Статья опубликована 27 февраля 1984 г.
Серьезная проблема для Черненко - аполитичность молодежи и ее тяга к Западу
На фестивале в советской Армении 5000 фанатов, заполнивших трибуны велотрека, самозабвенно раскачиваются и пританцовывают под ритмы рока. На сцене с полдесятка советских групп, чередуясь, надрывают голосовые связки на разных языках - включая английский, итальянский и французский. Время уже за полночь; у милиционеров в серых мундирах, выстроившихся в цепочку перед колонками, вид сердитый, но веселье продолжается. Очередная группа играет классическую композицию Элвиса Пресли, и фанаты во всю глотку подпевают: 'Ма-а блю сюэд шу-уз'.
Незадолго перед этим в Москве двадцатипятилетний Олег Радзинский слушал приговор суда. Обвинение: антисоветская пропаганда. В 1982 г. Радзинский и еще десяток молодых советских интеллектуалов создали единственную в стране независимую организацию борцов за мир. Подсудимый не только пытался наладить диалог с американскими единомышленниками; он преподавал ученикам произведения запрещенных авторов, например Александра Солженицына. Приговор: год тюрьмы и пять на спецпоселении. Советская молодежь этого процесса просто не заметила.
Вот вам две картинки из жизни молодежи в Советском Союзе - обе они в равной мере красноречивы. Молодые с радостным самозабвением слушают рок-н-ролл, но не требуют, чтобы в стране утвердилась атмосфера свободы, которая, собственно, и породила западную молодежную культуру. Наглядным подтверждением их аполитичности стало полное отсутствие молодых лиц среди тех, кто на прошлой неделе пришел попрощаться с покойным Юрием Андроповым. 'То, что происходит в руководстве, с нашей жизнью никак не связано, - полагает двадцатишестилетний инженер Володя. - К тому же нашего мнения никто не спрашивает'.
Сегодня больше половины 274-миллионного населения СССР - люди моложе тридцати. Если бы Политбюро поставило во главе страны кого-нибудь помоложе, возможно, советская молодежь и восприняла бы это как серьезную попытку преодолеть пропасть между поколениями. Однако Константин Черненко не просто выглядит в глазах молодых типичным бесцветным 'идеологом' старой школы; он еще и с необычайным рвением обличает пришедшие с Запада веяния молодежной культуры. Не далее как в июне прошлого года на Пленуме ЦК он разразился филиппикой о том, что 'наш противник стремится использовать в своих целях особенности психологии молодежи'.
Более того, Черненко и его сверстники болезненно воспринимают тот факт, что нынешняя молодежь принадлежит к первому поколению, не затронутому напрямую страстями большевистской революции и не закаленному самопожертвованием военных лет. В своем прошлогоднем выступлении Черненко сетовал: она 'по собственному, личному опыту не знает суровых испытаний классовой борьбы и войн, когда предельно обнажались подлинное лицо империализма, его ненависть к народам нашей страны, к социалистическому строю'. Подобная укоризна у 'внуков революции' отклика не находит. 'То, что он говорит такие вещи, понятно, - замечает один московский студент. - Беда в другом - он в них верит'.
Сегодня молодежь в СССР в целом более меркантильна, более откровенна, и гораздо больше, чем старшее поколение, интересуется внешним миром, особенно Соединенными Штатами. Но если нынешние молодые люди не так страстно верят в коммунистическую идеологию, это не значит, что они менее патриотичны, чем их отцы. 'Мы не испытали на себе лишений военных лет, и это позволяет нам больше думать о себе, придавать больше значения собственным стремлениям, - говорит двадцативосьмилетний техник Юрий, добывающий газ на Кавказе. - Но мы не меньше старших готовы защищать Родину'.
