на борту он был уже в воздухе, но приказ о высадке отменили.
- Я рассказал об этом, но польские друзья не очень-то мне поверили, - заключил Дима. Он тоже не мог понять, почему поляки против Ярузельского. У Димы нет сомнений, что те, кто сегодня категорически заявляет, что в 1981 году Польше не угрожала советская интервенция, не понимают логики той системы. Ярузельский как бывший ссыльный, как коммунистический офицер, а потом как политик и руководитель коммунистической партии более чем хорошо знал эту систему. И это стоит учитывать, оценивая сегодня позицию генерала.
___________________________________
Автор перевода читатель ИноСМИ.Ru - Dassie
Примечание: редакция ИноСМИ.Ru не несет ответственности за качество переводов наших уважаемых читателей
++++++++++++++++++++++
P.S. Тов. читатели, будьте бдительны! Не забывайте, пожалуйста, голосовать :-))) В настоящий момент в рейтинге Народного голосования ИноСМИ занимает 6 место. Напоминаем, по правилам конкурса с одного IP можно голосовать только 1 раз в 24 часа. "Урны" для " Народного голосования" за ИноСМИ (Премия Рунета - 2008) расположены по адресу: http://narod.premiaruneta.ru/.
_________________________________
Квасьневский: Защитим генерала Ярузельского! ("Przeglad", Польша)
Ярузельский, Петен, Квислинг: сравнение невозможно ("Corriere Della Sera", Италия)
Генерал Ярузельский: обвиняемый и без пенсии ("ИноСМИ", Россия)
Месть за военное положение ("Onet.pl", Польша)
Генерал в своем лабиринте ("The Wall Street Journal", США)
* * * * * * * * *
Все на курсы швей-мотористок! (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
На русские танки с голыми руками (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
Дюжина мифов русской истории (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
Владимир Путин: У меня собака не поросенок (Чрезвычайная комиссия читателей ИноСМИ)