Помешательство на западных товарах - подразумевающее 'потребительскую' психологию - заметно повсюду. Джинсы и рок-музыка сегодня стали еще популярнее, чем десять лет назад; мода на них уже распространилась из городов в деревню. В Сибири на черном рынке пара джинсов известной фирмы стоит 400 долларов [250 тогдашних рублей - прим. перев.], записи Майкла Джексона или группы Police в Москве расходятся по 54 доллара за штуку. Подростки настолько полюбили кроссовки 'Адидас', что в молодежном жаргоне появилось новое прилагательное 'адидасовский' - синоним 'крутого'. Модных девчонок называют 'фирмовыми', в том смысле, что они носят одежду западных фирм.
Западные увлечения копируются с таким же энтузиазмом. Советские молодые люди, уже полюбившие пиццу и диско, теперь повально катаются на скейт-бордах и бегают трусцой. В образованных кругах Москвы и Ленинграда культовой фигурой стала Джейн Фонда - но не из-за ее политических взглядов. Ее популярность связана с кино и, что еще удивительнее, с привезенными контрабандой видеозаписями ее уроков аэробики.
Щеголять в джинсах 'Леви' и футболке с надписью STANFORD - не акт политического бунта, а утверждение собственного статуса. Для советских молодых людей носить западную одежду - все равно что вслух говорить друзьям 'я могу позволить себе все, что захочу'. Кроме того, шарф с логотипом известной фирмы добавляет красок сереньким будням. Не минует этот соблазн и советских чиновников: чаще всего именно их дети первыми начинают красоваться в западных модных новинках - благодаря зарубежной командировке отца или доступу в 'спецраспределитель'. 'Нас не может не тревожить, - заметил Черненко в прошлогоднем докладе, - что часть нашей молодежи стремится выделяться не знаниями и трудолюбием, а дорогими вещами, купленными на деньги родителей'.
Подобное брюзжание вполне укладывается в русло пристального внимания, уделяемого советскими властями подрастающему поколению. В СССР родители любят говорить: 'Дети - наше будущее'. С семи лет, с первого класса школы, детей включают в 'ленинские' молодежные организации, членство в которых может в итоге увенчаться вступлением в партию. После того, как они проявят нужный настрой в составе 'октябрят' (название происходит от месяца, в котором произошла российская революция), школьников в девятилетнем возрасте принимают в 'юные пионеры'. Уроки физкультуры и труда вскоре дополняются 'политическим воспитанием'. Так, прошлым летом пионеры, отдыхавшие в лагере 'Артек' на Черном море, писали открытки президенту Рейгану, призывая его принять советские мирные предложения; в телепередаче 'Служу Советскому Союзу' они преодолевают полосу препятствий и собирают автоматы - все это под пристальным оком пограничников, подчиняющихся КГБ.
В 15 лет большинство пионеров становится членами комсомола - Коммунистического союза молодежи. Эта организация объединяет 42 миллиона человек - 60% всех советских граждан в возрасте 15-29 лет; ее члены занимаются 'политучебой', участвуют в спортивных соревнованиях, работают на 'комсомольских стройках'. Вступление в ее ряды не гарантирует более качественного образования или хорошей работы, но если вы не комсомолец, это может повредить вашей карьере.
В школе, по сути, молодежь сортируется по категориям. В восьмом классе ученики сдают экзамены, результат которых определяет их будущее. Для многих семей это крайне волнительный период: родители нанимают своим чадам репетиторов по 13,5 долларов в час. Те, кто получает плохие оценки, обычно отправляются в ПТУ: там их 1-2 года готовят для работы на производстве и в сфере услуг. Школьники, справившиеся с экзаменами получше, идут в техникумы: после трех-четырех лет обучения они становятся электриками, мастерами на заводах и др. Подростки, получившие хорошие оценки, заканчивают среднюю школу. После этого они проходят новый отсев. Только 20% выпускников поступает в один из 66 действующих в стране университетов (среди наиболее престижных - Московский университет и Институт международных отношений, тоже расположенный в столице). Других принимают 800 с лишним технических ВУЗов, где они получат дипломы по таким специальностям, как инженер или компьютерный программист.
Подрастая, советская молодежь осознает, какая пропасть отделяет коммунистическую мечту от реальности; часть ищет утешения в работе или семье. Рифи - рыжеволосый татарин, работающий в железнодорожном депо Самарканда - с энтузиазмом заявляет: 'Больше всего на свете я люблю свою работу'. Другие, однако, поддаются цинизму и апатии. Симпатичная москвичка Таня (ей 21 год) работает официанткой. Она уже успела выйти замуж и развестись, и теперь просто 'плывет по течению'. Иногда она с подружкой ходит в кино, но чаще всего коротает вечера у телевизора в своей тесной квартирке. Часто, сказавшись больной, она не выходит на работу. Соседка Тани замечает: 'Я много таких встречала. Они живут на политической 'ничейной земле' - между преданностью партии и диссидентством'.
Лучше образованные по сравнению с родителями, молодые в открытую критикуют систему - но не за идеологию, а за неэффективность. Двадцатисемилетний рабочий-сибиряк Владимир недоумевает: почему, если СССР так богат природными ресурсами, 'товары у нас уродливые и плохие'. Уважению к партии и правительству не способствует и то, что молодежь видит, как распространены повсюду взятки и кумовство. Но главное, молодые теряют связь с той силой, что влекла их отцов и дедов к коммунизму. 'Мы - потерянное поколение, - считает двадцатипятилетняя художница Лариса из Ленинграда. - У нас не осталось ни мечтаний, ни иллюзий: только тяжелое повседневное существование'.
По мере того, как идеология теряет влияние на молодых, режиму приходится делать акцент на национализме. В школе детям постоянно говорят о подвигах коммунистов предыдущих поколений, особенно в годы Второй мировой войны. Посещающим школы иностранцам подростки подробно описывают 'боевой путь' той или иной части, включая фамилии, цифры и даты сражений. История, однако, преподается выборочно: не упоминается, скажем, о неподготовленности СССР к германскому нападению. Вклад США в победу преуменьшается.
Однако, несмотря на ксенофобию, традиционно свойственную советским людям, многие сегодняшние молодые говорят: их самое заветное желание - побывать за границей, особенно в США. Из иностранных языков в школе наибольшей популярностью пользуется английский. Страсть к американской музыке столь велика, что порой порождает эпизоды в духе разрядки: в июне прошлого года выступление рок-музыкантов в Москве соединили телемостом с джазовым концертом в Калифорнии. Прошлым летом Наташа и ее друзья в поезде Киев-Москва познакомились с семью американскими студентами. Первоначальная подозрительность сменилась возбужденными расспросами обо всем - от рок-музыки до возможности ядерной войны. Кое-какие ответы, правда, вызвали недоверие. Леонид, к примеру, скептически воспринял информацию о том, что в Америке отменили призыв в армию. 'Ясное дело, им велели врать на эту тему, - заметил он позднее. - Всем известно, что Америка - милитаристская страна'.
Подобные настроения могли бы несколько успокоить Кремль, ведь они показывают: советскую молодежь, конечно, влечет к атрибутам западной культуры, но при этом она сохраняет глубинное недоверие к США. Более того, джинсы и диско могут быть даже полезны властям - ведь в этом находит выход разочарование молодых действительностью. Подлинную угрозу для Черненко и его коллег представляет не интерес молодежи к другим культурам, а тот факт, что система не обеспечивает ее растущие потребности, и с юных лет запирает в узких рамках, порождая апатию и скуку.
В работе над статьей участвовал наш московский корреспондент Эрик Амфитеатров (Erik Amfitheatrof)
++++++++++++++++++++++
P.S. Тов. читатели, будьте бдительны! Не забывайте, пожалуйста, голосовать :-))) В рейтинге Народного голосования ИноСМИ занимает 9 место. Напоминаем, по правилам конкурса с одного IP можно голосовать только 1 раз в 24 часа. "Урны" для "Народного голосования" за ИноСМИ (Премия Рунета - 2008) расположены по адресу: http://narod.premiaruneta.ru/.
____________________________________________
Мир советской психиатрии ("The New York Times", США)
Великая словесная война ("Time", США)
